Разрушители машин

Луддиты, ломающие ткацкий станок. Рисунок 1812 года

Координатор российского общественного движения «Общество синих ведерок» Петр Шкуматов 22 октября прошлого года опубликовал в Forbes любопытный материал, посвященный перспективам введения платы для автомобилистов за въезд в различные мегаполисы мира. Но меня заинтересовал другой сюжет из его статьи.

«С 1 октября (2018 года. – А.В.) вокруг Ставангера, нефтяной столицы Норвегии, должны были начать работать 38 новых бумсташунов (точек сбора платы за проезд по дороге). Но в ночь на 1 октября на пяти пунктах оплаты кто-то вскрыл столбы, на которых висят камеры и считыватели транспондеров, и перерезал все кабели.

Причем это организованная группа людей, которые не согласны с политикой местного правительства по взиманию платы за проезд по дорогам. Участник этой организованной группы, с которым говорили журналисты, утверждает, что их несколько десятков человек. Эта группа появилась не из ниоткуда, а на волне многочисленных (десятки тысяч человек) протестов против платы за дороги. Протесты проходили под лозунгом «Nok er nok» («Довольно – значит довольно»).

Тут же на глаза попался материал из отечественных соцсетей: «У нас в Башкирии тоже началось. Уже четыре камеры расстреляли. Причем если раньше из пневматики стреляли и практически не было повреждений – то сейчас дробью фигачат».

Работает закон притяжения информации…

На сайте vzsar.ru 25 октября прошлого года появилась короткая заметка с названием, не оставляющим сомнений, что и жители Саратовской области объявили войну техническим устройствам, – «Саратовцы начали расстреливать камеры видеофиксации нарушений ПДД»: «Об этом на… рабочем совещании в областной Думе заявил заместитель директора ГКУ «Региональный навигационный-информационный центр» Владимир Федоров.

Он признался, что такие случаи фиксировались в Вольске и около Гусельского моста в Саратове.

«Просто расстреливали камеры из мелкашек. В основном подъезжают, толкают и пытаются свалить. Вообще по вандализму возбуждено четыре уголовных дела», – сказал Федоров».

Редактор Telegram-канала «Красный Сион» поставил диагноз: «Неолуддизм. Думаю, будет расширяться и дальше… Многие уже видели недавнее видео, как реконструктор сбивает копьем дрон. Начинается как противодействие наступлению на индивидуальные свободы, а затем перекинется и на общественные процессы. Рабочие станут обесточивать заводы (рубить кабель), где их место заняли роботы. Причем скорее всего процесс станет активным в странах второго мира – где нет вэлфера и вообще социальная политика в зачаточном состоянии».

В общем, население уже достаточно хорошо разобралось в машинах, чтобы их сломать. Изумительный портрет луддита эпохи начала научно-технического прогресса приводят Илья Ильф и Евгений Петров в своем бессмертном романе «12 стульев» – Виктор Михайлович Полесов, слесарь-интеллигент. «У Полесова было лицо оперного дьявола, которого тщательно мазали сажей перед тем, как выпустить на сцену… В собственной его мастерской, помещавшейся во втором дворе дома № 7 по Перелешинскому переулку, застать его было невозможно. Потухший переносный горн сиротливо стоял посреди каменного сарая, по углам которого были навалены проколотые камеры, рваные протекторы «Треугольник», рыжие замки – такие огромные, что ими можно было запирать города, – мягкие баки для горючего с надписями «Indian» и «Wanderer», детская рессорная колясочка, навеки заглохшая динамка, гнилые сыромятные ремни, промасленная пакля, стертая наждачная бумага, австрийский штык и множество рваной, гнутой и давленой дряни».

Старый «добрый» луддизм, который, казалось, похоронили еще в начале XIX века, оказывается, гнездится на генетическом уровне где-то в сознании и поведении человека разумного. На уровне инстинкта. Думаю, многие наблюдали – иногда с умилением, иногда с ужасом, – с каким наслаждением и всепоглощающей серьезностью ребенок, еще и не научившийся толком говорить, уже разбирает на винтики любимую игрушку. Никто его этому не учил, он – сам!

Юные неолуддиты вряд ли в курсе, что являются наследниками глубокой исторической традиции. Фото Depositphotos/PhotoXPress.ru

11 марта 1811 года рабочие-трикотажники собрались на рыночной площади в Ноттингеме. Решено было создать организацию для борьбы за повышение заработной платы, и поклялись разрушать ненавистные станки. Название этого «неформального» объединения возникло сразу же – луддиты, в честь некоего Неда Лудда (генерала Лудда). Один из пэров Англии в то время писал: «Настоящий Лудд, как рассказывает предание, был за 30 или 40 лет до этого подмастерьем в городе Лестере. Как-то раз он не поладил со своим хозяином, последний обратился к полиции и по ее постановлению приказал отодрать несчастного Лудда плетьми. Рассерженный малый взял тогда молот и разбил свой станок вдребезги». С тех пор среди английских ткачей и установилась поговорка: «Поступать как Нед Лудд». В общем, «из искры возгорится пламя».

Все по-серьезному. Чего стоит только текст тайной клятвы луддитов (1813):

«Я (имя рек) по своей собственной воле заявляю и торжественно клянусь, что никогда ни одному лицу или лицам под сводом небесным не открою имен тех, кто участвует в этом тайном комитете, их действий, собраний, потайных мест, одеяния, черт лица, наружного вида или всего того, что может повести к их раскрытию словом, делом или знаком, под угрозой изъятия из мира первых встретившим меня братом; в противном случае пусть самое имя мое будет вычеркнуто из жизни и никогда не вспоминается иначе, как с презрением и отвращением.

Далее я клянусь, что употреблю все, какие только есть у меня, силы, чтобы наказать смертью каждого изменника или изменников, буде такие случатся среди нас, когда бы я ни нашел его или их; и хотя бы он убежал на край света, я буду преследовать его своей непрестанной местью.

Да поможет мне бог и благословит меня и сохранит мою клятву ненарушимой».

Как всегда афористично и эмоционально Карл Маркс все объяснил: «Борьба между капиталистом и наемным рабочим начинается с самого возникновения капиталистического отношения. Она свирепствует в течение всего мануфактурного периода. Но только с введения машин рабочий начинает бороться против самого средства труда, этой материальной формы существования капитала. Он восстает против этой определенной формы средств производства как материальной основы капиталистического способа производства».

И далее классик политэкономии приводит внушительную подборку примеров. Вот только один. В 1758 году в Англии была построена первая машина для стрижки овец, приводимая в движение водяным двигателем. Это чудо техники сожгли 100 тыс. (!) человек, оставшиеся без работы.

Кстати, среди защитников луддитов были первые перья Англии того времени – лорд Байрон и блестящий радикальный публицист Виллиам Коббет. «Если бы только порядки в стране были лучше, тогда и машины явились бы благодеянием для всех…» – заявлял Байрон. «Единственным же лекарством против угнетения бедных является реформа Палаты общин или Народной палаты. Парламент и правительство находятся в руках небольшого числа лиц, которые злоупотребляют своим могуществом для эгоистических целей, так как заботятся только о себе и своих друзьях. Дабы эта власть у них была отнята, нужно, чтобы Палата общин выбиралась народными массами, – тогда она станет зависимой от желаний нации, и народ будет свободным», – вторил поэту Коббет.

А мы-то думали, что стрельба из рогатки по лампочкам в подъездах – это мелкое хулиганство!