Ирина Акимушкина
Единственный оперный театр во всем Персидском заливе находится в Маскате.
«На две ближайшие недели спектаклей в нашем оперном театре не планируется. Может быть, что-то будет с середины февраля. Но точно вам скажет наш сотрудник, который сегодня не работает. Ведь сегодня среда, и скоро выходные (а это здесь пятница и суббота). Может быть, он появится в воскресенье, но это не точно. Приходите лучше через неделю, скорее всего тогда в офисе кто-то и будет на месте».
Если вы думаете, что речь сейчас пойдет о Венской или Миланской опере, то очень сильно ошибаетесь. И не «Метрополитен-опера» с «Ковент-Гарденом» это вовсе. Никто и никуда, как выясняется, не торопится в единственном оперном театре во всем Персидском заливе. Где по велению правителя этой страны построен был настоящий храм (или современная мечеть) оперного искусства. А в ее труппе и оркестре – представители более 40 стран и народов…
Оман по сравнению со всеми своими соседями по Аравийскому полуострову не похож ни на кого, к этому не стремится и с каждым днем становится все более уникальным и тем самым все более привлекательным для гостей. Здесь нет никаких толп ищущих дешевое жилье студентов-странников, праздно шатающихся по улицам обычных туристов – зевак (во многом потому, что в этой стране как таковые не предусмотрены тротуары для пешеходных прогулок).
Зато на современных хайвеях, дающих сто очков вперед американским и немецким трассам, полным-полно внедорожников последних мировых моделей. За рулем которых сидят невозмутимые, соблюдающие все мыслимые правила движения мужчины в ажурных вышитых шапочках или чалмах, или эмансипированные по последнему слову арабской моды женщины (закутанные, правда, в тонкие черные абайи, но в удобных для управления машиной массивных кроссовках).
Вообще-то автомобиль в Омане – вовсе не роскошь, а очень даже на карман накладное средство передвижения. Хотя стоимость бензина здесь всего 50 центов за литр, зато проехать на местном такси – отнюдь не самое дешевое удовольствие. В древней столице Омана Низве, расположенной в 170 км от современной столицы страны – Маската, по старинным узким улочкам курсируют сделанные под ретро автомобили прогулочного класса. Проезд – всего 3 риала. Но с учетом курса, при котором один риал равен 2,6 американских долларов, желающих прокатиться по городку таким способом бывает немного.
Кстати, один риал в Омане – это почти ничто: хватит на бутылку воды или небольшой сверток с шаурмой. Все, что получше и посолиднее в долларовом эквиваленте, заставляет вспоминать о демократичности московских цен даже на самые обычные товары и услуги. Не случайно многие работающие в Омане выходцы из стран Южной Азии не могут на свои зарплаты содержать семьи и отправляют их домой – слишком дорога здесь жизнь. И слишком мало у них остается средств, чтобы переслать их родственникам на родину.
Для самих же оманцев повседневная жизнь давно налажена, четко определена и весьма справедливо и по полочкам общественно-социальной градации расставлена. Работающие в госсекторе получают очень приличные оклады, рабочий день обычно – до 2–3 часов пополудни. В четверг, накануне выходных, многие уже «почти отдыхают». А уж в выходные кого-то из них чем-то побеспокоить считается невежливым и даже неприличным.
У оманцев, как я заметила, какой-то врожденный талант к торговле и умение торговаться. Да, на рынках Матры и Сиба среди торговцев много выходцев из Индии и Бангладеш. Но они не хозяева того, что продают, и зачастую готовы буквально повиснуть на иностранном госте, лишь бы он что-нибудь в лотке-развале приобрел. Зато если есть желание посмотреть на то, как торгуют сами оманцы, то советую посетить уникальный на всю страну рынок во все той же Низве.
В пятницу с раннего утра на площадь перед старинным фортом XVII века собирается, наверное, половина населения всей страны плюс приезжают торговать гости из соседних Саудовской Аравии и ОАЭ. Самыми удивительными товарами рынка смело можно назвать лохматых горных коз, телят и верблюдов. Торги и споры идут на всех мыслимых наречиях и языках – шум и гам стоит вселенский, причем из продаваемого на рынке в самом Омане очень много чего выращивается и производится.
|
|
Автомобиль прогулочного класса за 3 риала в Низве. Фото автора |
И конечно же, не имеют аналогов ни по форме, ни по вариантам орнамента классические оманские кинжалы ханжары. Нечто подобное изготавливают еще только в соседнем Йемене, но там перманентно идет война всех против всех, и иностранцы туда не едут. А вот в Омане уехать из страны без ханжара – признак дурного тона. Сами оманцы, продавая гостю ханжар, как мне показалось, прямо-таки отрывают частичку своего сердца, настоящей оманской души. Но все же лелеют надежду на то, что эта частичка непременно попадет в хорошие руки.
А еще Оман – это какая-то уникальная на всем Ближнем Востоке смесь строго почитаемых вековых традиций и неизбежного приспособления к современному, во многом навязанному извне, по большому счету чуждому местной жизни миру. Та же Большая мечеть в Маскате – вторая по размерам в мире (до 2004 года она была самой большой с самым большим в мире целиком сотканным ковром) после мечети шейха Заейда в Абу-Даби (ОАЭ). 20 тысяч прихожан вмещают ее залы и прилегающие, мрамором покрытые проходы. Впускают сюда немусульман только до 11 часов утра, а потом – все строго посвящено мусульманским традициям и священному контакту верующих с Аллахом.
И тут же рядышком – тот самый фантастический по внешней архитектуре и внутреннему убранству Оперный театр, на спектакли которого прилетают на личных самолетах не только шейхи окрестных стран Залива, но и состоятельные гости из Европы, Индии и Сингапура. Когда иностранцы впервые попадают в это здание, то просто поражаются столь неповторимому сочетанию традиционных арабских мотивов в интерьере главной сцены театра и классических европейских сюжетов.
Между прочим, внешне что Оперный театр Маската, что здание Национального музея в Матре выглядят куда эффектнее и импозантнее, чем притаившийся за решетчатой оградой султанский дворец. А рядышком с ним – белостенные хоромы местного дивана (то есть администрации своего рода президента-султана) и, что показательно, двухэтажные особняки Министерства финансов Омана. Как объяснили мне сами оманцы, так всегда и должно быть: власть и деньги должны располагаться по-соседству.
И уж совсем иной Оман – это пустынные просторы на границе с Саудовской Аравией. Здесь уже не до оперы: живут в этих суровых краях люди все больше от внешнего суетного мира отрешенные, знающие цену каждому риалу. И не понимающие, зачем заморские гости бесконечно фотографируют местных стариков, сидящих у рыночного гончарного развала, подпоясанных богато украшенным металлическим поясом с подвешенным на фоне шелкового, инкрустированного тонкой вышивкой ханжара.
Сами же оманцы – удивительно спокойные, рассудительные, никуда не спешащие и очень доброжелательные люди (что так резко контрастирует с сегодняшними российскими реалиями). Они точно знают себе и своей, ни на какую другую не похожей стране цену, и поэтому никуда не торопятся. И не видят смысла забивать себе голову какими-то глобальными материями. Наверное, именно поэтому здесь один риал – совсем даже не деньги. По крайней мере не те, за которые стоило бы что-то выторговывать. Да и торговаться тоже.
Маскат-Москва
