Cтабильно-напряженная Чечня

Реалии

Судя по большинству поступающих сообщений из Чечни, чуть ли не каждый день фиксируются обстрелы объектов группировки федеральных сил, продолжается минная война, в горах все еще сохранились многочисленные остаточные группы бандформирований, которые и не помышляют о сдаче. Поэтому обстановку в республике можно оценивать как "стабильно-напряженную". Во многом так оно и есть именно на конкретный день и час. Однако анализ ситуации с учетом ретроспективы позволяет лучше понять, в каком направлении происходит трансформация военно-политических событий.

ВЛАСТЬ НЕ ДАЮТ - ВЛАСТЬ БЕРУТ

Если обратиться к цифрам и фактам, то за последнее время в ЧР усилиями федерального Центра и местных органов власти сделано немало положительного. Только за год в республике создано более 90 тыс. рабочих мест. Осенью 2001 г. засеяно более 130 тыс. га озимых. По пенсиям полностью "закрыт" 1998 г. С 2000 г. пенсионеры в Чечне, как и на всей остальной территории страны, стали получать деньги "месяц в месяц". 1 сентября открыли двери более 400 школ.

Трудностей, однако, пока тоже немало. В тех же школах, например, не хватает учителей, некоторые предметы преподавать некому, классы порой вынужденно объединяются. Но тем не менее положительные тенденции во многих областях жизни налицо.

Вертикаль гражданской власти в Чечне постепенно укрепляется, и все больше полномочий реализуется на деле местными органами власти. Глава республики Ахмад Кадыров за истекший год вырос до уровня крупного политического деятеля. И он, по всей видимости, руководствуясь принципом "власть не дают - власть берут", с каждым днем все больше и больше укрепляет свое личное влияние на развитие обстановки в ЧР. Отметим, в России очень многое можно понять в балансе сил во властных структурах, если проанализировать, кто из политиков и руководителей на том или ином мероприятии какое место занимает, как стоит на трибуне. Вспомним хотя бы знаменитое ельцинское: "Не так сидим!"

В этой связи весьма показателен только один пример. В ходе последнего визита в Чечню представителя ПАСЕ лорда Джадда Ахмад Кадыров разместился в центре за столом в зале заседания в Доме правительства в Грозном. А ведь до недавнего времени привилегией занимать торец стола обладали только военные. Теперь здесь мы видим Ахмада Кадырова, председателя правительства Станислава Ильясова и заместителя представителя президента в Южном федеральном округе. А военные теперь уже рассаживаются по "левому борту": в частности, там размещается военный комендант республики и за ним далее весь остальной силовой блок - ФСБ, МВД и др. Этот, казалось бы, мелкий факт, говорит о многом, в определенной степени он даже символичен. Он свидетельствует о том, что власть в Чечне плавно переходит в руки местных органов власти. А это уже показательно.

изолировать и добить

Активность Объединенной группировки войск за последнее время не снизилась, однако характер ее деятельности существенно изменился. Войска и спецслужбы стали больше концентрировать усилия на уничтожении лидеров бандформирований, полевых командиров более мелкого уровня и ликвидации материальной базы вооруженного сепаратизма. Эта работа в форме специальных операций сегодня идет без особой помпы и шумихи, в плановом порядке, без всплесков и провалов. В лесах и горах остались "отморозки", которых, считают военные, надо добить во что бы то ни стало. Весьма важная для силовиков задача - изолировать от "природы" резидентов бандформирований, проживающих на легальных основаниях в чеченских городах и поселках.

Это сегодня возможно сделать двумя путями. Первый: полностью перекрыть потоки финансовых средств, с помощью которых главарями боевиков покупается "рабочая сила" на конкретные бандитские акции. Второй: дать возможность населению республики зарабатывать средства на жизнь законными способами. Осуществить второй способ гораздо труднее, чем первый, ибо целое поколение молодых людей в Чечне не видело ничего, кроме войны, и не знает другого образа жизни.

Наряду с трансформацией направленности действий федеральных войск изменился и характер деятельности бандформирований. Помимо традиционных обстрелов, минирования и нападений на мелкие группы военнослужащих, летом 2001 г. в республике началась нескончаемая серия убийств представителей местных органов власти. Лидеры боевиков, понимая, что в Чечне вектор развития внутриполитической обстановки начинает медленно поворачиваться к миру, приступили к массированному террору против глав администраций сел и городов. Вот хотя бы несколько примеров: Шали - убит заместитель главы администрации, Курчалой - погибли глава администрации и начальник РОВД, совершено покушение на Руслана Ямодаева, заместителя военного коменданта республики. Он остался жив только благодаря тому, что во время передвижения по республике автомобили в колонне постоянно "тасуют" и бандиты взорвали машину, в которой Ямодаева не было.

Безусловно, подрыв одного бронетранспортера и гибель при этом пяти-семи солдат федеральных войск может считаться следствием возросшей активности боевиков. Однако главу администрации села в Чечне с полными на то основаниями можно расценивать как политическую фигуру, и покушение на его жизнь имеет несравненно больший резонанс в чеченском обществе. По большому счету и год назад посягательства на жизнь и здоровье представителей местной власти были, однако выраженных признаков систематического террора не отмечалось. Ситуация, когда чеченец поднимает руку на чеченца, означает последнюю черту во взаимоотношениях между враждующими группировками республики. Хотя масштабная "чеченизация" конфликта и маловероятна, однако последствия междоусобицы с учетом обычаев кровной мести спрогнозировать весьма сложно.

Между тем война в республике уже всех "достала". В настоящее время немало представителей чеченской элиты, осознающих глубинные интересы своего народа, готовы к сотрудничеству с федеральным Центром. Характерно, что среди них достаточно много бывших дудаевцев, для которых стала ясна вся пагубность сепаратизма и экстремизма. К таковым можно отнести того же Руслана Ямодаева. Характерно, что вскоре после своего назначения на пост заместителя военного коменданта Чечни Ямодаев провозгласил лозунг "Россия и Чечня неразделимы!". Подчеркнем, что сказано это бывшим бригадным генералом дудаевской армии. Масхадов за подобное "отступничество" лишил Руслана Ямодаева воинского звания и всех ичкерийских наград. Между тем таких, как Ямодаев, сегодня в Чечне немало. Только в одной семье Ямодаевых три брата - "бригадных генерала". Сегодня они все сотрудничают с федеральным Центром. И этот пример далеко не исключение.

ВОЙСКА

42-я мотострелковая дивизия, расквартированная в Чечне на постоянной основе, обретает, так сказать, свое новое лицо. В завершающем квартале 2001 г. все ее части покинули палаточные лагеря и разместились в базовых городках. Это и 291-й мотострелковый полк, до недавнего времени находившийся в самых сложных боевых и бытовых условиях, и 70-й мсп с 50-м артполком. Таким образом, жизнь в поле для соединения окончательно уходит в историю. Не приходится сомневаться, что для успешной боевой деятельности 42-й дивизии благоустроенные бытовые условия имеют принципиальное значение.

Однако многие проблемы по-прежнему не сняты с повестки дня. Комплектование дивизии рядовым и сержантским составом по сей день остается весьма сложным вопросом, который и в прошедшем году так и не был окончательно разрешен. Офицеры соединения с теплотой вспоминают прошлое, когда о "контрабасах" (так иногда называют в войсках военнослужащих-контрактников) в частях знать не знали. Солдат-срочник по-прежнему считается в ОГВ лучшим и универсальным воином. По боевым качествам он ветеранами чеченских войн ставится на неизмеримо более высокий уровень, чем большинство контрактников, отправляющихся в Чечню за легкими (как им кажется поначалу) деньгами.

Разумеется, и среди контрактников встречаются отличные солдаты, но в целом новая система комплектования не оправдала возлагаемых на нее ожиданий. Офицерам в Чечне хорошо известно: срочник будет служить и выполнять свои обязанности как минимум полтора года, а "контрабас", если что ему не по вкусу, начинает провоцировать командиров и начальников на расторжение контракта, пьянствовать, нарушать установленные правила и порядок, дебоширить. В конечном итоге он добивается своей цели: командование, измученное его выходками, избавляется от "вольного стрелка", отправляя его домой. Ведь штрафбаты для "контрабасов" не предусмотрены, а существующие взыскания не очень-то и пугают доморощенных "псов войны".

Короче говоря, как обычно, военачальники в высоких штабах опять что-то до конца недодумали. Ожидания, что на службу в горячие точки будут прибывать профессионалы высокой пробы, в целом не оправдались. Таким образом, благое пожелание перейти на комплектование Вооруженных сил исключительно контрактниками может дать в реалиях российской жизни совершенно отличный от индустриально развитых стран мира результат, и в конечном итоге боевая готовность ВС РФ при пополнении их исключительно "контрабасами" может упасть до нуля. Если, конечно, "правила игры" останутся без изменений.

БОЕВИКИ

Оценка бандформирований сегодня выглядит следующим образом. Есть непримиримые лидеры, составляющие своего рода организационное ядро. Они содержат систему управления, финансирования и связи. К ним относятся укрывшиеся в труднодоступной горно-лесистой местности полевые командиры со своими штабами, подразделениями личной охраны и их легализованные резиденты, осевшие по селам и городам республики. Этот слой чеченских моджахедов относится к своеобразному первому эшелону бандформирований.

Ко второму эшелону можно причислить боевиков, запятнавших себя в ходе боевых действий большой кровью и находящихся на крючке у главарей банд. Это люди, которым полевые командиры в любое время могут сказать: "Будешь возникать, сейчас же передадим федералам видеопленки, на которых заснято, как ты головы русским отрезаешь". Таким образом, этот слой бандформирований воевать пойдет при любых обстоятельствах, поскольку у боевиков данного разряда просто нет другого выхода. Таких бандитов можно отнести к организованному резерву.

Третий эшелон составляют те, которых нанимают для вполне конкретных и чаще всего разовых акций. В основном это мальчишки по четырнадцать-шестнадцать лет, за сто долларов устанавливающие на дорогах радиоуправляемые фугасы.

Вот почему оценить реальное количество боевиков очень сложно, а может быть, даже и невозможно. Достаточно точно можно подсчитать только число "штыков" в первом эшелоне бандформирований.

Считается, что одним из самых опасных районов республики является Грозный. Действительно, враждебные акции в пределах городской черты осуществляются значительно чаще, чем в других районах Чечни. Однако, говоря об обстановке в столице ЧР, прежде всего следует иметь в виду, что это именно столица. Активность боевиков здесь объясняется просто: надо продемонстрировать, что "вооруженные силы Ичкерии" все еще существуют и представляют собой организованную силу. Ведь подорванный автомобиль федеральных сил в центре Грозного и на окраине горного чеченского села имеют совершенно разное политическое значение и по-разному оцениваются в стане боевиков. То есть лидеры бандформирований особо хотят подчеркнуть: несмотря на то что в Грозном находится правительство Чечни и неподалеку штаб группировки федеральных войск, масхадовские формирования "что хотят, то и делают". Однако это далеко не так.

КОМЕНДАТУРЫ

И МЕСТНАЯ МИЛИЦИЯ

Созданная в республике с началом второй чеченской кампании система военных комендатур себя полностью оправдала. Сегодня она включает двадцать ВК вместе с военной комендатурой республики. Целесообразно проследить эволюцию их функций за истекший год. С 2000 г. при занятии того или иного района Чечни федеральными силами тут же назначался военный комендант. Он становился представителем федерального Центра и обладал всей полнотой власти на закрепленной за ним территории.

Сегодня процесс плавно идет вспять - отчетливо заметно перетекание властных полномочий в обратном направлении - к вновь создаваемым местным адморганам. Часть функций уже "ушла". Но и сейчас военный комендант может проследить, где и что делается, на его взгляд, не так, как должно, довести информацию и до командования Объединенной группировки войск, и до правительства республики, главы Чечни.

В свое время было принято решение образовать поселковые отделы милиции, однако в целом воссоздание органов внутренних дел ЧР на местах находится еще на начальном этапе.

Замысел реанимации местных органов внутренних дел выглядел следующим образом: на первом этапе сформировать отделы внутренних дел из работников МВД, командированных в Чечню из других регионов России. Затем, плавно подстыковывая к прибывшим специалистам местных сотрудников, осуществить постепенную передачу функций. Поэтому сегодня в республике одновременно существуют и ВОВДы, и РОВДы (ВОВД - временный отдел внутренних дел, РОВД - районный отдел внутренних дел, но уже на постоянной основе).

К примеру, ВОВД Курчалоя комплектуется работниками УВД по Новосибирской области с постоянной ротацией милиционеров, но в том же Курчалое есть уже и РОВД. Здесь кроется следующий смысл - совместное выполнение функций на первом этапе, а на втором - укомплектованный местными работниками и окрепший РОВД уже обойдется без помощи ВОВДа. В райотделе останется только аппарат советников и группа, обеспечивающая их работу. Все полномочия перейдут к РОВДу. Тот же процесс должен произойти и на более высоком уровне - пока функционирует УВД МВД РФ по Чеченской Республике, которое постепенно трансформируется в Министерство внутренних дел ЧР. Естественно, процесс становления системы органов внутренних дел республики осуществляется по мере стабилизации обстановки в регионе.

Появление чеченских РОВДов можно расценивать как хотя и небольшую, но все же победу в борьбе с сепаратизмом и экстремизмом. Где-то отделы работают эффективно, где-то еще не очень, но их становление и укрепление идет нарастающими темпами. Они неплохо зарекомендовали себя в ряде совместных мероприятий по ликвидации бандформирований. В частности, во время специальной операции 17 сентября прошлого года в Гудермесе чеченский РОВД, по словам представителей Объединенной группировки войск, действовал очень хорошо.

Безопасность каждого поселкового отдела милиции сейчас должен обеспечивать мотострелковый взвод охраны из внутренних войск. Многие эксперты в свое время высказывали обоснованные опасения, что эти подразделения могут стать легкой добычей бандформирований. Однако ситуация в Чечне коренным образом изменилась, и что было элементарно возможно в первую кампанию, принципиально неосуществимо во вторую. Крупные отряды боевиков уничтожены и рассеяны. Если какое-либо подразделение федеральных сил "садится" на населенный пункт, то его безопасность в этом случае обеспечивается целым комплексом заранее продуманных мер, в частности спланированной системой "огней" артиллерии с базовых районов и при необходимости привлечением ударной авиации по заявкам войск. Таким образом, нападение даже на взвод - для экстремистов задача трудная. Но справедливости ради отметим, что бандиты в последнее время не предпринимали крупных акций наступательного характера и "работоспособность" созданной системы в деле проверена еще так и не была.

ВЗАИМОДЕЙСТВИЕ

Парадокс: на территории, охваченной вооруженным мятежом, действуют нормы общероссийского Уголовного и Уголовно-процессуального кодексов. Однако именно такая ситуация была до недавнего времени в Чечне. Неудивительно, что подразделения Объединенной группировки войск испытывали определенные трудности в борьбе с бандформированиями, поскольку границы их деятельности в правовом отношении не были четко обозначены. Но теперь ситуация существенно изменилась в лучшую сторону. Приняты наконец-то федеральные законы о чрезвычайном положении и о борьбе с терроризмом. "Федералы" в Чечне оценивают качество обоих ФЗ очень высоко. В них многое поставлено на свои места и расписано предельно конкретно: кто и что должен делать. Например, в соответствии с законом по борьбе с терроризмом в районе проведения специальной операции можно досматривать здания без санкции прокурора. Ничего этого в первую чеченскую кампанию не было, что ставило иногда командиров и начальников из Вооруженных сил, МВД и ФСБ в тупик - как быть в том или ином конкретном случае.

Взаимодействие силовых структур в Чечне более или менее устоялось. Если говорить жестче, то без такого взаимодействия вообще ничего не получится. Сложилась и окончательно прижилась система управления (созданная методом проб и ошибок) силовым блоком на Северном Кавказе. Есть, в частности, руководитель оперативного штаба, есть руководитель Объединенной группировки войск (сил), его непосредственный подчиненный, а уже ему непосредственно подчинены заместитель по внутренним войскам, заместитель по войскам Минобороны и пр. Ситуации, возникающие в ходе первой чеченской кампании, когда разноведомственные вожди "собачились" друг с другом, беспрерывно выясняя, кто из них главнее, окончательно отошли в область воспоминаний. Поскольку не бывает изобретений без авторства, то, объективно оценивая ситуацию, приходится констатировать, что, как и в случае с комендатурами, наибольший вклад в формирование дееспособной структуры управления федеральной группировкой войск (сил) в Чечне внес начальник Генштаба Анатолий Квашнин. Таким образом, в стабилизации обстановки в республике без всяких предубеждений нельзя не признать роль генерала как весьма значительную. Это, видимо, как раз тот случай, когда бурный темперамент делу не помеха.

ЗАКОНОМЕРНЫЕ СЛЕДСТВИЯ

СМУТЫ

Все большая часть населения Чечни начинает понимать, что провозглашенная в начале 1990-х гг. независимость республики была всего лишь способом удовлетворения личных амбиций некоторых представителей чеченских политических кругов. Осознание того факта, что общий упадок всех сторон жизни является единственным результатом суверенитета, постепенно становится всеобщим. Вот хотя бы некоторые следствия борьбы за "свободную Ичкерию".

Так, Чечня практически лишилась своей интеллигенции. Интеллектуальная элита республики покинула ее пределы, выехав в основном в другие регионы РФ. Воевать и убивать она не умела и не хотела, а иного занятия для них в "шариатской" Чечне не нашлось.

В частности, сегодня занятия в высших учебных заведениях ЧР возобновлены, однако "довоенное" качество высшего образования восстановлено будет еще не скоро. Когда-то лучших в мире специалистов по буровым работам готовил Грозненский нефтяной институт, причем очень престижным считался его буровой факультет. В то время в вузе были освоены многие перспективные способы бурения, в том числе и наклонные. Сегодня "нефтянки" как таковой нет. Или же в конце 1980-х гг. одним из лучших университетов на Кавказе был Грозненский. Ныне на месте его учебных корпусов - руины.

Однако самая непоправимая утрата для чеченской высшей школы - по всей России разбрелись ее педагоги. И вряд ли на кафедры институтов и университетов ЧР в исторически обозримый срок вернется кто-либо из профессорско-преподавательского состава. Помимо всего прочего надо учитывать, что значительная его часть не принадлежала к "титульной" национальности. Прочувствовав все ужасы дудаевско-масхадовской независимости, они уже вряд ли вернутся в Грозный.

БЫСТРОГО РЕЗУЛЬТАТА НЕ БУДЕТ

Некоторая часть российского общества продолжает пребывать в заблуждении, что в Чечне возможно быстро достичь умиротворения. Надо расстаться с иллюзиями и политикам, и военным, представителям средств массовой информации, что стоит кого-то назначить, привлечь необходимые войска и силы, решительно скомандовать, открыть по лесам и горам огонь из всех стволов - и через неделю наступит тишь и благодать. Такого не будет, и на восстановление довоенной спокойной жизни в республике потребуется весьма длительный период.

Подчеркнем: в ЧР одиннадцать лет не было никакой власти, царил лишь махровый беспредел бандитских группировок. У кого было больше "активных штыков", тот и считался хозяином положения. Сегодня только отучить чеченцев от постоянного ношения оружия очень трудно, настолько это вошло у них в плоть и кровь. Словесные призывы к "детям гор" "ты не имеешь права добывать средства на жизнь автоматом", "надо не стрелять и убивать, а трудиться", "чтобы заработать деньги на автомобиль, надо не грабить, а вкалывать" и сегодня вызывают у них только скептические ухмылки. Реалии таковы, что чеченской молодежи отказаться даже в мыслях от легких денег очень трудно.

Тем не менее путь постепенной нормализации обстановки - единственно возможный для Чечни. Так в принципе в свое время было и во всех остальных "проблемных" регионах СССР: на Западной Украине, в Прибалтике, Средней Азии. По большому счету и там вначале основным видом деятельности союзного Центра были войсковые и оперативно-чекистские операции. Но все же произошел плавный переход власти к гражданским структурам, и регионы начали жить в рамках действующих законов и Конституции.

Многими представителями силовых структур высказывается мнение, что в Чечне давным-давно произошел коренной перелом в борьбе с бандформированиями. В этой связи отдельные политики федерального Центра и военачальники впадают в очень опасную ересь, пытаясь провести периодизацию конфликта и обозначить его этапы. Это дело надо оставить историкам. Поспешно объявленный обществу этап борьбы с международными террористами заключительным уже растянулся на неприличный срок. Однако и поныне на Кавказе все зыбко, непостоянно, переменчиво. Достаточно только вспомнить Кавказскую войну XIX столетия и страшный 1843 г., когда за одну кампанию было утрачено все то, что завоевывалось российскими войсками до того в течение четверти века.

Наконец, о главном. Традиционным недостатком российской власти на протяжении всего ХХ в. являлось неумение правильно сформулировать политические и уже на их основе стратегические цели любой ведущейся государством войны. В равной степени это относится к Первой мировой, Великой Отечественной (в которой цели перед собой поставил в конечном итоге сам народ) и афганской войнам. Не являются исключением и обе чеченские кампании. Простым и понятным языком - "за что воюем" - народу так и не растолковали. Вполне возможно, политические цели выразить трудно и потому, что государствообразующей нации - русскому народу - почти невозможно убедительно объяснить предстоящие в перспективе преимущества совместной жизни с чеченцами. Отсюда и все остальные проблемы. И по большому счету убеждать в достоинствах сосуществования с Россией должны не политики федерального Центра, а непосредственно чеченские лидеры.