Прохор Тебин
Американские авианосцы на боевой службе в районе возможного военного конфликта.
Фото с сайта www.navy.mil
Одной из наиболее обсуждаемых тем последнего времени стали заявления иранского руководства, пригрозившего перекрыть Ормузский пролив в случае введения новых экономических санкций против Ирана. 27 декабря об этом заявил первый вице-президент Ирана Моххамад Реза Рахими, а на следующий день о возможности блокады пролива упомянул главнокомандующий ВМС Ирана адмирал Хабиболла Сайяри во время проведения крупных военно-морских учений «Велаят-90». По его словам, для иранских военных сделать это проще, «чем выпить стакан воды». Адмирал подчеркнул, что Иран обладает господством на море в регионе и полностью контролирует транзит нефти.
Реакция Вашингтона не заставила себя долго ждать. Представители Пентагона и 5-го флота США, в зону ответственности которого входят Ближний и Средний Восток, заявили о неприемлемости иранских заявлений и о готовности США не допустить блокады пролива.
Усиление напряженности в регионе привело к росту цен на нефть и активным дискуссиям относительно будущего развития ситуации в регионе. Многие авторитетные эксперты заявили о возможности возникновения вооруженного столкновения между Ираном, с одной стороны, и США и Израилем – с другой стороны, уже в первой половине 2012 года. Вместе с тем угроза конфликта является в значительной мере преувеличенной.
ОСОБЕННОСТИ ИРАНСКОЙ РИТОРИКИ
На фоне взаимного обмена угрозами в конце декабря практически незамеченным прошло заявление официального представителя Государственного департамента США Марка Тоннера, который заявил об отсутствии реальной угрозы в словах Ирана: «Мы уже слышали подобные заявления ранее». Действительно, громкие высказывания уже давно являются неотъемлемым элементом иранской внешней политики.
Так, в ноябре 2008 года адмирал Хабиболла Сайяри назвал ВМС Ирана «самыми мощными в регионе», хотя на фоне 5-го флота США и флота Саудовской Аравии иранский флот не может являться доминирующим. Гордость иранского кораблестроения – достроенный в 2010 году Jamaran – в Иране классифицируют как эсминец, хотя по водоизмещению (1500 тонн) и вооружению – это в лучшем случае легкий фрегат. Для сравнения: новейшие фрегаты типа Al Riyadh Саудовской Аравии имеют втрое большее водоизмещение и качественно более мощное вооружение. В 2011 году иранские военные заявляли о намерениях строить «авианосцы и вертолетоносцы», а также о своей готовности отправить военные корабли к побережью США.
Учитывая предыдущие заявления иранского руководства, угроза перекрыть Ормузский залив не является на этом фоне чем-то качественно новым. Тем более что уже 19 января 2012 года представитель Ирана при ООН Мохаммад Хазаи смягчил декабрьские заявления своих коллег, заявив, что Ормузский пролив может быть перекрыт лишь в том случае, если Иран окажется «в серьезной опасности и кто-то захочет затянуть петлю». «Мы считаем, что Ормузский пролив должен быть проливом мира и стабильности», – подчеркнул Хазаи. Блокада пролива – последнее средство в арсенале иранской внешней политики.
ВОЙНА В ПРОЛИВЕ
Ормузский пролив – одна из главных нефтяных артерий в мире. По данным управления информации Министерства энергетики США, в 2011 году транзит нефти через Ормузский пролив составлял в среднем 17 млн. баррелей в день. Это 20% мировой торговли нефтью и 35% от морского транзита нефти. Стоит отметить, что этот показатель продолжает увеличиваться: в 2009–2010 годах через пролив проходило в среднем 15,5–16 млн. баррелей нефти ежедневно. Ширина судоходной части пролива составляет 9 км, а ширина самого пролива в наиболее узком его месте составляет немногим более 50 км. Стоит отметить, что Иран контролирует все крупные острова в проливе, а именно Кешм, Абу Муса, Большой и Малый Томб.
Учитывая его географическое положение, Иран способен полностью контролировать Ормузский пролив. Даже председатель Комитета начальников штабов США генерал Мартин Демпси подтвердил, что Иран способен перекрыть пролив «на непродолжительное время».
Ирану не обязательно начинать топить танкеры: само по себе официальное объявление блокады пролива будет достаточным для того, чтобы временно приостановить транзит нефти. Кроме того, Иран обладает достаточным запасом морских мин (по различным оценкам – около 2 тыс. мин различных типов) и способен обеспечить минирование пролива с помощью специальных минных заградителей, подводных лодок, а также боевых катеров. При этом снятие минных заграждений будет достаточно трудновыполнимой задачей. Даже для ВМС США противоминная борьба является одной из самых слабых сторон.
Экономические последствия блокады пролива сложно оценить. Цены на нефть взлетят, по мнению одних экспертов, до 150–200 долл. за баррель, по мнению других, до 300–400 долл. Исследование, проведенное в 2007 году, показало, что перекрытие транзита нефти через Ормузский пролив даже на одну неделю приведет к повышению цен на нефть в два раза, уменьшению ВВП США на 160 млрд. долл., а валового национального располагаемого дохода – на 260 млрд. долл. В течение полутора лет работу могут потерять до миллиона американцев. Блокада пролива может иметь еще более существенные последствия для азиатских стран, на которые приходится около 85% нефти, экспортируемой через Ормузский пролив, в первую очередь для Японии, Индии, Южной Кореи и Китая.
Вместе с тем реализация подобного сценария представляется крайне маловероятной. За блокадой пролива неминуемо последует ответный удар со стороны США, о чем Тегерану напомнил министр обороны США Леон Панетта 8 января.
Учтя опыт ирано-иракской войны, и в первую очередь американской операции «Богомол», Иран сделал ставку на развитие асимметричных систем морских вооружений. Основу ВМС Ирана составляют небольшие корабли и катера, одиннадцать сверхмалых подводных лодок типа Ghadir и Yono, а также три современные крупные подлодки российского производства. Не стоит забывать и про второй иранский флот, находящийся в подчинении Корпуса стражей исламской революции, также оснащенный торпедными и ракетными быстроходными катерами и гидросамолетами. ВМС и флот КСИР оснащены крылатыми ракетами и торпедами иранского и китайского производства. Возможности иранского флота в условиях противостояния с ВМС США представляются крайне ограниченными.
Особое внимание мировой общественности и прессы привлек процесс ротации американских авианосцев в регионе: в дополнение к USS John Stennis CVN-74 прибыл USS Carl Vincon CVN-70. Спустя несколько дней после того, как John Stennis покинул зону ответственности 5-го флота и взял курс на Сингапур, на смену ему через Ормузский пролив пришел авианосец USS Abraham Lincoln CVN-72. Некоторые обозреватели даже заявили о том, что США сконцентрировали в зоне ответственности 5-го флота три авианосца, что не соответствовало действительности.
На самом деле после угрозы Ирана перекрыть пролив сколько-нибудь реального усиления группировки ВМС США в непосредственной близости от границ Ирана не произошло, что подтвердил заместитель помощника министра обороны по связям с общественностью капитан Джон Кирби.
Ротация авианосцев, которая привлекла повышенное внимание прессы – обыденное явление. Постоянное присутствие двух авианосцев – стандартное требование Центрального командования США, вызванное в первую очередь потребностями американской группировки в Афганистане. Его автором еще в 2007 году стал═генерал Дэвид Петреус.
В соответствии с планом военно-морского реагирования в случае необходимости США способны в течение 30 дней вывести в море 6 из 11 авианосцев, а в течение 90 дней – 7 авианосцев. Таким образом, для нанесения ударов по Ирану США способны достаточно быстро усилить два авианосца 5-го флота еще двумя- тремя. Реальное усиление группировки ВМС США может произойти весной 2012 года, когда в регион должны прибыть американский USS Enterprise CVN-65 и французский авианосец Charles de Gaulle.
Максимальный радиус действия палубной авиации американских авианосцев превышает 900 километров, что наглядно было продемонстрировано во время операции в Афганистане. С учетом потенциала кораблей сопровождения и нерешенной проблемы поиска авианосной ударной группы в открытом море ВМС США способны нанести удар по Ирану, не опасаясь его ответных действий. Более того, использование ПЛАРК типа Ohio обеспечивает США еще больший боевой радиус и скрытность. Каждая из четырех подлодок этого типа способна нести 154 КР Tomahawk, дальность которых превышает 1500 км.
«ГДЕ ПРИБЛИЖАЮЩИЙСЯ АВИАНОСЕЦ?»
Для американских адмиралов обострение обстановки вокруг Ормузского пролива несет в себе очевидную выгоду. Во-первых, это связано с необходимостью поддержания постоянного присутствия двух авианосных ударных групп в зоне ответственности 5-го флота. Иранская угроза является важным доводом в пользу сохранения «стандарта двух авианосцев» после сворачивания операции в Афганистане, которое намечено на 2013 год. Это наряду с повышением роли Азиатско-Тихоокеанского региона в американской политике национальной безопасности поставило точку в дискуссии о возможности сокращения авианосной компоненты ВМС США.
Долгое время угроза сокращения числа авианосцев до десяти и авиакрыльев палубной авиации до девяти, несмотря на резкое противодействие руководства ВМС, представлялась достаточно высокой. Это привело бы к вынужденному отказу от «стандарта двух авианосцев»: ведь даже имея 11 авианосцев в своем составе, американский флот может поддерживать его лишь 70% времени. Вместе с тем экономия составила бы всего лишь около 7 млрд. долл., то есть менее 2% от 450 млрд. долл., на которые должны быть сокращены американские военные расходы в течение десяти лет.
21–22 января министр обороны США Леон Панетта посетил авианосец USS Enterprise CVN-65. Выступая перед экипажем корабля, министр заявил, что Пентагон принял решение сохранить 11 авианосцев в составе флота. Это было закреплено в приоритетах военного бюджета на 2013 финансовый год.
Во-вторых, противостояние с Ираном полностью вписывается в оперативную концепцию «Воздушно-морской битвы», которую ВМС США разрабатывают совместно с ВВС. В основе данной концепции лежит идея противодействия асимметричным системам вооружений, которые способны ограничивать свободу действия американских вооруженных сил. В западной практике их называют системами ограничения доступа (A2/AD – anti-access/area denial). К ним относятся прежде всего морские мины, неатомные подводные лодки, малые боевые корабли и катера, крылатые и баллистические противокорабельные ракеты. Подобные системы вооружения отличаются сравнительно низкой стоимостью и доступностью на мировом рынке. Вместе с тем они способны существенно повысить риск использования американских сил на театре военных действий.
Концепция «Воздушно-морской битвы» подразумевает повышение скрытности, точности и увеличение радиуса действия американского флота и авиации. Причиной для разработки данной концепции послужило прежде всего качественное усиление китайской «морской мощи» в начале XXI века. Вторым наиболее вероятным противником для США, активно развивающим системы ограничения доступа, является Иран.
Таким образом, угроза перекрытия Ормузского пролива соответствует концептуальным установкам ВМС США и усиливает позиции американских адмиралов в их ожесточенной борьбе за бюджет и влияние. США и далее будут осуществлять сдерживание Ирана, направленное на недопущение вооруженного конфликта. США способны провести военную операцию против Ирана, но она привела бы к крайне негативным последствиям для Вашингтона.
Во-первых, военная операция против Ирана может спровоцировать его на скорейшее овладение атомным оружием. Американские военные способны нанести огромный ущерб иранской экономике и военной силе, но не способны полностью уничтожить объекты иранской атомной программы. По мнению некоторых экспертов, Ирану для создания атомной бомбы потребуется не менее двух-трех лет, но в случае агрессии со стороны США работы над ней будут ускорены.
Во-вторых, война с Ираном дестабилизирует ситуацию в Ираке, существенно затруднит вывод войск из Афганистана и приведет к активизации международного терроризма.
Наконец, операция потребует существенных финансовых затрат. В марте 2011 года Центр стратегических и бюджетных оценок опубликовал исследование стоимости проведения компании по обеспечению бесполетной зоны над Ливией. В соответствии с данным исследованием проведение масштабной военной операции, включающей подавление систем ПВО, обошлось бы американским налогоплательщикам в 3–9 млрд. долл. Стоимость операции в Иране будет на порядок выше.
В условиях сокращения военных расходов, грядущих президентских выборов и вывода войск из Афганистана США пойдут на вооруженный конфликт с Ираном лишь в крайнем случае. Нанесение превентивного удара по Ирану представляется крайне маловероятным.
Вероятность нанесения удара со стороны Израиля также является достаточно низкой. В отличие от уничтожения иракского реактора «Осирак» в 1981 году и сирийского реактора в 2007 году в случае с Ираном Израилю потребуется одновременно поразить большое количество хорошо защищенных объектов в условиях активного противодействия со стороны иранской авиации и ПВО. Израильская агрессия неизбежно повлечет за собой ответные действия со стороны Ирана и непредсказуемую реакцию со стороны других соседей Израиля.
КОМУ ЭТО ВЫГОДНО?
Война с Ираном невыгодна для Тегерана, Вашингтона и Иерусалима. Вместе с тем обострение отношений Ирана и западных стран и подталкивание обеих сторон к военному конфликту является выгодным для арабских государств Персидского залива: Катара, Объединенных Арабских Эмиратов, и в первую очередь – Саудовской Аравии, для которой Иран остается основным противником в борьбе за лидерство в мусульманском мире и в регионе.
Обострение ситуации вокруг Ормузского пролива и введение санкций против Ирана способствует повышению цен на нефть и переориентации потребителей иранской нефти на других поставщиков. Показательным стало турне китайского премьера Вэня Цзябао: посетив Саудовскую Аравию, ОАЭ и Катар, он заручился гарантиями поставок нефти в случае военного конфликта Запада и Ирана.
Для ОАЭ одной из ключевых причин для противостояния с Ираном является территориальный спор вокруг островов Абу Муса, Большой Томб и Малый Томб, которые контролируются Ираном еще с 1971 года. До сих пор Абу Даби обвиняет Тегеран в оккупации своих территорий и настаивает на их возвращении под свою юрисдикцию, но не имеет возможности добиться этого собственными силами. В случае военного конфликта Ирана с США эти острова, на которых расположены аэродром и крупные военные базы Ирана, станут одной из ключевых целей для американских ударов. После окончания операции ОАЭ могут рассчитывать на то, что США вернут им контроль над этими островами, являющимися фактически ключом от Ормузского пролива.
Амбициозные элиты Катара также способствуют нагнетанию напряженности вокруг Ирана. Эмир Катара Хамад бин Халифа ат-Тан провел в середине января встречу с лидером израильской партии «Кадима» Ципи Ливни, во время которой обсуждалась и иранская проблема.
Стоит отметить, что во время конфликта в Ливии арабские монархии Персидского залива были одними из главных сторонников военного вмешательства, а после начала военной операции задействовали в ней подразделения своих ВВС. Для Катара и ОАЭ, а также для Саудовской Аравии свержение Муаммара Каддафи оказалось весьма выгодным с экономической и политической точки зрения.
Само по себе перекрытие Ормузского пролива для противников Ирана не представляет существенной угрозы. Катар, ОАЭ и Саудовская Аравия активно развивают альтернативные маршруты экспорта нефти, в первую очередь благодаря строительству нефтепроводов в обход пролива.
Таким образом, ситуация в районе Ормузского пролива будет оставаться достаточно напряженной, несмотря на нежелание Вашингтона и Тегерана вступать в открытый конфликт. Иранская проблема не может быть решена военным путем, но острая риторика и демонстрация военной силы повышают угрозу столкновения в результате случайного инцидента или намеренной провокации.
Иерусалим и Вашингтон не должны стать заложниками собственных обязательств и попасть в зависимость от арабских монархий, стремящихся избавиться от основного регионального конкурента. Со своей стороны Тегерану следует согласиться на переговоры с Западом: новые санкции и военный конфликт окажутся для иранской экономики окончательно разрушительными.
