1355 километров под и над землей

Царство метрополитена.
Дмитрий Санджиев. Сон в метро. Опубл.: Современное искусство России. «Сканрус», 2006

В метро незнакомый человек сказал мне вдруг: нечетные числа все же больше, чем четные. Я знаю, что в таких случаях с незнакомыми спорить нельзя, поэтому согласился, только уточнил, что ненамного больше. «Конечно, ненамного, – улыбнулся он, – на единицу. Важна точка отсчета».

Можно ли считать такой точкой стометровую трубу, проложенную под Бродвеем в 1869 году? Или отсчет следует вести с октября 1904 года, когда в Нью-Йорке появилась линия метро, соединяющая Сити Холл с Бронксом?

Сколько сейчас в Нью-Йорке станций – сосчитать непросто. Иногда получается 403. А если учитывать разделенные станции пересадок, то 428. Огромное хозяйство – и работы по поддержанию и профилактическому ремонту ведутся без перерыва. Поезда периодически меняют маршруты, о чем на видных местах вывешиваются объявления. Однажды, правда, я видел объявление, которое гласило: «Слишком много изменений, чтобы объяснять». Но это исключение. Или чья-то шутка.

Надписей в сабвее много. Вот, например, рекламный плакат оркестра, музыкальной банды – играет на 59-й. Музыканты бездомные. Дома у них нет, но зато есть свой веб-сайт, извещает плакат, и диск с записями оркестра можно приобрести через интернет. Я не советовал бы оставлять на этом сайте номер кредитной карточки, однако купить диски можно и за наличные, прямо здесь, под землей.

Как было справедливо замечено в популярном фильме, Нью-Йорк – город контрастов. В то время как на верхних этажах Манхэттенских небоскребов спасают обнакротившийся Bear Stearns, а вместе с ним и всю мировую экономику – на маленьком участке своего домика уставшая за рабочий день жительница Квинса выращивает настоящие, с запахом, помидоры. Но есть в Нью-Йорке и нечто противостоящее контрастам. Все, от бездомных – даже и непоющих – до мэра города Блумберга, пользуются сабвеем. За день метрополитен обслуживает более пяти миллионов пассажиров. Смотришь в экран телевизора – Блумберг стоит, держась за перекладину, читает газету. Он ведь работает в Сити Холле – метро там совсем рядом. Я же говорил, одно из первых.

В вагонах вообще многие читают. И не только читают – красят ногти и лицо, едят, поют, танцуют, попрошайничают, спят, смотрят DVD (например – «Бриллиантовую руку»), размышляют о четных и нечетных числах, а также обо всем остальном.

Мыслей в сабвее может прийти много. Протяженность путей – 368 километров, а если посчитать двух-, а кое-где трех- и четырехрядное (экспресс и локал) движение, то получится 1355.

Хоть и называется метро сабвей – более трети дорог проходит сверху, по грохочущим от движения эстакадам.

Нет, не только под землею есть вагончики метро – и в холодном вязком небе по маршруту дребезжат (может быть, и от восторга), набирают скорый ход металлические части нескончаемой реки. А внизу растут деревья и журчит водопровод, фонари своим мерцаньем нарушают белый свет, и, взволнованный судьбою, незнакомый человек прикрывает нос рукою, даже если не чихнул. Пассажирка в красной шапке улыбается в ответ толстой книге без названья (я его уже забыл). Непрочитанных, пожалуй, у нее страниц пятьсот, что в нелегкую минуту навевает оптимизм. У меня ж такие уши (Красной Шапочке ответ), чтобы лучше слышать рельсы, их нездешний разговор. Умолкают гул и скрежет, тормозят вагон-другой – потому что расписанье, и вообще имеет смысл постоять одну минуту неподвижно, как стакан. Я на этой остановке никогда не выхожу. Остановки есть чужие – их вот лучше бы проспать, и открыть глаза позднее, как под яблоней Ньютон. Он воскликнул слово счастья, а по-нашему «нашел», а про то нам неизвестно, съел ли он полезный фрукт.

Притяжение земное – девять восемьдесят две, с этим если и поспоришь, то окажешься неправ. И сидишь в своем вагоне, или даже не сидишь, потому что мало места или мыслям вопреки. Но я тоже отрываюсь от поверхности земли, хоть не птица и не важный стратегический объект.

(Земное притяжение на самом деле 9,81, а не 9,82. В такой сложной с технической стороны системе, как Нью-Йоркский сабвей, ошибок быть не должно.)

Инженерные системы поддерживаются мощными компьютерами. Правда, и компьютеры могут не спасти: когда недавно случайный человек устроил на улице – опять-таки недалеко от Сити Холла – пожар, в результате которого пострадал один из пультов управления, поезда линии С (так нам объявили) оказались выведенными из строя на несколько лет. Однако на следующий день удалось найти альтернативный вариант, и все починили, и поезда С восстановили свое движение. (Линии в Нью-Йоркском метро – а их 26 – имеют название: букву или цифру.)

Экспресс в метро – это не когда поезд идет очень быстро, а когда пропускает остановки. Соседка по вагону достает из сумочки очищенный апельсин. Съедает дольку, остальное заворачивает в мешочек, кладет в сумочку. Снова достает из сумочки мешочек, разворачивает его, отламывает дольку, съедает. Остальное заворачивает в мешочек, кладет в сумочку, думает, достает из сумочки, из мешочка (она на диете, вот в чем дело, в 1904 году таких диет не было) одну дольку, съедает, думает, заворачивает, кладет.

Поезд как поезд. Смотрю на часы: до следующей остановки – пять долек.