Сложный закавказский узел

В Сухуме – все спокойно.
Фото Александра Шалгина (НГ-фото)

Секретарь Совета безопасности Республики Абхазия Станислав Лакоба убежден, что спор за влияние в регионе Восточного Причерноморья еще не закончен. Но Россия сейчас здесь находится в лидерах.

– Станислав Зосимович, без признания независимости Абхазия просуществовала 15 лет. Конечно, хорошо, что ее признали, что у России есть и еще будут последователи. Но что на данном этапе важно для обеспечения безопасности республики?

– Главное, и об этом 14 сентября на совместной пресс-конференции говорили президент Республики Абхазия Сергей Багапш и министр иностранных дел Российской Федерации Сергей Лавров, – российские военные базы на абхазской территории, укрепление границы по реке Ингур. Я считаю, что для нас это очень важный фактор.

Некоторые сравнивают отношения России и Абхазии с отношениями Северного Кипра и Турции. Но это не тот пример. Во-первых, потому что будут еще признания Абхазии со стороны других государств. Во-вторых, Россия – это гораздо более мощный организм, это одна шестая часть суши и у нее огромные возможности. Поэтому, я думаю, в Абхазии наступит долгий период стабильности.

Главное, в России у власти оказались силы, которые наряду с политической составляющей во главу угла поставили национальные интересы самой Российской Федерации. И тому, как с математической точностью все было сделано, можно только удивляться. И можно сказать, что если в 1993-м году в какой-то мере мы спасли Россию от будущих неприятностей...

– Что вы имеете в виду?

– Если бы Абхазия тогда проиграла в войне с Грузией, не оказала ей сопротивления, не было бы Владислава Ардзинба, не было бы первого парламента нашей республики, не было бы армии из ополченцев, не поднялся бы народ на борьбу, то сегодня НАТО стояла бы на границе России по реке Псоу. А спустя 15 лет можно сказать, Россия сыграла такую же роль для Абхазии. Очень важную, главную.

– Россия отдает долги? А можно сравнить со спиралью, вначале сжатой, а потом отпущенной, все действия, которые происходили с 8 августа? Ведь смена событий происходила и впрямь очень быстро, молниеносно┘

– И сейчас очень насыщенное время. Каждый день наполнен политическими событиями. Кто бы мог до августа представить, что в Сухумском аэропорту приземлится самолет министра иностранных дел России, прибывшего в Абхазию с официальным, подчеркиваю, официальным, визитом. Ни один политолог, предвещавший события, не оказался прав. Они много фантазировали, о чем только не писали... Но то, что признание Абхазии и Южной Осетии состоится, что Россия способна к такому шагу, многие не ожидали. Политологи были уверены, что Россия не ввяжется в войну, не примет участия в судьбе двух малочисленных народов. Хотя мы, в том числе и я, говорили, что Россия сейчас другая, что не Ельцин у власти. Мы подобное развитие событий прогнозировали.

– Это правда, что перед признанием независимости Россия предлагала Абхазии и Южной Осетии создать между собой конфедеративное государство с правом вхождения в него в будущем Грузии?

– Я не могу ни подтвердить, ни опровергнуть это. Но не исключаю, что действительно предлагались разные варианты.

– Каковым может быть противостояние России и стран НАТО в ближайшее время?

– НАТО действительно оказывается в затруднительном положении. Что важнее для Североатлантического альянса – Афганистан или ситуация здесь, на Кавказе? Снабжение армий НАТО в Афганистане идет транзитом через Россию и Центральную Азию. Министр иностранных дел РФ Сергей Лавров заявлял, что Россия может это сотрудничество прекратить. Как блок будет тогда поставлять топливо, другое имущество своим войскам в Афганистане? Так что НАТО во многом привязана к России.

Не надо забывать, что члены альянса – это и страны «старой Европы», которые зависят от российских энергоносителей. Почему они должны все потерять? Даже Турция на 40% зависит от российского газа. А ее сотрудничество с Россией в сфере строительства? В сельском хозяйстве? Будет огромный удар по Турции, если это сотрудничество прекратится. Россия все это может купить в любом другом месте. Потому были найдены точки соприкосновения благодаря, я бы сказал, виртуозной политике, которую можно определить как путинскую. Президент России Дмитрий Анатольевич Медведев продолжил политику, фундамент которой заложил Владимир Владимирович Путин. Все перемены, которые произошли на международной арене, начались еще в 1999 году, когда премьером России был Путин. И начал он с Абхазии: отменил некоторые блокадные санкции на российско-абхазской границе, не ввел визовый режим... А когда Путин стал президентом РФ, жители Абхазии получили российское гражданство и российские загранпаспорта, т.е. стали выездными в зарубежные страны, стали получать российскую пенсию по старости.

– Каким будет мандат миссии ООН в зоне грузино-абхазского противостояния? Что имел в виду президент Абхазии Сергей Багапш на совместной с Сергеем Лавровым пресс-конференции 14 сентября, говоря, что миссия будет называться иначе?

– Она действительно уже не может именоваться на территории Абхазии «миссией ООН по наблюдению в Грузии». Можно провести аналогию. Когда от Эфиопии отделилась Эритрея, получив международное признание, миссия ООН стала называться миссией в Эфиопии и Эритрее. Абхазия все эти годы оставалась непризнанной, отсюда и название миссии ООН. Но сейчас ситуация изменилась.

Кстати, в Абхазии есть некоторые другие международные организации, машины которых ездят с грузинскими дипломатическими номерами. Это тоже уже непозволительно. Как непозволительно, на мой взгляд, принимать теперь Абхазии западных послов, которые являются послами в Грузии.

– Накануне событий в Южной Осетии и освобождения верхней части Кодорского ущелья наблюдались частые визиты, можно сказать, нашествие, в Абхазию послов, представителей международных и европейских организаций, разных зарубежных советников и координаторов. Кто-нибудь изъявляет желание посетить Абхазию сейчас?

– Нет, насколько я знаю. И это объясняется тем, что они недовольны признанием Россией Абхазии и Южной Осетии.

– А до дня непосредственного признания Абхазии они приезжали, интересовались произошедшим в том же Кодорском ущелье?

– У всех этих «визитеров» были иные цели. И после событий в Цхинвале еще ясней стало, что они хотели. Что они могли бы сейчас нам сказать, когда на протяжении многих лет «гарантировали», что не будет силового решения проблемы, а все решится мирным путем? Они оказались либо тоже обманутыми, либо сами обманывали других.

Хотя, думаю, европейцы не согласны с политикой войны. Зачем им осложнять отношения с Россией, откуда, повторюсь, бесперебойно получают все энергоносители? А американцы заинтересованы осложнить отношения европейцев с Россией, чтобы не было сближения. Особенно между Россией и Германией, Францией...

– Что, на ваш взгляд, ожидает Грузию в ближайшее время? В одном из интервью вы говорили о Карсском договоре Ленина и Ататюрка, по которому в случае распада СССР Батумский вилайет отойдет Турции. Кто-нибудь вспоминает этот договор сейчас? Грузия может распасться полностью?

– О последнем говорю не только я. По сути, Грузия держится сейчас только на штыках иностранных государств. Сегодня налицо ее распад, полнейшая дезинтеграция. И этот процесс, я думаю, еще не завершен. А что касается Карсского договора, то, естественно, он действует – так же, как и Договор Монтрё по Черноморским проливам. Вы же видели, как Турция соблюдает этот договор 30-х годов прошлого века: она не пропустила многие американские корабли через Дарданеллы и Босфор.

На чем основана моя уверенность? Три года назад у меня был турецкий дипломат, и у нас состоялся разговор об Аджарии (Батумской области) и о Карсском договоре, по которому Российская Федерация и Турция являются гарантами стабильности в этом мусульманском регионе. И они имеют право экономически поддерживать эту автономную республику, что успешно делала Турция и при Аслане Абашидзе, и при Саакашвили. Например, Турция полностью реконструировала Батумский аэропорт, который, между прочим, считается внутритурецким. Он формально принадлежит Грузии, но обслуживает внутритурецкие линии. Это ведь говорит о многом. Президент Турции, напомню, приезжал на его открытие.

– Турция выжидает момента, чтобы предъявить свои права на Батумский вилайет, как обозначена эта территория в Карсском договоре?

– Это в современных условиях не обязательно делать. Многое изменилось. Если есть возможность экономически влиять, значит, есть возможность и политического давления, когда нужно. Последние события говорят о том, что региональные страны – Иран, Турция, Россия – не заинтересованы в американском присутствии в Грузии. На этой основе во время событий в Цхинвале состоялся визит президента Ирана Махмуда Ахмадинежада в Турцию. Это был смелый шаг, приведший к определенным договоренностям. Например, Турция поддержала мирную атомную программу Ирана. В эти же дни премьер-министр Турции Эрдоган встретился с президентом России Медведевым и премьер-министром Путиным. В ходе бесед была осуждена акция Грузии против Южной Осетии. Президент Турции Абдуллах Гюль тоже позвонил и осудил эту акцию.

Вспомним последние события, которые упоминал министр иностранных дел России Сергей Лавров во время визита в Абхазию 14 сентября. Он, кстати, еще накануне событий в Цхинвале провел очень большую работу, объехав регион – Турцию, Армению, Азербайджан, и видите, какое сейчас потепление. Считаю, что в принципе Соединенные Штаты Америки теряют Закавказский регион в целом. Дело не в Грузии, не в Абхазии. У США не остается союзников в Закавказье.

– Ваше мнение о том, как будут развиваться отношения Турции с Абхазией?

– В последнее время много говорится об инициативе Турции создать платформу безопасности – Пакт о стабильности на Кавказе с участием Турции, России и стран Закавказья, но без третьих, внерегиональных стран. То есть без тех государств, которые не имеют непосредственного отношения к Закавказью.

– Без стран НАТО?

– Да. Хотя Турция сама является членом НАТО, но она очень ревниво отнеслась к тому, что происходило в Черном море, когда вошли в него военные корабле западных государств. Традиционно сложилось, что на Черном море присутствуют лишь два военных флота – российский и турецкий. И это вполне устраивает Анкару. Она бы не хотела, чтобы здесь доминировали другие силы, в том числе американский, украинский флоты.

Нынешние настроения Турции связаны прежде всего с курдским вопросом, с тем, что американцы поддерживают курдское движение, Курдистан. Помните, в свое время Турция отказалась предоставлять свои аэродромы для бомбардировок Ирака. И по периметру границ Турции находится как раз та «ось зла», о которой говорят американцы: Ирак, Сирия, Иран... Ничего хорошего нет, когда вокруг, по соседству с тобой все – враги Америки, а у тебя с ними более или менее нормальные отношения.

К примеру, президент Ирака Саддам Хусейн был суннитом по вероисповеданию, а в Турции тоже сунниты, и была у них хорошая торговля. А кого к власти привели американцы? Во главе Ирака они поставили курда – представителя злейших врагов Турецкой Республики. Более того, в Северном Ираке, по сути, уже есть государство Курдистан, которое опекают американцы. То есть самыми ослабленными в Ираке оказались сунниты. А от всей этой ситуации выиграли в Иране, потому что шииты набрали силы. И в Афганистане окрепли проиранские силы. Вместе с тем войска США и НАТО воюют в Афганистане и в Ираке, в результате Иран оказался между двух огней.

– Американцы и в Иране хотят развязать войну┘

– Есть мнение, что корабли США с ракетами «томагавк» на борту зашли в Черное море с целью нанести удар по Ирану из района Батума, из подбрюшья Турции. Именно потому так противились их проходу через Черноморские проливы турки.

– А можно сказать, что Саакашвили для стран НАТО, для Соединенных Штатов – это уже отработанный материал?

– Судя по тому, что публикуется в прессе, все, особенно европейцы, прекрасно это понимают. Есть частное мнение о том, что лидеры Германии и Франции Ангела Меркель и Николя Саркози больше не намерены встречаться с этим человеком, потому что он просто болен.

– У Турции могут найтись точки соприкосновения с Арменией? И если да, то почему это произойдет?

– Президент Турции был в Ереване, создаются меры доверия. Это – сдвиг. Азербайджан повел себя по-новому в отношении нефтепровода Баку–Тбилиси–Джейхан. Когда произошел взрыв в Турции, нефть пошла в другом направлении: Баку–Новороссийск. Я еще раз скажу, что никого не устраивает, чтобы здесь, на Кавказе, была проамериканская Грузия.