Первое, с чем ассоциируется внутренний туризм, – это, безусловно, российские дороги

Здесь предлагают гостям включиться в процесс изготовления пастилы. Фото PhotoXPress.ru

О внутреннем туризме, как и о внутреннем голосе, не заикался только ленивый. Для кого-то внутренний туризм – вариант освоения еще не освоенной очередной бюджетной манны небесной. Для других – возможность хоть как-то заработать, не покидая пределы родного края. Люди энергичные, смекалистые и предприимчивые понимают, что любая мало-мальски привлекательная местная красота (или хоть сколько-нибудь известная особенность) может стать источником заработка. И поэтому придумывают разные завлекалки, стараются хоть как-то обустроить, расцветить, расхвалить то, что должно привлечь. Эти местные выдумщики, заслуживающие уважения и всевозможной помощи в своих начинаниях,  есть молодцы и соль земли.

Для третьих внутренний туризм – возможность изо дня в день приходить на работу в одно и то же место много лет подряд. Какой-нибудь музей или заповедник (санаторий,  магазины сувениров и пр.) всегда нуждаются в рабочих руках. Там работают так же, как работают на заводах, в больницах, школах, на рынках, на почте и пр. Кто-то свою работу действительно любит, что-то все время улучшая, развивая, пытаясь сделать интереснее. А кто-то ходит на работу, как... на работу: «Утром пришел – вечером ушел, вот и еще  день прошел». В промежутках между приходом-уходом мучительно коротаются несколько часов, но это «неудобство» относится к издержкам производства. Ну не всем же работникам музея разбираться в живописи, краеведении или в том, что музей выставляет и хранит! Не всем служителям зоопарка любить зверей. И не всем ответственным за природные красоты замечать мусор и грязь вокруг туристических объектов.

Есть еще и другие – которые  этот самый внутренний туризм потребляют. Пробуют на вкус, оценивают глазами, воспринимают на слух, осязают и ощущают, трогают руками; проезжают, пролетают, проплывают. Проделывают все это в пределах страны, пытаясь именно здесь и сейчас что-то найти, увидеть, услышать, узнать, ощутить. Зачем? Причины у всех разные. Кто-то хочет понять (хотя бы постараться) то, что не где-то там далеко, а здесь, совсем рядом. Кто-то впадает в крайнюю степень патриотизма, и его интересует (часто весьма навязчиво для окружающих) исключительно только здешнее. Ему заранее хорошо только «здесь» и заранее плохо «там». И «здесь» для него всегда лучше и красивее, даже если оно грязное, немытое, опасное и плохо пахнет. А «там», понятно, – только ужасное, преступное и загнивающее. Что ж, у нас давно уже плюрализм и свобода мнений. Еще кто-то уже многое повидал и здесь, и там, ему интересно везде, где есть на что посмотреть и узнать про что-то новое. 

У меня все просто. Путешествовать я люблю, узнавать новое и возвращаться к полюбившемуся мне всегда интересно. Но путешествие не должно превращаться в мучение – я не настолько романтик и экстремал, чтобы отдавать себя и своих близких на растерзание комарам в каком-нибудь диковинном лесу или на берегу речки-вонючки, или тащиться по ухабам какой-нибудь разбитой дороги, или умирать от жары и отвратительных запахов в поезде без кондиционера в летний зной – ради того, чтобы увидеть нечто заповедное и заветное, где бы оно ни было. 

Понятие «внутренний туризм» для моей семьи – отнюдь не абстракция. Ездим «здесь» много, в основном, конечно, вокруг Москвы и Питера. Об этих маршрутах, по которым езжено-переезжено, я могу рассуждать со знанием дела. Первое, с чем я ассоциирую свой внутренний российский туризм, – это, конечно, российские дороги. Эта наша общая беда с годами, безусловно, понемногу изживает себя. Дороги живут, но живут не тем, что вдоль их обочин зарождается какая-то жизнь (как раз наоборот, кое-где она умирает благодаря дорогам), а тем, что они перманентно перестраиваются и ремонтируются. Есть места, где годами идет ремонт одного небольшого участка. А сколько раз я видела, как перестраивают один и тот же мост! Но, может, я просто не успеваю ко времени окончания предыдущего ремонта и приезжаю уже как раз в разгар следующего?  Сколько лет я ждала самой быстрой и современной трассы, по которой Радищев (живи он в наши дни) проехал бы, не заметив всего того кошмара, который он описал в своем «непатриотичном» произведении. 

И на платном участке дороги встречаются перманентные ремонты. Фото РИА Новости

Увы, к  чемпионату мира эту надежду внутреннего туризма достроить не успели, но все же большая часть пути теперь напоминает хороший автобан. Ну и пусть, что за деньги. Ну и пусть, что не за маленькие (исхожу из внутренних доходов населения страны). Но и ее умудрились сделать по-нашему: надпись на табло, объясняющая, куда звонить в случае чего, совершенно не объясняет, что дозвониться не удастся вообще никуда (если вам вдруг приспичит на втором от Москвы участке дороги; состояние на июль нынешнего года). Потому что нет связи.  Вернее, и не было никогда. Много раз ночью так бывало, что наша машина оказывалась вообще одна на этой трассе,  – что, если «вдруг»? В машине дети... Приходилось надеяться на чудо и всем известное «авось». Авось кто-нибудь да проедет... А еще не мешало бы вдоль этой чудо-дороги оборудовать придорожные кафе-заправки-мини-маркеты с туалетами внутри.  Места для привалов со столиками и биотуалетами есть, но они в нашем климате хороши разве что летом (даже «бабьим»). Зимой и холодными весной-осенью как-то не очень их наличие радует. И ведь что странно – летом в этих rest-зонах полно людей. Кто-то разминает кости, кто-то перекусывает тем, что прихватил в дорогу, кто-то, переминаясь, ждет своей очереди у голубой заветной двери... А зимой, что ли, всего этого не надо?.. Зимой-то куда бежать?..

 Кстати, пару раз нам пришлось выручать нерадивых сограждан бензином – дорогу тогда уже открыли, а заправки, естественно, не построили. Ну откуда людям знать, что, заплатив за проезд, заправиться они смогут, только выехав из заповедной зоны? Никаких объявлений не было. В нынешнем же году кое-где я уже увидела автоматические заправочные емкости. И всего-то понадобилось несколько лет! Но, может, я придираюсь и все сделано правильно – с расчетом, чтобы все мчались строго в одном направлении, не сворачивая с выбранного платного пути на какой-нибудь бесплатный? И к туризму (внутреннему) это все же имеет какое-то отношение, ведь главная достопримечательность здесь сама дорога – деньги приносит (за въезд, за въезд на другой участок, потом еще, а потом, по той же схеме, за обратный путь). 

Кстати, об обратном пути. Возвращаясь как-то в Москву, мы почему-то заплатили больше, чем при выезде. Задали вопрос даме-кассиру. Ответ ее потряс до глубины души и вызвал гомерический хохот. Оказывается, виной всему воскресенье (хотя по всем показателям уже давно наступил понедельник). Когда же мы сообщили работнице, что воскресенье закончилось приблизительно часа полтора назад, она, нисколько не смутившись, изрекла следующее (цитата): «Слушайте, дорога-то французская. Вот, может, из-за того, что у них другое время, поэтому тариф сейчас такой?» Французская дорога? Мы, умирая от смеха, тут же стали по сторонам искать Леню Голубкова с его «домом в Париже». С тем и уехали.

В общем, в нашем «внутреннем туризме» все может быть. Но рабочие места худо-бедно создаются – кто-то же все это обслуживает, чистит, вывозит мусор, убирает в туалетах, принимает плату за проезд и так далее. Но я-то о другом, о тех удобстве и комфорте, которых мне пока не хватает…