Юрий Симонян - Марат Минюрович, раньше деятельностью миротворцев, как правило, был недоволен Тбилиси. Но в последнее время и Цхинвали стал выражать свое недовольство. В чем дело?
- А это участь любого миротворческого контингента в любой горячей точке земного шара. Мы всегда являемся буфером между конфликтующими сторонами. И обе подспудно ожидают от нас действий не на их стороне. Сейчас нас обвиняют в том, что 29 мая мы должны были вступить в огневое столкновение, завязавшееся возле Тамарашени. Но это эмоции. Что было бы, если бы мы действительно так поступили? Наша миссия была бы сорвана.
- А какова ситуация в зоне грузино-южноосетинского конфликта сейчас?
- Ситуация крайне наэлектризована. Напряженность, возникшую после событий 29 мая и 6 июня, снять не удается. Последствия перестрелки возле селения Тамарашени, когда погибли четверо служащих южноосетинского оборонного ведомства и грузинский полицейский, а неделю спустя были похищены четверо грузин, оказались, как и следовало ожидать, очень серьезными. Разрушено хрупкое доверие между конфликтующими сторонами. Опять недоверие и подозрительность. Все это усугубляется тем, что следственные мероприятия по событиям и 29 мая, и 6 июня, на мой взгляд, ведутся слабо.
- Но на недавнем заседании СКК в Москве стороны договорились создать комиссию, которая будет курировать следствие. Что же, договоренность не выполняется?
- Состав комиссии сформирован. Это своего рода координирующий следствие орган. Я не хочу и не имею права говорить о нюансах следствия, но оно могло быть более интенсивным. Ни осетинская сторона, ни грузинская, по сути, не получили исчерпывающих ответов на поставленные в связи с упомянутыми происшествиями вопросы. А их много. Родственники погибших и похищенных требуют разъяснений, конкретных мероприятий. Все это происходит на повышенном эмоциональном фоне.
- Есть ли зависимость между возникновением очередного витка напряженности и появлением в регионе разнообразных западных эмиссаров?
- Думаю, что есть. Как только они появляются здесь, встречаются с осетинами или грузинами, повышается настороженность и недоверие сторон друг к другу. Иностранцы выполняют локальные задачи, о которых можно строить разные предположения. Но некоторая зависимость между обострениями и их визитами имеется.
- А как вы оцениваете криминогенную ситуацию в регионе?
- Я бы назвал ее управляемой. В этом вопросе грузинская и осетинская правоохранительные структуры нашли хорошее взаимопонимание. Ситуация не идеальная, но контролируемая. Антикриминальное направление может быть хорошим примером для сотрудничества конфликтующих сторон и в других сферах.
- Грузинская сторона перманентно выражает недовольство гуманитарными поставками от правительства Москвы. Не возникает ли проблем у вас в обеспечении доставок до адресата?
- Мы нашли решение этого вопроса - гуманитарная помощь поступает в регион через СКК. Мы заранее информируем стороны о количестве груза, о маршруте его поставки конкретному адресату. Хочу заметить, что любые ограничения лишь усугубляют фактор недоверия.
- Как, на ваш взгляд, можно сдвинуть с места застопорившийся процесс грузино-южноосетинского урегулирования?
- Следует выполнять решения СКК. В комиссии разумные, трезвые люди, желающие восстановления мира, нормальных отношений между грузинами и осетинами. Но главное, чтобы достигнутые договоренности не оставались на бумаге, а реализовывались практически.
═
Из досье "НВО"
Миротворческий контингент в Южной Осетии
Смешанные силы по поддержанию мира были введены в зону грузино-осетинского конфликта 14 июля 1992 года в соответствии с Дагомысским соглашением по его урегулированию, подписанным Борисом Ельциным и Эдуардом Шеварнадзе. В настоящее время в столице Южной Осетии дислоцируются осетинский и российский мотострелковые батальоны, в селе Никози - грузинский батальон. В зоне конфликта также имеются по 3 российских и грузинских наблюдательных поста и 6 осетинских постов. В Объединенном штабе ССПМ (Цхинвал) находятся 18 наблюдателей с российской стороны и столько же - с грузинской и осетинской сторон.
Татьяна Маргулис 
