Шамсудин Мамаев
Владимир Путин уже не первый раз пытается принести мир на юго-восток Украины. Фото Reuters
«Война есть продолжение политики иными средствами», – писал великий Клаузевиц. Продолжая эту мысль, можно сказать, что мирный договор есть обратный переход от войны к политике. Поэтому, чтобы расшифровать смысл мирных переговоров, эксперт должен вначале тщательно проанализировать ход и результат войны – обычно они диктуют послевоенную корректировку политических целей. Эту же методику можно применить и для расшифровки нового мирного соглашения по урегулированию украинского конфликта (Минск-2).
ЗИМНЯЯ КАМПАНИЯ
12 февраля в Минске были приняты два документа: Декларация лидеров «нормандской четверки» и «Комплекс мер по выполнению Минских соглашений», подготовленный Трехсторонней комиссией. В Декларации лидеры «четверки» заявили, что они «твердо убеждены в безальтернативности исключительно мирного урегулирования... всецело готовы предпринять любые возможные меры как по отдельности, так и совместно в этих целях». Это и есть главная политическая цель нового соглашения – вновь вернуть конфликт в политическое русло.
Чтобы увидеть причину этого разворота, проанализируем ход и результат последнего наступления вооруженных сил Новороссии (ВСН).
Он начался 13 января штурмом Донецкого аэропорта, а 22 января ВСН начали «обжатие» дебальцевского выступа, где находилось около 6–8 тыс. солдат Вооруженных сил Украины (ВСУ). Эта задача была на порядок сложнее взятия аэропорта, и первая попытка ВСН «сжать горло» дебальцевского котла в районе города Светлодарска успеха не принесла. Тогда ополченцы поменяли стратегию: они начали «обжатие» середины котла и, взяв 8–9 февраля расположенный на трассе М-103 поселок, перерезали последний канал снабжения гарнизона Дебальцево. Хотя, конечно, котел при этом получился поменьше – в него попала не вся украинская группировка. Тем самым ВСН повторили, хотя и в меньшей степени, успех своего августовского наступления, когда они окружили и принудили к сдаче группировку ВСУ под Иловайском. Политическим результатом того поражения стало подписание в Минске первого перемирия (Минск-1) на основе сложившейся на 19 сентября линии фронта. Политическим результатом этого поражения стал перезапуск перемирия на основе нового Минского соглашения. Причем можно констатировать, что оба раза перемирие предпринималось с очевидной целью остановить успешное наступление ВСН, демонстрируя тем самым, что Москва отнюдь не заинтересована в отделении Донбасса.
Однако сейчас в отличие от прошлого раза Москва пригласила поучаствовать в урегулировании на юго-востоке Украины Берлин и Париж, исключив при этом Вашингтон. Чем резко повысила ставки игре – ведь немало людей в Вашингтоне помнит, что именно эта тройка, выступив десятилетие назад против иракского похода Джорджа Буша-младшего, обозначила начало конца неоконсервативного проекта «американского столетия». Соответственно если вдруг Россия и ЕС сумеют сами, без Вашингтона, уладить свой конфликт и включить Украину в общее европейское пространство, то это станет реальным началом строительства многополярного мира. Поэтому даже если такой «голубь мира», как Барак Обама, этого не понимает, то раздававшая печеньки на майдане Виктория Нуланд, первый заместитель советника по национальной безопасности бывшего вице-президента США Ричарда Чейни и жена одного из основателей проекта «американского столетия», это наверняка помнит. Хотя, к сожалению, есть и более веские причины подобному сближению ЕС и России – речь идет в первую очередь об общественных настроениях в самой Украине.
«Сообщение о беспрецедентно внезапном визите в Киев канцлера Германии Ангелы Меркель и президента Франции Франсуа Олланда вселило тревогу. Путин выставил ультиматум и грозит войной? Европейские лидеры едут выламывать Киеву руки и принудить пойти на какие-то уступки Кремлю? Утечки информации из правительственных источников в ведущих мировых СМИ не предвещали ничего хорошего. Ремарки экспертов и дипломатов из разных европейских столиц, у которых мы пытались оперативно выяснить, с чем едут в Киев высокие гости, варьировались от: «Темнят. Я не жду ничего позитивного» до: «Будет предательство». Оказалось, не слухи… По информации ZN.UA, Путин передал своим собеседникам документ под названием «Комплекс мер по реализации Минского протокола». Передачей документа Путин сделал попытку привлечь на свою сторону Меркель и Олланда, и втроем, без Штатов, надавить на Украину», – с таким сообщением вышла 6 февраля одна из влиятельнейших украинских газет «Зеркало недели». В конечном счете так и получилось – поговорив с Порошенко, Меркель и Олланд вылетели на следующий день в Москву, затем 10 февраля все четыре лидера «нормандской четверки» провели телефонную конференцию, а на следующий день собрались в Минске, где, просидев всю ночь за переговорным столом, с редкой для дипломатии быстротой приняли решение о новом перемирии. Не оставив тем самым ВСН времени для того, чтобы принудить окруженные части ВСУ к капитуляции. Таким образом, можно констатировать, что инициатором перезаключения перемирия стала Москва и что это обстоятельство украинская общественность расценила скорее как угрозу, чем как примирительный жест.
КОТЕЛ, КОТОРОГО НЕТ
Переходя к новому «Комплексу мер по выполнению Минских соглашений», нужно отметить, что никто из лидеров «четверки» его не подписал, – формально никакой ответственности за его выполнение они не несут, хотя именно они утвердили его де-факто. Подписи под этим документом поставили представитель ОБСЕ Хайди Тальявини, посол РФ на Украине Михаил Зурабов (наблюдатель и посредник при переговорах соответственно) и три представителя воюющих сторон: экс-президент Украины Леонид Кучма как представитель президента Петра Порошенко, Александр Захарченко и Игорь Плотницкий как главы самопровозглашенных народных республик Донецка и Луганска. Формально именно эти трое и должны обеспечивать «Комплекс мер». Но, как с удивлением узнали журналисты при подписании, как раз между самими воюющими сторонами согласие достигнуто не было: когда «нормандская четверка» передала на визирование контактной группы согласованный ими мирный план, Захарченко и Плотницкий отказались его подписать, настаивая на отводе украинских силовиков из Дебальцева. Хотя позже, под обещание президента России Владимира Путина лично решить вопрос о дебальцевском котле с президентом Петром Порошенко, они все же поставили свои подписи под соглашением. Ибо ключевой для ДНР и ЛНР вопрос защиты своих городов от обстрела украинской артиллерии был все-таки решен достаточно надежно путем создания зон безопасности шириной от 70 до 140 км. При этом было решено, что Киев отводит все свои тяжелые вооружения от фактической линии ее прохождения, ополченцы – от своих сентябрьских позиций. Позиции самих армий остаются, по умолчанию, на месте, но соглашение предписывает сторонам с 15 февраля 2015 года прекратить огонь на всех фронтах.
Главы ДНР и ЛНР далеко не случайно настаивали на выводе украинских военнослужащих из дебальцевского котла – оставление их там превратит Дебальцево в такую же пороховую бочку под новым соглашением, каковой стал Донецкий аэропорт для сентябрьского соглашения. Эту опасность признал также президент России Владимир Путин, но не захотел увидеть президент Украины Петр Порошенко, заявивший, что окружения Дебальцева нет. «У меня изначально были сомнения, – сказал Владимир Путин журналистам, выступая в Минске после окончания переговоров, – /поскольку/ если такое окружение имеет место, то, исходя из нормальной логики, те, кто в окружении, будут предпринимать попытки из него вырваться, а те, кто находится снаружи, будут предпринимать попытки организовать коридор для выхода окруженных. Но мы договорились с Президентом Порошенко о том, что мы дадим поручения нашим военным экспертам установить, что же все-таки на самом деле происходит сейчас в реальности». Резкое ожесточение боев под Дебальцевом после 12 февраля стало прямым и неизбежным следствием выяснения отношений между воюющими сторонами после возникшего между ними спора.
Попробуем самостоятельно на основе экспертных оценок в украинских СМИ выяснить, каково было реальное состояние дел утром 12 февраля вокруг Дебальцева.
Итак вот: оперативная обстановка на 12 февраля, 02.00, от Юрия Бутусова, главного редактора газеты «Цензор. нет», на сегодня, пожалуй, самого популярного и авторитетного журналиста из числа «укропатриотов»: «В течение суток продолжались бои в районе Логвиново. Однако атаки украинских войск результата не достигли. Таким образом, наши войска уже третьи сутки остаются в оперативном окружении. Доставка снабжения и боеприпасов прекращена. Противник занял пригодные для обороны позиции в районе Логвиново, но не решается занять проселочные дороги и не расширяет зону прорыва. Начальник Генштаба Виктор Муженко уже двое суток докладывает Верховному главнокомандующему ложную информацию, что Логвиново взято и идет зачистка, хотя все знают, что реально противник сохраняет контроль за дорогой. Российские отряды укрепляются в районе Логвинова, и дорога простреливается на прямой наводке. Отсутствие снабжения уже серьезно ограничивает тактические возможности украинских войск – так, заметно снизила активность наша артиллерия внутри блокады. И положение окруженной группировки, которая по-прежнему имеет приказ держаться, не может не вызывать беспокойство».
Правда, днем позже спикер АТО Андрей Лысенко фактически дезавуировал эту информацию: «Сейчас там идет бой, город не контролирует ни одна из сторон... Там непонятная пока ситуация, и говорить о преимуществе какой-либо из сторон нельзя, идет бой». Еще днем позже его, в свою очередь, дезавуировал «батяня комбат» батальона «Донбасс», Семен Семенченко, удостоенный после боев в Иловайском котле звания Героя Украины: «Это неправда. ВСУ оставили Логвиново вчера, взвод «Донбасса» был вынужден отойти без поддержки бронетехники, поэтому сделать так, чтобы Логвиново «осталось под нашим контролем» нельзя. Можно только его взять штурмом заново. Не вводите в заблуждение президента и народ Украины. Сильно напоминает Иловайск «помощь идет», – написал Семенченко. Так что, по сути, Юрий Бутусов прав: Логвиново находилось 12 февраля в руках ополченцев, украинские войска их контратаковали, но так и не смогли отбить городок. Трасса М-103 все это время находилась под контролем ВСН, и снабжать Дебальцево по ней было невозможно. Что же касается проселочных дорог, то и они наверняка находились под огневым контролем артиллерии.
 |
| Дебальцевский котел стал самой горячей точкой Донбасса. Фото Reuters |
КАМЕНЬ ПРЕТКНОВЕНИЯ
Тем не менее утверждения Бутусова и Семенченко насчет непонимания президентом Порошенко и украинским Генштабом опасности превращения «оперативного окружения» Дебальцева в новый Иловайский котел вызывают сомнение. Поскольку Петр Порошенко, узнавший о предстоящем перемирии за шесть дней до них, вполне мог обратить эту инсайдерскую информацию в свою пользу.
Например, 6 февраля по приезде глав Германии и Франции ОБСЕ добивается от повстанцев двухдневного перемирия для вывоза людей из Дебальцева. Вслед за этим Генштаб и сам президент выигрывают еще пару дней, раздражая журналистов сказками о том, что никакого окружения нет. Ну а затем, как снег на голову для ВСН, заключается перемирие и его командование узнает, что они должны через два дня прекратить огонь и вывезти свою артиллерию за 70 км от Дебальцева. «Слава Порошенко!»
Вопрос лишь в том, каков стратегический смысл удерживать свою группировку в тылу противника вместо того, чтобы воспользоваться перемирием как оказией для ее вывода? Ведь исходя из нормальной военной логики, можно быть уверенным, что именно из-за этой «военной хитрости» и в ожидании приезда военспецов из Москвы и Киева для выяснения вопроса о наличии окружения, вокруг Дебальцева вспыхнут бои за проселочные дороги. И вечером 14 февраля глава ДНР Александр Захарченко заявил, что режим прекращении огня на Дебальцево не распространяется: «Мы прекратили огонь на всей территории ДНР, исключая внутренние районы – Дебальцево. В Минских соглашениях о Дебальцеве нет ни слова». И добавил: «Мы будем блокировать все попытки прорыва. Я отдал приказ». В результате старая история с Донецким аэропортом может повториться заново и в куда больших масштабах.
Если сравнить нынешний «Комплекс мер» с сентябрьским протоколом Трехсторонней комиссии, то уже в первых двух пунктах бросается в глаза, что в сентябре речь шла исключительно об обеспечении двустороннего прекращения огня – отдельного пункта об отводе артиллерии там не было. Видимо, тогда как Донецк, так и Москва – предложение об отводе артиллерии было внесено лично Владимиром Путиным – считали, что режим прекращения огня автоматически приведет и к прекращению артобстрелов. Однако все произошло с точностью до наоборот – после перемирия артиллерийские обстрелы города резко ужесточились. Видимой причиной были бои за Донецкий аэропорт, хотя скрытый смысл заключался скорее всего в стремлении терроризировать население города. Но нам здесь интересно другое: по сентябрьским соглашениям Киев должен был передать этот аэропорт ДНР, однако не выполнил своего обязательства. Поскольку со своими многоуровневыми – до пяти этажей под землей плюс километры подземных ходов – сооружениями времен СССР этот объект был удобным плацдармом для обстрела Донецка.
«Когда в 30 минутах неспешной езды от органов власти ДНР и штаба ее армии сидит украинская группировка с артиллерией и танками, регулярно обстреливая город, то это, согласитесь, как-то неправильно», – прокомментировал в середине октября сложившуюся ситуацию экс-заместитель главы МИД ДНР Борис Борисов. «Проблему создают украинская воинская часть в Авдеевке и в районе Пески. Как бы Украина ни говорила, что вот мы такие – держим аэропорт, на самом деле флаг висит там наш, украинского флага там нет. 60 человек, находящихся в старом терминале, мы с ними по телефону общаемся, предлагаем сдаться. К сожалению, это «Правый сектор», сдаваться он не хочет, это вот и вся проблема. Населенные пункты мы не обстреливаем – ни Пески, ни Авдеевку. Мы считаем их своими, у многих бойцов там семьи», – пояснял журналистам на пресс-конференции в начале октября премьер ДНР Александр Захарченко.
Понятно, что долго терпеть такую ситуацию власти Донецка не могли – какое восстановление аэропорта и других объектов экономики можно было проводить в условиях регулярного артиллерийского обстрела столицы? Рано или поздно в ДНР должны были осознать, что Киев не намерен по тем или иным причинам выполнять Минское соглашение и ситуация должна была взорваться. После Нового года это и произошло – озлобленные обстрелами своих городов и новым ужесточением экономической блокады ополченцы ДНР перешли в наступление. «Киборги» не продержались и двух недель – как только им перерезали пуповину, связывавшую аэропорт с Большой землей, они остались без воды. Ну и как долго можно продержаться в подобном котле?
Очевидно, что эту уязвимость аэропорта хорошо понимали и в Киеве.
«Откровенно говоря, стратегическое значение аэропорт Донецка утратил в июле (когда ополченцы замкнули вокруг аэропорта плотное кольцо окружения). Но командующий АТО, начальник Генерального штаба Виктор Муженко отдал приказ удерживать все занимаемые позиции. Неграмотное оперативное планирование и управление войсками АТО приводило и приводит к тому, что украинские солдаты и офицеры искупают бездарные решения начальника Генштаба своим героизмом, самопожертвованием и большой кровью. Однако никакие потери Муженко не беспокоят, потому что постоянные окружения украинских войск он объясняет Верховному главнокомандующему Петру Порошенко как пример выдающейся воинской доблести», – писал 23 октября прошлого года в своей статье «Терминал и Терминаторы: как долго будут защищать Донецкий аэропорт?» Юрий Бутусов. В статье подробно рассказывалось, как Виктор Муженко вместо вывода окруженных частей отдал приказ организовать снабжение аэропорта по охраняемому коридору из сел Пески и Авдеевка, – там и формировались группы для прорывов конвоев, и размещалась сводная артиллерийская группа поддержки аэропорта, которая заодно обстреливала и город.
Цена удержания подобного плацдарма была очень высокой, поскольку украинские войска несли основные потери не в боях с врагом, а при обстрелах своих окруженных частей и попытках провести к ним конвои, констатирует Бутусов. Тем не менее далее, даже признавая, что Украина обязалась завершить вывод войск из аэропорта еще 14 октября, он, обращаясь лично к президенту Украины, увещевает его: «Нет уже обязательств оставлять аэропорт, Минские соглашения – это фикция. Оставлять аэропорт нельзя сейчас, перед выборами, но это нельзя, Петр Алексеевич, уже делать и позже – после выборов. Потому что договориться с Путиным невозможно – он лжет всегда. Украина должна вести мирные переговоры, но мы обязаны продолжить войну».
Характерна эта ссылка Бутусова на предстоявшие через два дня выборы в Верховную раду – он предупреждал президента, что «патриоты» могут простить ему фикцию Минских переговоров, но они никогда не простят ему прекращения войны. В этом и заключался символический смысл (военного, признает и сам Бутусов, не было никакого) битвы «киборгов» за аэропорт: никакие соглашения не заставят «патриотов» уступить ни пяди украинской земли российским «агрессорам». Ибо, по мнению Бутусова, аэропорт был захвачен «ударными формированиями российских спецслужб в Украине – батальоном «Восток» Ходаковского, отрядами Бородая, Пушилина, Здрилюка и «Оплота», бывших и действующих сотрудников спецподразделений ГРУ и ФСБ РФ, в том числе чеченцев».
Венцом же этого «патриотического» абсурда можно считать «наивное» убеждение Бутусова, что Москве нельзя верить ни при каких обстоятельствах, что Минские соглашения – фикция и поэтому «Украина должна вести мирные переговоры, но мы обязаны продолжить войну». Что, исходя из нормальной логики, трудно расшифровать иначе как то, что нам нужен не мир, а мирные переговоры, иначе Запад не даст нам денег на войну. Тем не менее эта стратегия сработала – как раз 12 февраля в качестве своего рода награды за подписание нового Минского соглашения он получил от МВФ кредит в 17,5 млрд долл. на четыре года. Так что Киеву осталось теперь получить только новое оружие для своей армии. Необходимость спасения украинских солдат из дебальцевского котла – разве можно найти лучший предлог для получения его?
