Охота на "альтершнепов"

Мечта многих российских пенсионеров (и не только) заключается в том, чтобы разбогатеть. Фото Александра Артеменкова/PhotoXPress.ru

Хорошо известно, на дичь нельзя непрерывно охотиться, начиная от ее прилета весною и кончая отлетом на зимовку. Существуют периоды, когда охота запрещена. За нарушение запрета положено наказание, например лишение охотничьего билета. Увы! Российские старики и старухи давно превратились в двуногую дичь, за которой разного рода «охотнички» охотятся круглосуточно и самыми различными способами. И подозреваю, охота эта происходит при явном попустительстве наших правоохранителей, и хорошо, если только при попустительстве. Вот, например, история, участником которой мне довелось быть и в которой фигурировала, без сомнения, целая стая «альтершнепов» (от немецкого alt – cтарый) обоего пола. 

Как-то попал мне в руки экземпляр «Российской газеты», где было помещено некое объявление. Дескать разыскивался гражданин, совершенно не подозревающий, что он выиграл ни много ни мало… два с половиной миллиона рублей! Потенциальный миллионер определялся с помощью некоего алгоритма – цепочки сложений и вычитаний, заканчивающихся конкретной цифрой. Если она равнялась 2,5, иди и получай миллионы. 

Я подставил в арифметическую цепочку свои конкретные данные и получил на выходе эти самые «два с половиною», после чего немедленно принялся за анализ предлагаемого алгоритма. Оказалось, под него попадали все без исключения люди, родившиеся в 1936 году и дожившие до 2014-го, то есть 78-летние старики и старухи, включая меня самого. Словом, дело шло не о счастливчике, а о «счастливчиках», и это настораживало. Я позвонил по указанному в газете телефону, ожидая услышать, что меня уже опередили на дистанции. Ничего подобного – задали несколько вопросов и пообещали вскорости прислать письмо, где будет указано, как мне быть дальше. Письмо пришло. 

Заманчивые предложения получить «дешевые» деньги можно встретить на каждом шагу. Фото Интерпресс/PhotoXPress.ru

В нем некая организация «Мегги Молл», неизвестно где находящаяся, поздравляла меня с выигрышем, который я получу 15 июля 2014 года, но при непременном условии купить у нее товаров на определенную сумму. Доставка покупок за мой счет. Стоимость товара и доставки следует оплатить через Сбербанк, причем квитанцию об оплате требуется вложить в почтовый конверт и выслать его по адресу, включающему номер абонементного ящика в неком почтовом отделении. Последнее, судя по его номеру (140961), располагалось в поселке Львовский Московской области. Между тем полученное мной письмо было отправлено из Твери, с почтового отделения 170000. В числе предметов, которые предлагалось купить, мне приглянулись мягкая подушечка на стул и термическое белье. Решаю рискнуть, глядишь, и пришлют. В миллионы же, естественно, не верилось.        

Вскоре получаю посылку – никакого термического белья; в ней подушечка и форма для готовки из огнеупорного стекла. Читаю сопроводиловку. Снова мне предлагают что-нибудь купить и оплатить доставку купленного через Сбербанк. Сумму выигрыша мне обязательно вручат… 15 августа. Что ж, попробую еще раз. Делаю новый заказ. В ответ гробовое молчание. И я молчу. 

     И тут в мой адрес посыпались письма с новыми предложениями покупок. С каждым новым посланием денежные посулы возрастали. Одновременно сдвигались сроки выплаты обещанных миллионов. В конечном итоге в ход пошли откровенные фальшивки. То мне присылают липовый нотариальный акт, согласно которому выигрыш уже находится на депозите в некой нотариальной конторе, то меня уверяют, что о выигрыше сообщили по центральному телевидению, то присылают некий фальшивый банковский документ. А я молчу. 

Неожиданно один мой знакомый просветил меня. Оказывается, на внутренней стороне почтовых конвертов, приходивших к потенциальным обладателям «счастливых выигрышей», шрифтом нонпарель напечатаны некие разъяснения по поводу того, как следует все это понимать. Не стану вдаваться в подробности всех этих объяснений, которые, с точки зрения руководителей «Мегги Молл», должны застраховать фирму от претензий правоохранительных органов, скажу лишь – мало кому из адресатов «Мегги Молл» пришло бы в голову заглянуть своими старыми глазами внутрь почтового конверта и попытаться прочесть этот нонпарель, поняв при этом юридическую суть написанного.

Наконец я прерываю молчание и предлагаю милым мошенникам вернуть мне деньги. Деньги, естественно, не возвращают, и я отправляюсь с заявлением в Генеральную прокуратуру России. Заявление у меня принимают, и дело начинает неспешно двигаться от инстанции к инстанции.

В конечном итоге заявление приходит в Отдел экономической безопасности и противодействию коррупции (далее – Отдел) УВД по Северному административному округу Москвы. В отделе этом проводят проверку и никакого криминала в действиях «Мегги Молл» не находят. Из Отдела мне по этому поводу присылают официальный ответ. Из него следует, в частности, что все вышеприведенные фальшивки и разного рода ухищрения всего-навсего элементы рекламной кампании.

Естественно, я тут же направляю заявление в прокуратуру Северного административного округа Москвы с хорошо аргументированной просьбой отменить постановление Отдела и направить материалы на новую проверку. В частности, я пишу, что обратиться в гражданский суд с исковым заявлением у меня нет никакой возможности, так как по просьбе фирмы выслал ей в отдельном конверте квитанции, подтверждающие оплату заказанного товара. Вот так вот. Сначала фирма «Мегги Молл» попыталась держать меня (и не только меня) за дурака, а потом и наша доблестная полиция решила заняться тем же самым – дескать, я неправильно квалифицировал действия этих лохотронщиков. 

Все мои последующие обращения в московские прокуратуры разного уровня ничего не дали, и я решил завязать с этим делом, тем более что кое-какие деньги «фирма» мне все же скрепя сердце вернула. Да и «лохотронщики» попритихли. Как оказалось, только на время. Об этом я узнал совсем недавно, когда вновь в мои руки совершенно случайно попал номер одной известной правительственной  газеты с неким объявлением… Сами понимаете, каким… Очухались, словом, и принялись за старое, внеся в отработанную методику несколько изменений. 

История, случившаяся со мною, не представляет собою ничего особенного – по всей России таких историй множество. Кто-то из потерпевших обращается с заявлениями в полицию и прокуратуру, но толку от этих криков помощи со стороны обобранных граждан, как правило, никакого. Думаю, не в последнюю очередь и по причине крышевания разного рода мошенников органами полиции и прокуратуры, то есть в силу обычной коррупции, о которой сегодня так много талдычат в средствах массовой информации. 

Много лет назад, еще при советской власти, один майор милиции сказал мне: «Не пишите заявлений в милицию, пишите в прокуратуру!»  В советские времена милиция побаивалась прокуроров. Сегодня ситуация совсем иная, и вот я получаю в Генеральной прокуратуре во время приема такой совет: «Если вы хотите, чтобы в органах прокуратуры всерьез занялись вашим заявлением, обратитесь к депутату Госдумы. По его запросу, направленному генеральному прокурору, ваше заявление будут обязаны взять под контроль». Вот такая вот у нас юстиция.