Мир! Труд! Май? Международная солидарность трудящихся по-американски

День Труда в Чикаго, как и во всей Америке, отмечают в первый понедельник сентября. Фото Reuters

Я вырос в государстве рабочих и крестьян. И мы все очень любили Первомай. Потому что, во-первых, как раз становилось тепло, а во-вторых, было два праздничных дня. А праздновали мы солидарность трудящихся. И не какую-то, а международную.

Программа была всегда осмысленная и насыщенная. Например, в 1984 году нас, студентов МГУ, вывели на первомайскую демонстрацию. И мы, юные экономисты-марксисты, достойно отметили столь важный для международного рабочего движения день. Вот список торжественных мероприятий учащихся по празднованию солидарности трудящихся: Красная площадь, флажки, Мавзолей, руководство партии и правительства – улица 10 лет Октября, пивная – площадь Дзержинского, магазин – метро «Спортивная», скверик, портвейн – Ленинские горы, виды Москвы. Было душевно. Праздник удался.

А теперь я живу на родине Первомая – в Чикаго. Из перечисленного выше тут есть красоты города, пиво и портвейн. Всего остального нет. И как теперь праздник отмечать?

Впрочем, его и не отмечает никто. В США 1 мая праздником не признается. Равно как и в Канаде. Хотя началось все именно на Американском континенте.

Было это в те памятные времена, когда Маркс уже умер, а Энгельс был еще жив. Международное рабочее движение все пыталось понять, куда ему идти – по пути революции или по пути реформ. И пока в Европе разбирались, трудящиеся в Америке возроптали. Потому что они приехали из Старого Света в Новый, а там надо было работать много. Они захотели, чтобы эксплуататоры перестали их так сильно угнетать, и потребовали восьмичасового рабочего дня. Дали капиталистам два года на выполнение законных требований пролетариата – до 1 мая 1886 года. Эксплуататорам эта идея не очень понравилась. К установленному сроку ничего не случилось. И вот тогда трудящиеся решились на защиту своих прав и чаяний. Вышли на стачку в условленный день. Но буржуазия в Америке была очень упрямая, и пролетариям опять ничего не дали.

Тогда они организовались в группу товарищей, и 4 мая 1886 года собрались в рабочем городе Чикаго на площади Haymarket (Сенной рынок). Вполне предсказуемо на площади появились наряды полиции. Но полицейскими в Чикаго восторгаются не более, чем в Москве. А посему на требование разойтись рабочий класс действительно разошелся окончательно. И кипящий разум пролетариата перешел в фазу детонации. Причем буквально. Кто-то начал бросать бомбы в стражей порядка. Погибло семь полицейских. В ответ было применено табельное оружие. В Америке предупредительный выстрел в воздух не предусмотрен. Погибло четыре участника акции.

По свежим следам зачинщиков арестовали. Всего суду было предано восемь человек. Семеро обвиняемых были приговорены к высшей мере наказания. Казнили четверых. Но статус мучеников народ дал всем.

Мемориал «Мученики Хэймаркета» установлен на кладбище Forest Home.  Фото Стивена Хогана

Но в 2004 году на месте грустных событий воздвигли новый мемориал. Кому? Видимо, всем. Поучаствовали как полиция города, так и профсоюзы. А раз все дали деньги на монумент, то и никому не обидно. И скульптуру изваяли соответствующую. Толком и не понять, о чем это. А это в наше время самое главное: если изобразить побольше непонятного, то может сойти за глубокомысленный шедевр.

А как же мученики пролетариата? Их мемориал находится на кладбище Forest Home, где покоятся казненные зачинщики беспорядков. Так и называется: «Мученики Хэймаркета».

II Интернационал объявил 1 мая 1889 года Днем международной солидарности трудящихся. С тех пор и отмечают. Но не в Чикаго. Вернее, отмечают и в Чикаго, но не американцы.

Обычно в этот день выходят на немногочисленные митинги иммигранты. Почти 21% населения города приехали из других стран. Половина – из Латинской Америки. Поэтому речи произносятся либо по-испански, либо с сильным испанским акцентом. И тематика тоже специфическая – та, что близка сердцу мексиканцев и иже с ними: «Откройте границу! Пускайте всех, особенно наших! Перестаньте нас депортировать!» Основанием для таких обоснованных требований является неоценимый вклад, который вносят мигранты в процветание города Чикаго. Бюджет же оного трещит по швам из-за огромного бремени пособий и других программ помощи бедным... опять же мигрантам.

К ним часто присоединяются и чернокожие жители города. Ибо у многих из них как раз время есть. Им на работу не надо. Вот они и выходят в будний день показать солидарность с теми, кто работает. Какое ни есть, а событие.

А что же сами трудящиеся американцы? Которые должны быть солидарны друг с другом? Кому тогда классики марксизма завещали объединяться? Должны же они что-то отметить. И таки отмечают. Но в сентябре, а не в мае.

У американцев всегда все не как у людей. Футбол у них свой, а не нормальный. Им обязательно надо вырядиться в персонажей комиксов, схватить мяч в руки и толкаться с ним по всему полю. Температуру они измеряют по шкале Фаренгейта, а не Цельсия. Поэтому точка замерзания воды у них 32 градуса, а не 0. Это хоть какой-то смысл имеет? И американцы не были бы самими собой, если бы не выражали солидарность трудящихся по-своему. А потому праздник тут отдельный – Labor Day (День труда).

Труд в Америке ценят и любят. Собственно, американцы все время работают. А вот отдых популярностью не пользуется. Средний американец берет не более 14 дней отпуска в году. Так что трудовая деятельность – это смысл бытия. Американцы работают и тем самым обретают свободу в демократической стране. В общем, есть что праздновать. И ведь характерно: родиной этого праздника тоже является Чикаго.

Есть тут район, который называется Pullman (Пульман). Я туда стараюсь не заезжать. И другим не советую. Там живут представители вечно угнетенной расы, которые с большой долей вероятности попытаются экспроприировать у вас имеющиеся при себе вещи и деньги. Но это сейчас. А в XIX веке это был отдельный город. В нем был завод и жилищный комплекс. Завод принадлежал Джорджу Пульману. Жилье тоже. Он сдавал его своим же рабочим. Пульман производил те самые знаменитые спальные вагоны для железных дорог. А город он назвал в честь себя исключительно из скромности.

Но марксизм учит нас и вообще всех: капиталистическая экономика циклична. Кризисы неизбежны. Вот один такой и грянул в 1893 году. И тогда хитрый Пульман понизил зарплату рабочим на 25–40%, а арендную плату оставил на прежнем уровне. Разум пролетариата опять возмутился и закипел. Они пошли на переговоры к Джорджу. Тот их уволил на месте. Тогда начались забастовки, которые уже к лету 1894 года переросли в беспорядки и погромы. Чикаго горел и бурлил. Трудящиеся умели разрушать ничуть не хуже, чем созидать. Тогда президент Кливленд ввел в город войска. В июле 1894 года случилось неизбежное. Стычки с армией для пролетариев закончились печально: 30 человек погибли. И вот тогда вполне в духе американского своеобразия президент Кливленд, действия которого и привели к бойне, подписал указ, в котором приказал отныне и вовеки веков всем гражданам США праздновать День труда ежегодно в первый понедельник сентября. С тех пор и отмечаем.

В День труда демонстраций особо не бывает. Бывают парады. Но на них никто не ходит. И куда же ходят американские граждане? Во-первых, в магазины, потому что там распродажи. А во-вторых, они ходят в гости друг к другу. Жарят бургеры на гриле, пьют пиво и смотрят по телевизору то, что они называют футболом.

Вот вам и праздник! Тратим деньги, едим котлеты, пьем пиво, смотрим игру. Да здравствует труд!... Но не сейчас. В сентябре. А пока – на работу, граждане США! 

Чикаго