Счастье на неделю

Человек и кошка: грустное и трогательное зрелище. Фото Depositphotos/PhotoXPress.ru

В Стамбуле надо обязательно побывать хотя бы раз в жизни. В нем сокрыта такая же мистика человеческой истории, как в Афинах, Иерусалиме, Риме. Но в моей душе от посещения Стамбула живет не столько память о мертвой Софии, сколько сцена свидания на берегу Босфора молодого мужчины и живущей здесь бездомной кошки. Моя гостиница в старом городе была расположена как раз над набережной, и вечерами, при закате солнца, я наблюдал, как эти двое сидят рядом – человек и кошка – и смотрят на море. Грустное и трогательное зрелище: если этот молодой турок приходит почти каждый вечер кормить эту кошку, значит, у него нет своего жилища, куда бы он мог ее забрать. Было очевидно, что он одинок и что нет у него никого ближе, чем эта бездомная кошка... 

Сцена свидания на берегу Босфора стала отражением моих собственных схожих переживаний. Приезжая несколько раз в год на Кипр,  каждый вечер я тоже сижу со своей любимицей – кошкой Чернушкой на берегу моря, предварительно накормив ее до отвала тем, чем обычно кошек не кормят. С тех пор как она поняла, что я никогда не стану для нее настоящим хозяином, у нее грустный и даже какой-то отчужденный взгляд. Когда она еще была котенком и я приходил к ней по два раза в день, она высматривала мое приближение с крыши террасы приютивших ее иранцев-иммигрантов, спрыгивала вниз, бежала мне навстречу, я ее гладил и делал ей массажик, какой каждый день дома, в Москве, делаю своим кошкам… А дальше начиналось самое трудное: я начинал уходить, Чернушка следовала за мной, надеясь, что я возьму ее на руки и унесу с собой. Я ускорял шаг, мы доходили до границы ее кошачьей территории, – удивленная и грустная, она останавливалась и провожала меня своими зелеными глазами. 

Но теперь, спустя три года, у нас все по-другому. Она, конечно, меня ждет и рада, когда я появляюсь после двухмесячного перерыва, но уже не бежит мне навстречу, не высматривает мое приближение, а лежит где-то рядом с пешеходной аллеей; встанет и пойдет навстречу, только если я ее позову. И то медленно, как будто делает мне одолжение. Потом мы оба садимся на край фундамента недостроенного ресторана и долго сидим рядом. Когда я ухожу, она не шелохнется и еще долго сидит одна на месте нашего свидания. Конечно, плохо, что я не могу дать Чернушке того, что она от меня ждет, но чувствую – токи любви, идущие от моей руки, ей очень важны. Сам факт, что к ней в отличие от ее подруг по приюту кто-то приходит, уделяет особое внимание, для нее очень важен. «А почему вы не возьмете ее себе, если эта кошка вам так дорога?» А потому, что моя ситуация очень напоминает ситуацию молодого турка. Конфликт любви с железной логикой жизни… Квартира у меня есть, и по бывшим советским меркам совсем неплохая, но в ней со мной уже семь лет живут кошка Муся, ее дочь Конфетка и ее внучка Магда. Красавицу Конфетку я не мог оторвать от мамы Муси: она больна, у нее что-то с психикой, и одна она не выживет. Спустя три года к нам вернулась и Магда, ибо соседка, которая забрала ее у меня маленькой, умерла после второго инфаркта. В этой ситуации появление четвертой кошки было бы уже признаком какой-то сумасшедшинки, как открыто говорят мои сыновья. Мои близкие считают, что в моих заботах о кошках и в Москве, и на Кипре есть что-то ненормальное. Я на их замечания не реагирую. Уверен: мир держится, продолжает существовать только из-за того, что кому-то все-таки удается осчастливить находящееся с ним рядом живое существо.  

Да и сама Чернушка не ищет нового приюта, а ищет хозяина или хозяйку, которые бы ей всецело принадлежали. Близятся горизонты моего грядущего восьмидесятилетия, когда каждый день жизни уже божий дар, – что будет с Чернушкой-киприоткой, если ее хозяина не станет?.. Пока существует приют для бездомных кошек, организованный сердобольным иранцем, профессором архитектуры Шахином, пускай она живет там, на берегу теплого моря.  

Мир кошек несет в себе такие же страсти и чувства, какими живем мы, люди. Фото Pixabay

По-настоящему бездомные кошки с радостью соглашаются на кошачье счастье хотя бы на время. Жесткая и умная Катя и ее добродушный, обидчивый брат Барин ждут не дождутся, когда, приехав в очередной раз, я пущу их полежать на их любимом диване. По количеству совместного времяпровождения Катя стала мне ближе, чем Чернушка, я даже испытываю чувство вины перед этой маленькой серой кошечкой с умными глазами. Соседка снизу после моего очередного отъезда настелила на крышу своей веранды колючую проволоку, чтобы преградить кошкам дорогу наверх, на мой и противоположный балконы Хьюго и Елены (муж – норвежец, жена – русская, у них такая же болезнь, как у меня:  с утра до вечера кормят бездомных кис). Кошки, которые выросли на наших балконах и живут там, когда нас нет,  по привычке прыгали с лестничной площадки на соседкину крышу с железной проволокой и, конечно, рвали себе сухожилия на лапах. Когда я вернулся на Кипр, обрадовавшаяся моему приезду Катя еле доползла до моей двери: была уже совсем плоха. Ветеринар, к которому мы с другой соседкой, норвежкой Евой, поспешили, зафиксировал не только разрыв мышцы на правой задней лапе, но и заражение крови. Уколы и антибиотики спасли Кате жизнь. И потому, несмотря на свой жесткий характер (Катю боятся не только кошки, но и коты), она делает все возможное и невозможное, чтобы выразить мне свою кошачью благодарность. Ходит со мной на берег моря даже в сорокаградусную жару, сидит в кустах по два часа, пока я плаваю, – ждет, когда, уходя с пляжа, я ее позову. Счастливая, охотясь по дороге за ящерицами, бежит за мной и с нетерпением ждет, когда я открою дверь в квартиру. И все же я расстаюсь с Катей не с такой грустью, с какой каждый раз расстаюсь с Чернушкой. Трудно объяснить, почему одна кошка запала тебе в душу, а другая остается лишь существом, которому хочешь помочь...  

Благодаря моей собственной кошке Мусе,  которая пришла в мою жизнь как раз за несколько месяцев до поездки в Стамбул, я получил ключ от внутреннего устройства этих загадочных существ, с удивлением для себя обнаружив, что  страдание для них, кошек, как и для нас, людей, имеет одно и то же выражение глаз. Если Бог наградил вас способностью ощущать боль нуждающегося в вашей помощи существа, то вы, погрузившись хоть немного душой в этот живущий рядом кошачий мир, с удивлением обнаружите, что страдания и боли в нем столько же, сколько в нашем, человеческом. Оказывается, мир кошек (и, наверное, мир собак) несет в себе такие же страсти и чувства, которыми живем мы, люди. Вы бы видели, как ненавидят Барина бездомные коты, которых я кормлю на площадке перед дверью, но которых в отличие от него не пускаю в квартиру! Как ревностно наблюдают за Чернушкой ее подруги по приюту, когда я кормлю ее специально приготовленным для нее ужином; я и им приношу ужин, но всего лишь – сухой корм.  Все известные мне человеческие характеры присутствуют в мире кошек. Рыжая Аня, сестра Кати, просто радуется жизни, какая она есть, у нее всегда веселые глаза. Я ее кормлю, как Катю и Барина, у себя в квартире, но она в отличие от них, наевшись, сразу подходит к двери и просит, чтобы ее выпустили на улицу. Барин часами, не шелохнувшись, лежит на полу под моей кроватью и наслаждается вернувшейся возможностью хоть на время иметь свой дом. Катя первые два дня делает вид, что ей безразлично, приехал я или нет: походит по квартире, полежит немного на стуле и уходит на улицу. Катя никого не подпустит к своей посуде, пока ест. Барин, который весит в три раза больше, чем она, спокойно делит свою пищу с сестрами. И т.д. 

Соседи – англичане, норвежцы – были в шоке от истории с колючей проволокой. Как они говорят, пока не появились русские, такого варварства здесь, на Кипре, никогда не было. Попытка окружить мой балкон колючей проволокой, чтобы, не дай бог, бездомные кошки не утолили голод, открыла мне тайну нашей русской истории. Что стоит за равнодушием человека к судьбе животного, которое смотрит на него, проходящего мимо, голодными глазами? Поверьте, за этим стоит не просто равнодушие к страданиям находящегося рядом с тобой живого существа. За этим стоит, как мне кажется, характерное для русских пренебрежение к жизни, к живому вообще; не случайно скопцы как секта появились у нас. И этим же, на мой взгляд, вызвана шокирующая Европу популярность убийцы-Сталина в посткоммунистической России (если тебе не жалко убитых Сталиным миллионов соотечественников, то бездомных животных тебе тем более не будет жалко). Мы являемся чемпионами Европы по безразличию к судьбе бездомных собак и кошек. Никто в мире, кроме нас, не травит бездомных  кошек и не убивает бездомных собак, готовясь к спортивному празднику. Разве не стыдно, что волонтеры-чужестранцы спасали бездомных собак в Сочи накануне чемпионата мира по футболу (да и во время зимней Олимпиады 2014 года)?.. 

Рядом с миром, который мы видим и чувствуем, находится другой  мир, в котором сокрыта тайна жизни и куда мы прорываемся сознанием крайне редко, обычно в трагические минуты своей жизни. Думается мне, что кошкам дано видеть нас в обоих жизненных измерениях, а потому они знают о нас больше, чем мы знаем о себе сами. 

Кипр-Москва