Игорь Попов Одним из наиболее распространенных типов вооруженных противоборств современности является так называемый асимметричный конфликт, когда происходит столкновение регулярной армии с иррегулярными (партизанскими, повстанческими) формированиями. В понятие асимметричного конфликта вписываются популярные на Западе концепции «войны четвертого поколения», малой войны, «операции, отличные от войны». Асимметричным конфликтом можно считать мятежевойну, контрпартизанские, контрповстанческие, контртеррористические операции. При всем различии у них есть нечто общее – это конфликты между сильной и слабой сторонами.
НЕРАВНЫЙ И НЕРАВНОПРАВНЫЙ
В широком смысле асимметричный конфликт предполагает столкновение между физически, материально сильной стороной «F» и физически, материально слабой стороной «f». Не каждый конфликт между сильной и слабой сторонами будет асимметричным: асимметричность предполагает имманентно присущее и принципиально неустранимое неравенство сторон в физической, материальной силе. Повстанцы никогда не смогут сравниться в вооружениях с регулярными вооруженными силами.
Асимметричный конфликт изначально неравен и неравноправен, сильная сторона обладает безусловным преимуществом, которое создает объективные условия для достижения победы. Однако это только на первый взгляд. В действительности в абсолютной физической силе кроется и слабость позиции сильной стороны, которая обусловлена политическими, моральными, психологическими и иными нематериальными, субъективными факторами. Сторона «F» оказывается как бы «ослепленной» своей силой, теряет способность адекватно оценивать обстановку, прогнозировать и отражать возможные угрозы, полностью расслабляется и утрачивает бдительность. Отсюда – нередкий политический крах стороны «F» даже на фоне ее очевидных военных побед. Примеров тому история знает немало: Вьетнам, Афганистан, Ирак┘
Почему так происходит? Как получается, что сторона «F», явно имеющая преимущества по всем позициям, иногда становится проигравшей, а сторона «f», обреченная, казалось бы, на неудачу, оказывается победителем? Ответы на эти вопросы пытались дать многие полководцы и политические деятели. Генри Киссинджер в свое время глубокомысленно писал: «Партизаны выигрывают, когда они не проигрывают. Регулярная армия проигрывает, если она не выигрывает». Тем не менее, как свидетельствует реальность наших дней, универсальной и эффективной модели асимметричного конфликта так и нет.
Нам представляется интересным и в какой-то степени очень наглядным при анализе асимметричного конфликта применить метод аналогий, уподобив противоборство между сильным и слабым противниками столкновению интересов и поведенческих характеристик в конфликтной ситуации мужчин и женщин. От природы мужчина физически сильнее женщины. Медицинские данные свидетельствуют, что тело мужчины на 40% состоит из мышц, а тело женщины – лишь на 25%. Другими словами, в возможном конфликте мужчина выступает в качестве физически сильной маскулинной стороны «F», в то время как женщина – слабой фемининной стороны «f». Но всегда ли «победа» сопутствует мужчине? Конечно, нет.
На возможность применения гендерной (гендерология – наука о взаимоотношении полов) аналогии при анализе феномена мятежевойны указывал выдающийся русский военный мыслитель Евгений Месснер, который писал: «Психику регулярного войска можно уподобить мужской психике; психику иррегулярного ополчения – женской психике».
СЛАБОСТЬ ПРОТИВ СИЛЫ
Обреченная на неизбежное поражение в грубом физическом столкновении с мужчиной, женщина прибегает к применению всевозможных «нечестных» (с формальной, мужской точки зрения!) приемов, методов и средств. Современные методики женской самообороны рекомендуют прекрасному полу применять любые подручные средства (зонтик, сумку, ручку, каблук туфли) для нанесения удара в «центры тяжести» (пах или голову) насильника. При этом в женском арсенале для нейтрализации превосходства своего оппонента имеются не столько физические, сколько психологические средства.
Классическим примером из этой сферы является неканонический сюжет из Ветхого Завета. Олоферн, предводитель войска царя Ассирии Навуходоносора, вселявший ужас соседним народам, осадил израильский город Ветилую. Население, пав духом, решило сдаться врагу. Лишь молодая вдова Юдифь нашла в себе мужество сопротивляться. Сменив траурные одежды на великолепный наряд, она явилась в стан врагов и сказала им, что хочет указать путь бескровной победы над защитниками города. Олоферн был очарован прекрасной женщиной и пригласил ее на пир. Страсть и вино затуманили сознание ассирийского полководца, и, когда он заснул, Юдифь отрубила ему голову. Узнав, что грозный Олоферн обезглавлен, ассирийцы в панике бежали.
С формальной точки зрения Юдифь совершила акт вероломства, коварства и терроризма. Но с точки зрения населения Ветилуи она была героиней, спасшей народ от уничтожения сильным врагом. Задача разгрома сильного противника слабой стороной была решена.
Фемининная по природе сторона «f» всегда будет прибегать к «нечестным» и недопустимым с точки зрения стороны «F» приемам и методам, не соблюдая никаких правил, норм и принципов. С точки зрения слабой стороны для самозащиты допустимы и морально оправданы любые акции.
СИЛА СЛАБОСТИ
Многочисленные исследования убедительно свидетельствуют, что, несмотря на объективную физическую слабость по сравнению с мужчиной, женщины более выносливы и при длительных нагрузках могут, например, дольше оставаться на дистанции и продолжать бег.
Это в полной мере характерно для иррегулярных сил в асимметричном конфликте. Временные и географические масштабы действий регулярных войск имеют определенные ограничения, обусловленные, в частности, возможностями системы тылового обеспечения. У партизан, повстанцев, незаконных вооруженных формирований таких ограничений, как правило, нет. Они могут долго выжидать, скрываться в труднопроходимых районах местности, надолго «растворяться» в среде местного населения. Ситуация, в которой оказались американские военнослужащие в сегодняшнем Ираке, – пример того, что в затяжном конфликте сторона «F» катастрофически «выдыхается», в то время как слабая сторона «f» (полная гамма оппозиционных сил современного Ирака) приобретает «второе дыхание».
Высокоразвитая интуиция неоспоримо является одной из сильных сторон слабого пола, о чем свидетельствуют данные практически всех психологических исследований. В силу интереса к мелочам и деталям женщина значительно наблюдательнее мужчины, что и служит источником женской интуиции.
Успех действий иррегулярных формирований достигается нетрадиционностью и неожиданностью предпринимаемых шагов, во многом основанных на интуиции вожаков. Именно поэтому в действиях партизан и повстанцев, как правило, отсутствует шаблонность, а сами их акции труднопредсказуемы. Интуиция, основанная на комплексном анализе множества деталей, помогает иррегулярным формированиям избегать ловушек и засад, подготовленных регулярными силами. Вынужденная всегда учитывать фактор превосходства противника, сторона «f» в критической ситуации может полагаться только на свою интуицию.
По мнению экспертов, у женщин в отличие от мужчин лучше развито периферическое зрение, позволяющее им мгновенно охватывать все детали обстановки в целом одним взглядом. Эффективное периферийное зрение многих женщин достигает полных 180 градусов. Глаза же мужчины обеспечивают «туннельное» видение, т.е. способность видеть четко и ясно прямо перед собой, но на большое расстояние.
Действующие скрытно силы повстанцев, партизаны и иные иррегулярные формирования, особенно опирающиеся на поддержку местного населения, приобретают своеобразное «периферическое зрение» – информационное и психологическое преимущество над регулярными вооруженными силами противника. «Сенсорами периферийного зрения» выступают «пятые колонны», оппозиционные партии и местные оппозиционные СМИ, разнообразные социальные группы недовольных, инакомыслящих, обиженных, причем не только на конкретной территории, где действуют иррегулярные формирования, но даже и в стане противника. Они значительно расширяют поле взаимодействия стороны «f» с окружающей социально-политической средой, помогают выявлять слабые звенья сильной стороны для последующего удара по ним.
ЭНЕРГЕТИКА И МОЗГ «F» и «f»
Энергетика регулярных вооруженных сил более соответствует мужскому типу: напор, активность, четкость целей и задач. Сторона «F» плохо приспособлена к ведению длительных, бессистемных, изматывающих боевых действий, особенно против «невидимого» врага – повстанцев, партизан, террористов. В этом смысле очевидной стратегической (и психологической) ошибкой Вашингтона стала длительная оккупация Ирака после военной кампании 2003 года. Иррегулярные силы «расплывчаты» и «пространственны». Они свободно перетекают из одного состояния в другое в географической и социальной среде, легче приспосабливаются к изменениям обстановки, способны вести длительные, изнуряющие противника действия «ударами из-за угла».
В асимметричном конфликте регулярные вооруженные силы зачастую тяготеют к проведению «классических» войсковых операций против иррегулярных формирований. Задача – одним «ударом кулака» уничтожить противника. А слабая сторона тяготеет к иным действиям – введению в заблуждение, скрытному маневрированию, точечным ударам в уязвимые места, уклонению от прямого столкновения, всемерному выматыванию сил стороны «F», лишению ее энергетического преимущества.
Общеизвестно, что полушария мозга у мужчины имеют свою жесткую специализацию, женщина работает одновременно двумя полушариями. Именно поэтому мужчина способен выполнять только одно дело, в то время как женщина одновременно делает несколько дел. Экстраполяция этой модели на асимметричный конфликт помогает понять те трудности, которые стоят перед регулярными вооруженными силами «F» в столкновении со слабой стороной «f».
Регулярные вооруженные силы, действующие в рамках уставов и наставлений, не приспособлены к мгновенным изменениям обстановки на поле боя. В классическом виде можно одновременно или наступать, или обороняться. Существует понятие планирования боевых действий, необходимость координировать свои действия по задачам, времени и месту с соседями. Все это предполагает централизованную систему управления. Регулярные вооруженные силы неизбежно тяготеют к последовательному методу руководства. Но иррегулярные формирования, как правило, свободны в своих действиях и, применяя «оба полушария мозга» одновременно, способны на неожиданные, нетрадиционные действия параллельного характера.
Помимо различной специализации обоих полушарий мужской и женский мозг резко отличаются характеристиками в состоянии покоя. У отдыхающего мужчины электрическая активность мозга падает по меньшей мере на 70%. Сканирование мозга женщины в состоянии отдыха показало падение активности только на 10%. Женщина, даже отдыхая, непрерывно получает и анализирует информацию, поступающую из окружающей среды.
Партизаны, повстанцы, иные иррегулярные формирования, ощущающие себя в каждодневной опасности, находятся в состоянии постоянной бдительности и подозрительности. Сторона «F», осознавая свою силу, может дать себе передышку, чтобы перегруппировать силы, выдвинуть свежие резервы. Сторона «f» ничего подобного себе позволить не может. Малейшая потеря бдительности – разговор главаря банды по сотовому телефону, например, – может стать роковой. Так уже неоднократно было и в Чечне, и в регионе Персидского залива. Слабая сторона редко допускает подобные оплошности: «мозг» постоянно находится в активном состоянии.
ФЕМИНИННОЕ ПОНЯТИЕ ПОБЕДЫ
Одной из специфических черт женского характера является абсолютная убежденность в своей правоте и непогрешимости, упорство в непризнании вины и, соответственно, перенос ответственности за ошибки на других. Психологи обосновывают это целым рядом факторов социокультурного плана.
Фемининная сущность стороны «f» в конфликте с «F» принципиально исключает саму возможность достижения моральной победы сильной стороной. Этого просто не может быть по определению. Несмотря даже на полный военный разгром иррегулярных сил в конкретном бою или операции, победа никогда не будет признана за сильной стороной. Сторона «f» может даже сдаться на милость победителя, покориться, отказавшись (на словах) от продолжения борьбы, даже перейти на сторону сильного в борьбе с другими иррегулярными формированиями. Но это будет только актом покорности и не означает политической и моральной победы над покорным, но непокоренным слабым. Американские войска, судя по всему, как раз и столкнулись с такой ситуацией в сегодняшнем раздираемом внутренними противоречиями Ираке.
Покорность и покоренность – это, несмотря на внешнее сходство данных слов, совершенно разные понятия. Женщина может быть покорной внешне, но будет оставаться морально и психологически не сломленной внутри. Перед лицом грубой мужской силы женская покорность есть лишь метод действий по введению в заблуждение, выигрышу времени, усыплению бдительности с последующим ответным ударом в выгодной ситуации. Таков типичный алгоритм действий стороны «f».
Потерпевшая военное поражение сторона «f» может на какое-то время уйти с военно-политической арены (типичный уход латиноамериканских партизан в горы), сосредоточиться на пополнении своих рядов, но потом опять вернуться к активной деятельности.
СЛАБОЕ ЗВЕНО СЛАБОЙ СТОРОНЫ
Значительно более высокая по сравнению с мужчинами степень эмоциональности и чувственности женщин является неоспоримым фактом. Если в фокусе внимания и интереса мужчин лежат предметы, объекты, явления, то внимание женщины сосредоточено на взаимоотношениях между людьми, предметами и явлениями. Эмоциональная сфера создает поле, на котором женщина наиболее уязвима. В любой популярной книжке содержатся рецепты того, как покорить сердце женщины: подносить цветы, дарить подарки и признаваться в любви. Эти методы ведут к покорению женщины – ее сознательному или бессознательному, но добровольному смирению и/или даже подчинению. При наихудшем варианте развития отношений такие методы по крайней мере обеспечат «нейтралитет» женщины.
Экстраполяция этого вывода на асимметричный конфликт предполагает осознание того факта, что для сильной стороны наиболее эффективной стратегией и тактикой действий будет воздействие на «эмоциональную сферу», т.е. применение невоенных (несиловых) средств и методов. Психологические и информационные операции на фоне социально-экономической помощи местному населению призваны быть «цветами, подарками и словами любви».
Классические примеры таких действий – подкуп вождей восставших племен; игра на противоречиях между лидерами бандформирований; предоставление «автономии» районам, находящимся под контролем «нейтральных» банд.
Дарья Гармоненко