Какой бывает связь времен. Размышления в кинозале Третьяковки

На съемках культового фильма Валерия Ахадова «Взгляд» , студия «Таджикфильм» 1988. Фото РИА Новости

  Третьяковка умеет удивлять. Привычный вроде музей, понятный, традиционный, с как будто замершей историей внутри. И вдруг там случается какая-нибудь неожиданная  выставка (к примеру, Мунка) или какой-нибудь кинофестиваль с интересной программой (PERFORM несколько лет назад открывался именно там). Или «борец за историческую правду» решит, что Ивану Васильевичу, не пожалевшему ради власти собственного сына, пора поменять место, специально приедет в Москву и резанет по картине стеклом из предварительно разбитой рамы. Или другой смельчак, будучи патриотически возбужденным, подойдет к картине с горой Ай-Петри, воспылает гордостью, снимет ее запросто со стены да и унесет восвояси. 

Конечно, галерея живет не за счет подобных печальных курьезов, а благодаря современным модным направлениям, желанию и возможности удивлять посетителей.  Меня удивили. И продолжают...

Получив приглашение в Третьяковку от посольства Таджикистана на просмотр двух современных таджикских фильмов, я, конечно, не могла не заинтересоваться. Таджикское кино... Как? Откуда? Кто? 

Первые мои 17 лет прошли в Таджикистане. И на киностудии, и на телестудии (они располагались в Душанбе на одной улице) я бывала неоднократно.  И с детства знала, что в войну киностудия имени Горького (тогдашний «Союздетфильм») была эвакуирована в Душанбе (тогдашний Сталинабад), где снимали многие сцены знаменитого «Кощея Бессмертного» Александра Роу; я, маленькая, все пыталась угадать в «восточных» кадрах фильма черты родного города.  

На студию меня не раз заманивал приходивший к нам в школу студент-практикант филфака,  позже – известный композитор  Далер Назаров. Который старался за короткое время своего учительства привить нам любовь не только к литературе, но и к хорошей музыке, качественному, не «на потребу» кинематографу. Единственный из учителей, с кем мы были по имени и на «ты» ( он сам так решил, и мы, обалдевшие от такой  демократии подростки, приняли его всей душой), он рассказывал, напевал, давал слушать и однажды решил показать нам, как делается кино.

С большим таджикским режиссером Давлатом Худоназаровым (к слову, близким родственником Далера) жизнь нашей семьи переплеталась тесно и не один раз – кроме  художественных он снимал документальные фильмы, обращаясь к истории основателей современного таджикского государства, среди которых был и мой прадед, арестованный в 37-м и расстрелянный после года пыток. 

Давлат открыл мне прадеда с совершенно другой стороны, показав не только человека, достигшего вершины власти, но и романтика-таджика, влюбленного в мою русскую прабабушку. Он показал историю мечты туземного мальчика-сироты, воспитанного в русской семье царского лесничего. Мальчик получил хорошее образование и понял, что Восток может быть другим – не нищим и забитым, не диким и больным, не голодным и босым, одетым в лохмотья, а образованным, успешным, богатым и  зависящим не только от ближайших и дальних соседей, но и от себя самого, своих умений и способностей. Мальчик начал мечтать о том, что маленький базарный кишлак со временем может стать столичным городом – с больницами и школами, университетами и институтами, театрами и стадионами, аэропортом, вокзалом, киностудией и кинотеатрами... Мечта осуществилась, прадед мой, прожив всего 40 лет, увидел только самое ее начало. И это очень талантливо показал в своих фильмах Худоназаров.

И вот снова таджикское кино... В Третьяковской галерее! Фото с сайта www.tajembassy.ru

 Когда-то мы проговорили с Бахтиёром целую ночь – они тогда с Леней писали сложный сценарий в том числе и о войне, которая шла в Таджикистане. Мы спорили о «судьбах родины», понимая, что привычный наш мир уже рушится, впереди неизвестность, прежней наша маленькая горная страна уже не будет – изменится вся ее структура и, безусловно, внешний вид: из яркой, колоритной евро-азиатской, достаточно современной красавицы она превратится в традиционную исключительно восточную скромницу. И это то новое, с чем предстояло смириться тем, кто там оставался, а мы превращались в сторонних наблюдателей из другого мира… 

Много позже Бахтиёр снимет «Лунного папу» (музыку к которому напишет Далер Назаров) и станет известным и заметным в мире кино режиссером. К сожалению, и Леня Махкамов, и Бахтиёр Худойнозаров ушли очень рано. Их след в киноискусстве – необычный, новый, не всем понятный, но яркий и, безусловно, самобытный.

В 1988 году другой известный режиссер Валерий Ахадов снимал «Взгляд» – фильм о подростках и для них. К тому времени ахадовская «Дорогая Елена Сергеевна» в русском драматическом театре покорила сердца всех душанбинских театралов – билетов не было никогда, он угадал с пьесой, с настроениями в обществе. Поэтому, вероятно, «Взгляд» его уже до выхода на экран становился культовым. Ну и к тому же беспроигрышное по тем временам название – это тоже был плюс. Потом будет «Руфь» с Анни Жирардо и Ириной Муравьевой – сложная, психологическая, недооцененная, как мне кажется, ахадовская работа с по-настоящему большой актрисой в главной роли. А потом он уехал (как и все, от войны) в Россию – и сумел увезти большую часть труппы созданного им театра.

Таджикская киностудия после распада Союза на протяжении многих лет практически бездействовала. Страшная гражданская война, от которой бежали, спасая семьи, кто куда мог, повальная нищета, погнавшая не привыкших уезжать из дома таджиков в объятия российских работодателей, сделали свое дело. Людям сначала нужен был хлеб, о зрелищах они начали думать много позже.

И вот снова таджикское кино! Молодой режиссер Мухиддин Музаффар, новая киностудия (причем не в Душанбе, а в Худжанде), созданная с нуля. Два фильма. И... Третьяковская галерея. 

Мне удалось посмотреть «12 лет ожидания». Фильм социальный, интересный,  полезный для понимания нравов и традиций тех, кто давно уже часть российского общества (к слову сказать, тоже значительно изменившего свой облик). Это и фильм-протест против мешающих современному развитию заскорузлых устоев предков, и фильм о том, как человек хочет быть личностью, а не безмолвным существом. В основе ленты реальные, к сожалению, весьма типичные для моей малой родины события. Этот протест таджикской женщины, ее вызов обществу, воплощенный на экране молодым таджикским режиссером-мужчиной заставляет задуматься об общей судьбе современных восточных женщин,  которые не хотят назад – в Средневековье, в паранджу и к тандыру. 

Молодого режиссера и его картину в Третьяковке приветствовали мэтры – Давлат Худоназаров и Валерий Ахадов. Сомкнулась связь времен.