Неразгаданная власть названий

«Какая Марья и когда жила?..» От некоторых людей и событий остаются только имена и названия. Фото Антона Белицкого/PhotoXPress.ru

Когда-то, осознав себя квартирантами незнакомой и непонятной планеты, наши предки стали придумывать названия для всего, с чем сталкивались в жизни. Окружающей действительности на это было, в общем-то, наплевать. Соловьи пели, не зная, что они стали соловьями, комары и прочая мошкара жалила, не обращая внимания на свою научную классификацию, а построенные с течением времени города и села не стали более удобными для жизни, получив названия. Они просто заняли подобающее им место в придуманной для удобства географии.

Что объединяет окружающий нас мир – природу «первую» и природу «вторую», рукотворную? Без чего мы не сможем отправиться в дорогу и вернуться потом домой? Что делает мир таким знакомым и уютным?

Названия! Имена рек, городов, живых тварей и явлений природы. В общем-то, мы живем в мире названий и чувствуем себя в своей тарелке только благодаря тому, что они существуют.

Вы можете представить себе ситуацию, когда на земле все люди вдруг забыли бы название окружающих нас стран, городов, улиц, борщей «по-украински» и шницелей «по-венски», имена птиц, зверей, цветов и всего-всего, что, собственно говоря, и составляет наш мир? Это было бы ужасно!

Как появляются названия? Проще всего с этим делом было у первооткрывателей новых земель: приплыл, увидел и – назвал. Своим именем, именем отца-командира или всемогущего монарха… Не все эти названия задержались надолго в географическом атласе, но и сейчас там хранится память о давно отцарствовавших королевах, отплававших свое свирепых капитанах и о роковых заблуждениях мореплавателей, не ведавших, куда занесла их нелегкая. Иногда имя давно забытого человека держится на географической карте столетиями. Есть в Москве известная Марьина Роща; была и ее соседка Марьина Деревня, от которой еще в середине прошлого века оставалась улица с таким названием. Так и хочется продолжить в рифму: «Названий неразгаданная власть!/ От сотворения города, издревле/ та улица московская звалась/ светло и просто – Марьина Деревня./ Какая Марья и когда жила –/ неведомо, но улица была...»

Считается, что имена и названия определяют судьбу человека, корабля и даже государства. Недаром же Интернет полон таблиц, предсказывающих судьбу его пользователей по первой букве имени, названию месяца рождения, а то и города, где они рискнули появиться на свет.

Мореплаватели прошлых веков были уверены, что название корабля – его судьба, счастливая или не очень. Один не очень симпатичный герой Стивенсона утверждал, что название пиратского корабля не нужно менять в угоду конспирации – это отпугивает удачу! А для джентльмена удачи эта самая удача – главное (простите за тавтологию). Да и знаменитый капитан Христофор Врунгель уверял читателей, что «как вы судно назовете, так оно и поплывет!». Причем в мультфильме делал это даже убедительнее, чем в книге, – под музыку. Хотя резкая смена его яхтой имени не помешала Христофору Бонифатьевичу совершить удивительное путешествие…

Сколько в прошлом веке в нашей стране были городов, поселков, улиц, заводов и даже парков культуры и отдыха, наименованных в честь «дорогого и любимого»? Сталинград, Сталинабад, Сталиногорск, Сталинокерт, Сталинири, Сталинск, Сталино… Даже Москва по предложению одного его шустрого сподвижника (или подельника?) могла получить имя в честь «отца всех народов». Но вождь попросил обождать. Застеснялся, что ли? А инициатора несостоявшегося переименования чуть позже расстрелял. Но не за эту инициативу, а просто по истечении «целесообразного служения»… Сегодня именем живых правителей города в России вроде бы не называют. Хотя у наших географических соседей такое иногда случается. Но это их дело.

А когда-то и у каждого вожачка рангом поменьше был в СССР если не город, то улица. Поменялась политическая обстановка, многие города и улицы вернули себе историческое имя. Был в Москве центральный аэропорт на Ходынке, называвшийся в 1920-х аэропортом им. Троцкого. Потом он получил имя Фрунзе, потом стал безымянным, а ныне от него только название станции метро осталось – просто «Аэропорт»!

Помнится, в Москве в 1960-х существовала небольшая географическая фронда. Проспект Маркса бытовал в разговорах исключительно как Охотный Ряд, площадь Дзержинского была Лубянкой. Правда, для этого нужно было знать прежние названия, но люди культурные умели читать, а москвоведческих книжек со «старыми названиями» было достаточно.

Прошли годы, и в звонкие 90-е многим (во всяком случае, московским) улицам вернули их прежние имена. Хотя далеко не всем. А парадоксы топонимики продолжают соблюдать некий компромисс между прошлым и сегодняшним днем. И выходят пассажиры метро из вагонов на станции «Библиотека имени Ленина», хотя на поверхности эта самая библиотека давным-давно называется совсем по-другому. Или те же самые (или другие) пассажиры делают пересадку на станции «Площадь Ильича», не подозревая о том, что такой площади уже много лет нет.

Впрочем, и наша собственная память нет-нет да и вернет нас, к примеру, на улицу Жданова, хотя даже в коммунистические времена сохранявшие достоинство москвичи в разговорах именовали ее по-старому – Рождественка. А кто-то в разговоре нет-нет да и обмолвится про Колхозную площадь, хотя никакой тоски по тем временам у него нет и в помине. Хорошо хоть в московских такси нынче навигаторы стоят, а то бы могло случиться полное непонимание водителя с пассажиром. Помните ту печальную историю с Остапом Бендером, который никак не мог растолковать извозчику, где находится улица Плеханова с проживающей там вдовой Грицацуевой, поскольку не знал, как эта улица именовалась «в прежние времена»?

Одним словом, названия – вещь хрупкая, капризная и не всегда подчиняющаяся не только политической целесообразности, но даже нашей памяти. И мне порой кажется, что мир, в котором мы живем, уже давным-давно живет сам по себе, а мы только подчиняемся его законам.