Кто кого приручил

Эллис Робертс. Приручение: 10 биологических видов, изменивших мир / Пер. с англ. Е.Н. Березниковой.– М.: КоЛибри,    Азбука‑Аттикус, 2019. – 464 с.

Сегодня исполняется 275 лет со дня рождения Жан-Батиста Ламарка, французского ученого‑естествоиспытателя, заложившего основы классификации живых существ. В этом же году юбилей и у его главной книги – «Философия зоологии», вышедшей в 1809 году.

Ламарк первым назвал беспозвоночных беспозвоночными. Он же параллельно и независимо от немецкого ученого Готфрида Рейнхольда Тревирануса придумал само слово «биология». Но главное, что он, по сути, сделал для биологии то же самое, что Менделеев сделал для химии. Притом что даже на момент создания теории Ламарка было известно живых существ не в пример больше, чем химических элементов. Но ученый нашел общие принципы деления растений и животных на виды и роды, принципы, которыми пользуются до сих пор.

Последователи Чарльза Дарвина посмеивались над Ламарком, считая, что он ошибался, утверждая, что животные изменяются в результате усилий каждой конкретной особи. «Известно, – писал Жан-Батист, – что это самое высокое из млекопитающих животных обитает во внутренних областях Африки и водится в местах, где почва почти всегда сухая и лишена растительности. Это заставляет жирафа объедать листву деревьев и делать постоянные усилия, чтобы дотянуться до нее. Вследствие этой привычки, существующей с давних пор у всех особей данной породы, передние ноги жирафа стали длиннее задних, а его шея настолько удлинилась, что это животное, даже не приподнимаясь на задних ногах, подняв только голову, достигает шести метров в высоту». Над Ламарком посмеивались полтора века, пока не появилась эпигенетика – модное ныне направление в западной биологической науке, утверждающее, что все же некоторые изменения передаются потомкам уже в первом поколении. Эта теория эпигенетиков весьма спорная и спекулятивная (надо же как‑то добиваться грантов на исследования!), но, возможно, не так‑то уж ошибался Жан-Батист Ламарк…

Стефано Манкузо. Революция растений / Пер. с ит. М.С. Соколовой.– М.: Бомбора, 2019. – 312 с. (Сенсация в науке).

Эллис Робертс – «анатом, антрополог и остеоархеолог, телеведущая, писатель и преподаватель кафедры популяризации науки Бирмингемского университета, постоянный автор научной колонки в Observer». Не знаю, что такое «остеоархеолог», но так о ней сказано на последней странице обложки. Робертс решительно оперирует самыми свежими научными открытиями. Вплоть до 2017 года, когда книга вышла по‑английски.

Робертс рассказывает о 9 видах животных и растений, которые изменились под воздействием человека. И этим изменили мир. Однако в подзаголовке значится «10 биологических видов…». Совершенно верно: десятый вид – это сам человек, который, изменяя «меньших своих братьев», сам изменялся под их воздействием. Так что еще неизвестно, кто кого приручил! Наиболее любопытны в этом смысле взаимоотношения человека и волка. Не случайно автор открывает книгу главой «Собаки».

Ламарк по-прежнему актуален. Шарль Тевенен.    Портрет Жан-Батиста Ламарка. 1802–1803

И еще интересное открытие сделали ученые уже в нынешнем веке. Оказывается, собака как обособленный вид гораздо старше, чем считалось раньше. Принято было считать, «что процесс одомашнивания собаки начался около 15 000 лет назад, в самом конце последнего ледникового периода», пишет Робертс. Связывают это с переходом древнего человека от образа жизни сугубого охотника‑собирателя к сельскому хозяйству. Но современный анализ обнаружил «собачьи гены» в палеонтологических находках, датируемых 30 000 лет назад. Дружба человека и собаки оказалась гораздо древнее! Приятно узнать из книги о роли российских ученых в этом открытии. Один из двух черепов «промежуточного звена» между волком и собакой был найден в Сибири, в пещере Разбойничья, и во всем мире известен под именем Разбой.

Откуда же тогда такое великое множество фенотипов собак? Такое разнообразие пород? Видимо, все это уже было заложено в генотипе волка. Так, к примеру, недавние наблюдения показали, что волки умеют лаять и вилять хвостом. Просто в дикой природе им это не особенно нужно. А вот в процессе одомашнивания эти навыки «пригодились», послужили средством общения.

История доместикации (одомашнивания) животных и растений продолжается в главах «Пшеница», «Крупный рогатый скот», «Кукуруза», «Картофель», «Куры», «Рис», «Лошади», «Яблоки» и завершается, как уже было сказано выше, главой «Люди». Пересказывать ее содержание – все равно что выдать, чем заканчивается детектив. Такое удивительное повествование получилось у Эллис Робертс…

Как природа и человек смогли добиться такого разнообразия собак? Фото автора

Ну и совсем кратко о второй книге. «Стефано Манкузо – ведущий мировой авторитет в области нейробиологии растений, доцент Университета Флоренции (Италия), автор более 250 научных работ, выступает с лекциями по всему миру», – сказано о нем на последней странице обложки. Издатели обещают «потрясающие иллюстрации» и «веселый, незанудливый текст». И все это верно. Автор буквально меняет представление читателя о растениях. Он отмечает у них и «память без мозга» и «движение без мускулов». В книге рассказывается и о том, как растения манипулируют животными, и о том, как вполне «демократично» сосуществуют. Ну а глава «Виктория амазонская: как лист растения спас первую Всемирную выставку» вновь заставляет вспомнить жанр детектива…

Иногда звучат реплики: а надо ли преподавать в школе биологию? Какой прок от заучивания всех этих видов, родов, семейств, типов и других классификационных категорий, оставленных нам в наследство Жан-Батистом Ламарком? Биология, может быть, как ни одна другая наука, помогает увидеть мир в его движении, понять законы его развития. А законы эти применимы и к социуму, и к другим системам.

Не надо забывать: неизвестно, кто кого одомашнил.