Евгений Сиротинин
С партизанами армия США справиться не в состоянии...
Фото Reuters
Вот уже 65 лет наша страна живет без «классических» войн, где четко различимы противник, фронт, тыл, фланги и прочая необходимая атрибутика массовых полевых сражений. Столь продолжительная послевоенная передышка (и великое благо для нескольких послевоенных поколений) была достигнута в первую очередь силами сдерживания.
Эти силы (прежде всего ракетно-ядерные) постоянно развивались и совершенствовались, а созданная на их базе система сдерживания агрессии находилась в относительном балансе с самой системой агрессии. Ведущие страны мира и созданные ими коалиции были готовы многократно уничтожить своих противников, но не делали этого по причине гарантированного собственного уничтожения в будущей войне.
Но в течение всего мирного времени велись поиски способов разрушения системы сдерживания военной агрессии. Есть ли в ней слабые места? Где они, если есть? Где эта ахиллесова пята, воздействие по которой может привести к победе в силовом противоборстве? Какова роль и место обычного оружия в современной вооруженной борьбе и чего с его помощью можно достичь?
ИГРЫ ВРЕМЕН ХОЛОДНОЙ ВОЙНЫ
После окончания Второй мировой войны началась новая – ядерная эпоха. Исходной точкой отсчета данной эпохи стала атомная бомбардировка американскими ВВС городов Японии. Ее дальнейшую цель и содержание составили планы ядерной войны против СССР – «Чарниотер» (1948 г.), «Дропшот» (1949 г.) и др. Новой войны удалось избежать лишь потому, что не были забыты уроки Великой Отечественной. А народ-победитель и Советская армия имели высокий авторитет в мире. Не последнюю роль здесь сыграли успехи нашей державы в создании собственного ядерного оружия (август 1949 г.) и средств его доставки.
Очередным важным этапом в развитии межгосударственных отношений в области обеспечения безопасности был 1962 г., когда СССР вынужден был провести классическую стратегическую операцию сдерживания (шифр «Анадырь»), в результате которой США были «поставлены на колени» угрозой уничтожения их ядерным оружием. Карибский кризис не был военной авантюрой военного руководства нашей страны. В те дни мы отстояли свои национальные интересы, укрепили национальную безопасность и заложили фундамент будущих взаимоотношений с Западом на основе силы, но без ее применения. Были предотвращены вооруженный захват Кубы и нападения на СССР. США вывели свой ядерный потенциал из Турции. Начался новый этап обеспечения безопасности – этап сдерживания, в основе которого лежал принцип гарантированного взаимного уничтожения. Из жизни великих держав и их союзников были исключены практически все войны, кроме локальных, которые, как правило, осуществлялись в отношении безъядерных государств и без риска быть разгромленными. Эти локальные войны велись экономически развитыми странами не на своей территории.
Пришло понимание, что решить главную задачу холодной войны (устранение с мировой арены СССР) исключительно вооруженной силой практически невозможно. Уничтожить великую державу и сделать малопривлекательной коммунистическую идеологию можно только невоенными методами, перенеся всю тяжесть борьбы в экономическую, идеологическую, политическую, дипломатическую, культурную и другие области. Но сделать это без опоры на советскую элиту было невозможно. Другими словами, развал страны должен быть делом рук политической «элиты» страны-противника. И вот в 1985 г. началась перестройка, которая благодаря огромным усилиям США и их союзников закончилась развалом Советского Союза. Он был достигнут «мирным» (в смысле – невоенным) путем, но продюсер и режиссер этой, далеко не шекспировской, трагедии всем известен. Ведь в финале хорошо разыгранного «спектакля» единственной сверхдержавой и лидером в мире стали США.
РОССИЯ ПЕРЕД ЛИЦОМ МНОГОСТОРОННИХ ВЫЗОВОВ
Вместе с тем Россия осталась мощнейшей ядерной державой, обладательницей огромных природных ресурсов и территории, с очень многообразным историческим опытом, и это остается существенным препятствием на пути к полной, никем не ограниченной гегемонии в мире США и их союзников. Незавершенность решения задач холодной войны, да и их ограниченность, а также опасность возрождения могущества России по-прежнему сохраняют угрозу ее дальнейшего расчленения. Поэтому борьба «за элиту» не прекращена. Известный политолог Татьяна Грачева приводит высказывание Збигнева Бжезинского, которое звучит примерно так: «Россия может иметь сколько угодно ядерных чемоданчиков и ядерных кнопок, но поскольку 500 миллиардов долларов российской элиты лежат в наших банках, вы еще разберитесь: это ваша элита, или уже наша?»
Подтверждением тому служат организованные Западом «цветные революции», направленные в первую очередь на ликвидацию любых попыток интеграции в любых областях и в любых масштабах стран СНГ между собой и особенно с Россией. Это во-первых.
Во-вторых, опыт ведения холодной войны и «цветных революций» показывает, что «мирными» средствами борьбы не всегда можно достичь поставленных целей (тем более если это надо сделать в установленные сроки).
В-третьих, определенное неудобство для организаторов «войн» и «революций» составляет необходимость согласования своих целей с целями, которые преследует покупаемая «элита» той страны, против которой осуществляются соответствующие действия.
Наконец, и сам народ в силу своего национального менталитета, традиций, исторического опыта и конкретных условий может нарушить заблаговременно расписанный сценарий событий.
В связи с этим неизбежными являются поиски новых эффективных методов силового решения задач, связанных с дальнейшим развалом России, снижением ее влияния в мире и отдельных регионах.
Анализ различных военных конфликтов, прошедших даже за короткий период после Второй мировой войны, свидетельствует, что таким методом достижения поставленных целей может быть партизанско-террористическая война. Этот вид вооруженного противоборства показал свою высокую эффективность при ведении подавляющего большинства национально-освободительных войн в странах Африки, Латинской Америки, Афганистане, на Ближнем Востоке и на Кавказе.
Возможность, целесообразность и эффективность применения этого вида (или способа) вооруженного противоборства применительно к странам, сдерживающим друг друга ядерным оружием, определяется в первую очередь следующими его основными особенностями.
Первая особенность. На современном этапе эти войны могут инициироваться не только и не столько государствами и правительствами, сколько негосударственными организациями, партиями, группировками, «незаконными вооруженными формированиями» и т. п. Поэтому можно не знать, какое государство или с территории какого государства организуется партизанско-террористическая война. Нет ясности в том, кто противник, война это или не война. Как следствие – исключается возможность не только применения ядерного, но и обычного оружия против организатора этой войны. Установки «Военной доктрины РФ» (в частности, статья 22) в таком сценарии неявного вооруженного противоборства просто не работают.
Вторая особенность. Партизанско-террористическая война, ее способы ведения дают возможность слабой в военном отношении стороне успешно противостоять сильному противнику и даже побеждать его. Эта война является асимметричной и иррегулярной. Необходимо отметить, что объединение партизанского и террористического видов вооруженных противоборств в единый вид действий на территории ядерной державы не случайно. Многие западные и отечественные аналитики указывают на неизбежный рост в XXI веке террористических войн. Видимо, они будут играть такую же значительную роль, как и партизанские войны в ХХ веке.
ПАРТИЗАНСКАЯ СТРАТЕГИЯ НА НОВОМ ЭТАПЕ
В чем же состоит симбиоз партизанской и террористической войн?
Партизанские войны велись против вооруженных сил противостоящей стороны, полиции, связанных с ними государственных учреждений. Они велись с опорой на население и привязкой к определенной территории. Просматривалось стремление сил, ведущих эти войны, к достижению политической легитимизации, к созданию регулярной армии и к выходу на борьбу с регулярной армией противостоящей стороны для достижения победы, т. е. выход на ведение классической, симметричной войны. Партизанские войны в основном были оборонительными. Террор для них не являлся главным средством борьбы. Следует еще раз отметить, что именно войны партизанского типа обеспечили огромный успех национально-освободительному движению после Второй мировой войны, завоеванию власти в ряде государств (Китай, Куба, Ливан, Афганистан и т. д.).
Терроризм в новейших формах является агрессивно-наступательным. Поддержка населения для террористов не является определяющей. Они активно используют инфраструктуру противника (от городской урбанизации до СМИ и криминала). Избегают конфронтации с вооруженными силами, но наносят удары по экономике и гражданскому обществу, рассчитывая на максимальный психологический эффект. Их политические цели пока еще четко не определены. Но уже сегодня проявляются тенденции, когда террористическая война становится средством политики.
Объединение этих двух видов вооруженного противоборства, тенденции в их развитии наверняка позволят повысить гибкость и результативность военных действий при достаточной степени скрытности организаторов. Эта тенденция подтверждается серией терактов на российской земле: взрывами домов в Москве и Волгодонске, «рельсовой войной» на Октябрьской ЖД, терактами в Беслане и на Дубровке, на станциях Московского метрополитена «Лубянка» и «Парк культуры», многими другими предотвращенными, раскрытыми и нераскрытыми аналогичными преступлениями. Что это – действия отдельных фанатиков-шахидов и бандитских групп? Или это целенаправленная система террора, своего рода война, имеющая конкретные задачи и средства? Но если так, то где и кем она организована?
Не исключено, что какие-то катастрофы, квалифицированные как «техногенные» или списанные на пресловутый «человеческий фактор», на самом деле имеют другие причины. Так, 7 января 2005 г. по французскому телевидению была продемонстрирована документальная лента известного режиссера Жан-Мишеля Каре «Курск: подводная лодка в мутной воде». В картине приводятся факты, указывающие на возможную причину гибели нашей АПЛ, отличную от официального заключения. Вряд ли когда-то раскроются все обстоятельства трагедии. Но именно отсутствие «полной прозрачности» события порождает совершенно разные его версии. А последствия событий в Баренцевом море (какова бы ни была их причина) оказались негативными для России не только в политическом, но и в военно-стратегическом отношении. После гибели АПЛ «Курск» атомные подводные лодки в течение трех месяцев не выходили в море, торпедные аппараты калибра 650 мм были сняты с вооружения и т. д.
Сегодня продолжается расследование причин авиакатастрофы под Смоленском 11 апреля 2010 г., унесшей жизни политического и военного руководства Польши. В официальном заключении будет указано, чья ошибка стала роковой. Но если гипотетически допустить, что подобная трагедия могла быть кому-то выгодной, ее можно было бы оценить как печальный «образец» операции по дестабилизации взаимоотношений России с Западом и подрыву международного авторитета нашей страны. Не сейчас, так в будущем, при удобном случае найдутся политики и группировки, которые в крушении самолета российского производства и на российском аэродроме обвинят нас. И тогда к очередному покаянию будут призваны именно наши государственные деятели, конструктора, военачальники. А учитывая деликатную миссию, с которой летела польская делегация (посещение мест захоронения «жертв сталинских репрессий»), данная авиакатастрофа будет использоваться как козырная карта в последующих политических играх.
КОНТРМЕРЫ
Партизанско-террористические войны на современном этапе возникают и развиваются при определенных условиях, как правило, внутри государств, утративших стабильность (их еще называют несостоявшими). И вот эта нестабильность может создаваться (и создается) методами ведения холодной войны и «цветных революций». Причем страна, осуществляющая «скрытую агрессию», может быть неизвестной, или она может быть не одна (организатор «размыт»). Однако, во-первых, эти меры могут привести не только к дестабилизации, но и к частичному решению задач войны (например, отделение какой-то территории) либо к организации решительного отпора и срыву предпринимаемых действий. То есть результаты могут оказаться непредсказуемыми. Во-вторых, партизанско-террористический вид вооруженного противоборства может использоваться не только для достижения победы (завоевания власти) обычным оружием, но и для создания условий для применения ядерного оружия. В последнем случае объектами ударов партизанско-террористических сил могут стать:
элементы стратегических ядерных сил (СЯС);
элементы сил, обеспечивающих устойчивость СЯС, таких как система предупреждения о ракетном нападении (СПРН) и система противовоздушной обороны (ПВО);
элементы системы управления силами СЯС, СПРН, ПВО и страной.
Если предположить возможность скрытого заброса в нашу страну формирований Сил специальных операций, то кроме широкого спектра стрелкового оружия для ударов по перечисленным группам объектов могут использоваться такие средства, как:
ракеты (вероятнее всего – тактические, высокоточные);
авиация (в первую очередь легкомоторная, частная), которая может применяться как одноразовая поражающая единица (самолет, начиненный взрывчаткой) и для сброса специальных взрывчатых устройств;
дельтапланы, воздушные шары и т. д.
В такой войне следует ожидать использования различного рода помех (от маскирующих до имитирующих) с целью дискредитации информационных средств. Возможны воздействия на средства связи, навигации, ЛЭП и другие коммуникации.
Уже сегодня существует острая необходимость в изучении средств и способов действий, которые могут использовать партизаны-террористы против объектов и войск. Уже сейчас (а не когда-то потом) должны быть разработаны способы контрпартизанских и контртеррористических действий.
Действия «невидимого противника» в партизанско-диверсионной войне надо прогнозировать и упреждать. Для этого – ставить себя на место врага, жаждущего дестабилизации и разрушения нашего государства. Что он предпримет в качестве очередного шага?
Очевидно, что «высшим пилотажем» террора стала бы диверсия на каком-либо объекте российских СЯС. Так можно дискредитировать саму систему безопасности страны. Так можно нанести удар по системе ядерного сдерживания России. Мировое сообщество, угрожая экономическими и политическими санкциями, потребует еще большего сокращения стратегических наступательных сил вплоть до выхода РФ из «ядерного клуба». Что, собственно, и составляет цель необъявленной войны против нашей державы и нашего народа.
Подводя черту под сказанным, можно сделать следующие заключения.
Первое. На современном этапе, когда существует сдерживание от развязывания войн ядерным оружием (сдерживание классических, симметричных войн), огромную угрозу для безопасности страны представляют партизанско-террористические войны (асимметричные, малые войны), ведущиеся обычным (неядерным), достаточно простым и легким оружием, иррегулярными формированиями и способами. Организатор этого вида вооруженного противоборства может быть скрыт.
Второе. Целями партизанско-террористических действий могут быть: разделение страны или отделение какой-нибудь ее части; нанесение ущерба силам сдерживания, создающего условия для их уничтожения в последующей классической войне, когда появляется ясный противник. Данные цели могут совмещаться. Объектами ударов при достижении данных целей будут как объекты экономики (нефтегазовые сети, транспорт, связь и т. д.), так и объекты СЯС, сил, обеспечивающих устойчивость СЯС, объекты управления ими и страной.
Третье. Система воздушно-космической обороны (ВКО) России (на данном этапе ракетно-космической обороны и ПВО) нужна не только с началом классической войны по югославскому сценарию. ВКО уже в мирное время обеспечивает устойчивость ядерного сдерживания, прикрывая группировку СЯС от тактических ракет, авиационных средств. Но силы воздушно-космической обороны и сами нуждаются в защите от ударов наземных партизанско-террористических сил, от различного рода помех радиоэлектронным устройствам, информационных внедрений в каналы связи и т. д. Или же они должны иметь такую защиту со стороны других воинских формирований.
Четвертое. Прогнозирование и упреждение противника в партизанско-террористической войне, разработка методов силового, информационного противодействия, поиск наиболее слабых, уязвимых и важных элементов в его средствах и системах, способов срыва их работы и поражения, а также мер по организации противодействия партизанско-террористическим силам являются актуальной задачей уже сегодня.
Пятое. Военная безопасность страны на современном этапе может быть обеспечена силами сдерживания, основу которых составляют СЯС и силы, обеспечивающие их устойчивость, и силами, способными вести контрпартизанско-террористическую войну. Первые обязаны исключить классические (симметричные) войны, а вторые – значительно ослабить (а может, и полностью исключить) партизанско-террористические действия на территории нашей страны.
Наивно было бы полагать, что с воцарением «суверенной демократии» наша Родина освободилась от всех внешних угроз. И что ее с распростертыми объятиями примут в «счастливую семью» народов мира. Жестко, но откровенно по этому поводу высказался наш упоминавшийся западный «друг» Збигнев Бжезинский: «Новый мировой порядок будет строиться против России, за счет России и на обломках России».
