Нос майора Ковалева как метафора Крыма

Пора взглянуть на классических авторов и героев под новым углом... Фото Александра Анашкина

Когда‑то актуальной нацией для России были евреи. Еще чукчи, потому что про них было много анекдотов. Потом, когда у них появился Саакашвили, грузины. Но потом актуальной нацией для России стали украинцы. Украинцы заменили собой все актуальные когда‑то нации.

Украинец стал главным врагом России навсегда. Он и был им всегда. Он прятался за спину других врагов России, и Россия не всегда могла там его разглядеть, украинец этим пользовался и делал что хотел. Украинец все себе позволял. Украинец разваливал и в итоге развалил Советский Союз. Украинец ненавидел Москву как столицу москалей. Украинец по ночам становился оборотнем и пугал прохожих на Якиманке, пока его там не поймала милиция и не лишила временной московской прописки. Украинец забирался на крыши московских высоток, вешал там украинский флаг и пускал бумажные самолетики со слоганом «Слава Украине!». Все остальные враги России, которых очень много, теперь уже не так страшны на фоне украинца.

Я не удивлюсь, если патриоты России докажут, что царь Ирод, Иуда и Джек Потрошитель тоже украинцы. Они украинцы; просто пока у патриотов России нет прямых доказательств.

Украинец не стоял на месте. Он менялся со временем, но главное оставалось неизменным – полное неприятие украинцем русских духовных скреп. Поэтому во всех известных врагах России так или иначе проглядывает украинец.

В свисте Соловья‑разбойника явно слышен западноукраинский акцент. Мамай – безусловно, украинец. Только переоделся в татаро‑монгольский костюм и говорил на другом языке. Во всем остальном – вылитый украинец. Есть очень неприятные и уже хорошо знакомые украинские черты лица и в Наполеоне. Плюс то бандеровское отношение к России, которое раньше было не очень понятно, но стало понятно только теперь, после майдана.

Есть только четыре украинца, которые относились к России хорошо и к которым хорошо относилась Россия. Россия пела про них песни и писала про них книги. Они тоже пели про Россию. Это Щорс, Ковпак, Олег Блохин и София Ротару.

С Ковпаком я прошел его партизанскими тропами, когда в моем советском детстве меня заставляли читать книги про партизан. С Блохиным играл в футбол. С Ротару пел «Червону руту». Но наиболее тесные отношения у меня были со Щорсом.

Про Щорса я пел «Шел отряд по бережку» в пионерском лагере в Крыму. В песне раненый Щорс шел воевать за новый мир, а за ним тянулся кровавый след. Довольно жесткая песня. Щорс – самый приличный украинец в русской культуре. От всех других украинцев в русской классике идет тайная и явная угроза. Они вот‑вот выйдут на майдан. У Чехова в «Человеке в футляре» была одна хохлушка. Звонкая, веселая такая девушка. Все пела песни и хохотала. Уже даже почти вытащила «человека в футляре» из его футляра, но он все‑таки устоял. Знаем мы теперь этих звонких хохлушек‑хохотушек.

Классики предупреждали, да, как всегда, никто не услышал.

Русская литература всегда чувствовала исходящую от Украины опасность, поэтому все отрицательные персонажи русской литературы – всегда украинцы. Иудушка Головлев, Смердяков, Федор Карамазов, Свидригайлов, Швабрин, Наполеон у Толстого – все украинцы. Даже если в тексте прямо об этом не говорится, то украинские черты в них есть. Иудушка Головлев абсолютно по‑украински издевается над людьми. Русские так не издеваются; у русских совсем другая форма издевательств. У Смердякова – украинская бацилла эпилепсии и украинское лакейство, и мерзостен он тоже как‑то по‑украински. Федор Карамазов – сама эссенция украинской похоти и жадности. У Свидригайлова – украинские суицидальные наклонности. Швабрин – типичный украинский предатель бандеровского формата. Наполеон по‑украински ненавидит Россию.

Пора взглянуть на классических авторов и героев под новым углом. Например, сквозь призму присоединения  Крыма. Фото Александра Анашкина

И это далеко не все.

Я не устаю рассматривать русскую классику через присоединение к России Крыма. Прежде всего Гоголя, который был к Украине ближе всех из русских писателей.

Нос майора Ковалева – это метафора Крыма, убежавшего от России к Украине, но потом снова вернувшегося на отведенное ему природой место – в Россию.

Да и многие сюжеты Гоголя теперь тоже, сквозь призму присоединения Крыма, выглядят иначе.

Хома Брут очень крепко дал Вию по морде, так что у Вия отлетели его поганые веки, потом оживил панночку и она стала настоящим человеком.

Все по‑другому и у Оксаны с Вакулой. Оксана теперь согласна выйти за Вакулу замуж, если Вакула привезет из России выгодный для Украины договор по ценам на нефть и газ. Вакула привозит. Но Оксана все равно не хочет выходить за него замуж. Тогда Вакула привозит Оксане еще более выгодный для Украины договор, по которому Украина не платит практически ничего, и Оксана наконец соглашается.

Прошли сквозь украинский фильтр и другие классические сюжеты русской литературы. Например, «Тихий Дон».

Григорий Мелехов воюет то за Киев, то за Донбасс. Он сам донбасский, но за интеграцию Украины в Евросоюз. Но в то же время за Россию. Поэтому он и мечется между Киевом и Донбассом. В Киеве его пугает зацикленность Киева на украинской идее. В Донбассе – на русской. Григорий не верит в силу и возможности гривны, но и не хочет быть зависимым от рубля. Вместе с киевскими радикалами он сносит памятник Ленину в Харькове, при этом несколько раз пнув голову опрокинутого Ленина ногой. Но потом вновь возвращается к русской идее и в Донбасс и вместе с донбасскими ополченцами в свободное от боев время ставит пьесу «Три сестры» Чехова, где вся труппа хором произносит «В Москву! В Москву!». Но потом снова разочаровывается в имперской харизме России и уходит в Киев. Но в Киеве его пугает отход от идеологии майдана и возвращение к политике Януковича. И Григорий возвращается в Донбасс. Потом снова в Киев. И снова в Донбасс. Но потом бросает ракетную установку «Град» в Днепр и просто сидит на берегу Днепра.

Украина стала сюжетообразующим фактором в русской литературе. Русская литература была не готова к Украине. Теперь она уже почти готова. Русской литературе придется переписать саму себя с поправкой на Украину.