Хамон и мундиаль на закате дня

Что еще надо барселонцу, чтобы встретить старость... Фото Reuters

С Хуаном Лара мне не удалось познакомиться. Звали друзья меня в Барселону давно, но было не выбраться. А в прошлом году он ушел из жизни – Хуану было за 90. Он любил ухаживать за цветами, читать книги, рисовать. И еще любил, чтобы на прогулках в парк его сопровождали красивые, яркие женщины – чтобы можно было гордиться перед другими гуляющими. Большую квартиру в Барселоне ему купил сын Хосе, а до этого была тяжелая жизнь в горах, где не одно поколение в его семье растило оливки, собирало их промозглой зимой. Потом были армия, разная работа, только вот учиться как следует ему не довелось, хотя он об этом очень мечтал. Учиться смог его сын Хосе, стал учителем биологии и теперь на пенсии. Всю жизнь копил. У него тоже стометровая квартира в многоквартирном доме, где во дворе бассейн, а в парадной – веселый консьерж Анхел. «Ола! Бон диа!» – приветствовал он нас каждое утро по-каталански.

С Хосе мы тоже не познакомились. Ему пришлось срочно уехать в наследственное имение, которое восемь лет стояло без присмотра, там кто-то по сей день собирает оливки, надо разобраться с оливками, чинить крышу, красить стены. Жаль, что не увиделись, в следующий раз. Он любит петь под гитару на балконе (это время от времени вызывает недовольство у других пенсионеро: в одном из подъездов находится социальное учреждение – стационар дневного пребывания, и туда приходят порой люди не с самым мирным характером). А еще он поэт, и на него находит вдохновение порой в самый неподходящий момент – например, когда на пляже его подруга пошла в воду и попросила покараулить одежду и сумку. Все украли, чудом осталась юбка, в которой женщина смогла пойти в город. Хосе сочинял стихи…

Но казалось, что Хосе незримо присутствует и присматривает за нами. О нем напоминали старые школьные учебники на книжной полке, упаковки популярных экопродуктов в кухонных шкафах, горшки с цветами, розмарином и салатом на балконе. А также экспозиции в музеях – гражданская война… интерактив с документальными кинокадрами 1950-х, 1960-х, 1970-х… Мы наслушались семейных историй, и все увиденное «здесь и сейчас» перекликалось с этой сагой. И тень Хуана тоже возникала рядом – особенно когда видела многочисленных гуляющих старичков. На своих ногах или в бесшумных маневренных колясках. Хотя Барселона в целом выглядит очень молодым городом, и не только из-за туристов – мы жили в нетуристическом районе для среднего класса.

И при такой утренней идиллии: кофе+круассан, кофе-+сэндвич еще хочется читать о «тёрках»  Мадрида и Барселоны?! Фото Reuters

Утро здесь начинается рано. С открытия кафетериев – они на каждом шагу, и многие работают с семи-восьми часов. На выносных досках меню от руки написаны «оферты»: кофе + круассан, кофе + сандвич и т.д. 2.20–2.50 евро. Вполне завтрак перед работой. И прибегают, приезжают на велосипедах и самокатах многие. Курить за уличными столиками можно везде, стоят пепельницы. И кажется, это никому не мешает – во всяком случае, как я замечала, никто не дымит рядом с беременными женщинами и не садится с сигаретой туда, где устроилась некурящая компания. В кафетериях делают привал и граждане, выгуливающие собак. Собак здесь несметное количество. Все они очень ухоженные и воспитанные. В городе – просто как на выставке, они самых разных пород, с изысканными аксессуарами, часто выглядят богаче хозяев.

Кафетерии полны и днем, и по вечерам. Днем длинный обеденный перерыв – длится он почти везде два часа и больше, в самую жару. А вечером – ну надо же людям в районе где-то собираться и разговаривать. Я сейчас не о знаменитых ресторанчиках Барселонеты или других популярных местах – где, стоит остановиться взглядом на меню, – подбегает официант, выясняет, откуда вы, и тут же: «Rossia? Miaso? Moreprodukty?» Хамон – он, конечно, хамон, и мы ритуально привезли его в дар родне (благоразумно найдя вариант побюджетнее у себя «на раёне»), но мне предпочтительнее были вот эти скромные местечки – например, в первые же дни выяснилось, где можно купить лучший багет для завтрака или зерновой диетический хлебец (вероятно, под строгим взглядом Хосе, любителя здорового образа жизни). Там к концу третьей недели ты уже понимаешь каталанский, ибо у тебя тьма собеседников. И разбираешь, что написано в газете, которую читает мужчина за столиком. Да и как не понимать – мы приехали как раз тогда, когда парламент Испании вынес вотум недоверия президенту Рахою и пришел социалист Санчес. Когда вступило в полномочия новое правительство в самой Каталонии. Ну и здесь все наглядно – каталонские флаги и плакаты «Свободу политзаключенным!» висят везде. Иногда в одной семье с балкона одной квартиры вывешивают испанский и каталонский флаги – многие семьи разделились по взглядам, но при этом (как говорят многие) не идут внутри дома стенка на стенку. Любой охотно расскажет о том, что он думает по поводу отношений с испанской властью, за независимость он или нет, но нет ни надрыва, ни агрессии – либо так видится по контрасту с московской или питерской реальностью? Вот идем мимо местной школы. Во дворе гремит музыка – соревнование школьниц по танцам на роликовых коньках. А когда была коллизия с референдумом и в этой школе хранились бюллетени, родители детей накануне голосования устроили круглосуточное дежурство – под предлогом подготовки к школьному празднику.

В районах есть здания, которые называются «centrecivic» – что-то вроде наших домов культуры. Это красивые, часто исторические здания. Принадлежат муниципалитетам. Мы побывали в таких центрах и в Барселоне, и потом в Жироне. Это не только кружки для детей и пенсионеров (хотя и они есть), но реальные центры местной жизни. Сюда любят ходить – и на выставки-концерты, и на лекции, и кафешки тут есть. Муниципальная жизнь вообще кипит и в бедных, и в богатых районах, и в таких, как наш, – «для среднего класса». Везде свои погремушки – где-то вопрос строительства больницы или посадки деревьев, где-то – как в той же Барселонете – сложный конфликт одних граждан с другими, которые массово сдают через airnb апартаменты туристам, не платя налогов. (Кстати, во многом на этом конфликте построено представление о том, что «каталонцы не любят туристов» – на самом деле вы нигде не столкнетесь с косыми взглядами или грубыми высказываниями, а вот сумки и карманы в людных местах стоит беречь, о чем предупреждают и в рупор на пляже, и в метро, и на вокзале. Проблема же с туристами другая, она сложна прежде всего для внутренней жизни социума, а не для гостей, гостям хорошо.)

На месте одних районов были когда-то деревни. Многие даже их помнят, знают, кто здесь жил – бедняки или богачи. Где-то были трущобы, которые осваивали мигранты из Африки и Азии. Все менялось и продолжает меняться. Десятилетиями обсуждалась судьба рынка Борн – первого сооружения «железной архитектуры» и выявленных там в ХХ веке археологических объектов. Сейчас тут Центр культуры и памяти. А вот рынок св. Антонио недавно открылся после реконструкции именно как рынок. Здесь, как и везде, много сетевых гипермаркетов, но рынки занимают значительную долю розничной торговли.

Мы, конечно, увидели весь «джентльменский набор» гостей Барселоны – Гауди и готику, музеи и парки, гору Монжуик и статую Колумба, музеи. Перемещались на общественном транспорте – брали билеты на 10 поездок по цене 10 евро 20 центов. Одна поездка считается за 1 час 15 минут, в течение которых можно сколько угодно пересаживаться из метро в автобус и даже электричку первой зоны. По одному билету можно ехать вдвоем или хоть вдесятером, пробив в компостере нужное число раз. Разовые поездки дороже.

Но о калейдоскопе впечатлений от исторического города, невинных туристических лайфхаках и о волшебных штуках, которые не всегда есть на сайтах советов путешественникам (спасибо нашим добровольным гидам – знакомым барселонцам и жиронцам, которые устроили нам программу), – видимо, имеет смысл рассказать отдельно. А пока автор этого текста еще собирается с мыслями. И, уже вернувшись в Петербург, отдыхает душой там, «на раёне». С тенью старого Хуана. С уже приехавшим из родового гнезда Хосе. С цветущей жакарандой и олеандрами. С улицами, где люди по вечерам не сидят дома, а высыпают в кафетерии обсуждать политику и мундиаль.