Глобальное потепление как боевое оружие

Ливийская «Великая рукотворная река» ушла в песок вслед за падением правительства Каддафи. Фото Reuters

Таяние льдов, повышение уровня морей, потепление воды в мировом океане, сокращение количества осадков, высыхание рек и испарение озер, изменение температуры воздуха – это далеко не полный перечень последствий потепления климата, вызванного увеличением парникового эффекта и иными сопутствующими причинами. Все это влечет за собой учащающуюся засуху, уменьшение и снижение качества доступной воды, наводнение в прибрежных регионах, уничтожение лесов и опустошение пахотных земель, экспансию пустынь, исчезновение морской флоры и фауны, а также многие другие последствия, оказывающие негативный эффект на жизнедеятельность человека.

Прогноз ученых относительно влияния описанных выше процессов неоднозначен, расходясь от самого катастрофичного предсказания до скептицизма относительно масштабов проблемы и причин, вызывающих ее. С другой стороны, некоторые из негативных тенденций, связанных с глобальным потеплением, уже налицо.

НАИБОЛЕЕ УЯЗВИМЫ

Одними из самых уязвимых перед этими вызовами оказались страны Ближнего Востока и Северной Африки, переживающие сегодня и без того серьезный кризис. Это в первую очередь обусловлено географическими особенностями, засушливым характером местности и дефицитом воды.

Суммарный объем водных ресурсов всех арабских стран составляет лишь 0,7% мирового запаса. В результате количество воды здесь всего 1,5 тыс. куб. м на душу населения в год при средней мировой обеспеченности в 13 тыс. куб. м в год. Серьезный вклад вносят и субъективные факторы в виде высокого темпа роста населения (к 2050 году прогнозируется увеличение численности населения региона в два раза), относительно низкого уровня развития инфраструктуры, дефицита инвестиционных ресурсов. Негативным тенденциям способствует и структура экономики в некоторых странах региона, ориентированная на добычу и переработку углеводородов, что увеличивает выброс в атмосферу загрязняющих веществ. Малоизвестный факт – государства Персидского залива (Саудовская Аравия, Катар, Объединенные Арабские Эмираты, Кувейт и другие) являются лидерами в мире по показателю выброса углекислого газа в атмосферу из расчета на душу населения, что значительно усугубляется отсутствием лесных массивов. Насколько сверхдоходы от продажи углеводородов могут компенсировать наносимый вред здоровью граждан, особенно будущего поколения, сказать сложно, но эта проблема может обостриться с годами.

Согласно некоторым прогнозам ученых, при сохранении текущей тенденции повышение температуры может вызвать к 2100 году катастрофичное последствие в виде создания невыносимых условий для жизни человека в течение наиболее жаркого времени суток на значительной части территории Сахары и Аравийского полуострова. Следствием этого в том числе станет огромный миграционный процесс, в сравнении с которым масштабы сегодняшнего миграционного кризиса в Европе больше не будут восприниматься как кризис.

ЕДЫ И ВОДЫ УЖЕ НЕ ХВАТАЕТ

Если же говорить о сегодняшней ситуации, то к числу наибольшей угрозы, связанной с вышеописанными проблемами, относится увеличивающийся дефицит воды и, как следствие, вызов в области продовольственной безопасности. Сегодня эти проблемы уже являются факторами, которые оказывают влияние на военно-политические процессы в регионе.

Так, засуха в России 2010 года и принятое ее правительством решение об ограничении экспорта продукции зерновых, равно как и плохой урожай 2010 года в Китае и, как следствие, увеличение Пекином внешних закупок привели к росту цен на продовольственные товары. Некоторые аналитики связывают эти события с последующей революцией 2011 года в Египте. Эта арабская республика – крупнейший в мире импортер пшеницы, где до 60% поставок приходилось на российскую продукцию. Логично, что повышение цен на продовольствие оказало негативное влияние на экономику страны в 2010 году и усугубило ситуацию, что рассматривается в качестве одной из причин антиправительственных беспорядков, которые привели к свержению режима.

Еще в 2010 году упоминалось о наличии проблемы экономического кризиса в восточной части Сирии. Территория, расположенная в районе реки Евфрат, населенная представителями крупного арабского племени инези, получила значительный ущерб от сокращения дождевых осадков со 189 мм в 1980-х до 152 мм в нулевых годах, что особенно катастрофично сказалось в период засухи 2006–2010 годов. В результате более 800 тыс. человек скатились в нищету, а около 500 тыс. человек были вынуждены оставить свои дома и переселиться, главным образом в Хомс и Хаму. Тогда это было названо самым масштабным миграционным процессом в этом районе со времен развала Османской империи. В конце 2010 года, после улучшения погодных условий, некоторые семьи стали возвращаться на свои земли, но большая часть инфраструктуры была уже разрушена ввиду запущенности, а население оказалось в нищете. По мнению некоторых экспертов, эти факты в совокупности с отсутствием эффективных мер, принятых правительством, значительно подпитали восстание в Сирии в марте 2011 года, которое началось именно в восточной части страны и впоследствии переросло в гражданскую войну.

Вмешательство Анкары в политический кризис в Сирии было вызвано в том числе и проблемой разграничения воды Евфрата, исток которой находится в Турции. Многочисленные гидротехнические проекты на Евфрате в прошлом неоднократно уменьшали сток вод в Сирии, что приводило к напряжению отношений, которые удавалось урегулировать дипломатически. Сейчас в планах турецкого правительства новая реализация некоторых крупных инициатив в бассейне Евфрата, в том числе поворот реки для предотвращения водного голода в Анкаре. Понятно, что ослабление власти Дамаска и утрата им контроля над восточной частью территории страны играли на руку Анкаре в вопросе реализации упомянутых проектов.

Война в Йемене и Сирии – пример того, как дефицит воды способствует радикализации региона. Так, правительство Абдрабуха Мансура Хади в Йемене на фоне тяжелой экономической ситуации в стране в 2014 году сократило бюджет министерства водных ресурсов и окружающей среды на 70%. Это значительно усугубило положение дел с водой, особенно в сельской местности: в условиях отсутствия субсидий и контроля со стороны власти началась хищническая эксплуатация грунтовых вод, которая значительно превышает потенциал их восстановления. При этом сам процесс распределения воды стал более несправедливым ввиду безвластия. Американские аналитики при этом отмечают, что во время гражданской войны «Аль-Каида Аравийского полуострова» («Аль-Каида» признана в РФ террористической организацией и запрещена), в отличие от других сторон конфликта, активно осуществляла строительство колодцев и иной инфраструктуры на захваченной территории и распределяла воду более справедливо, в результате чего она стала доходить до самых бедных и обделенных семей. Этим объясняется то, что организация сумела обрести поддержку значительной части населения на захваченной территории. Кроме того, одним из обвинений со стороны повстанцев-хоуситов, другого важного участника гражданской войны в Йемене, в адрес правительства было именно несправедливое распределение водных ресурсов.

По мнению Института Стимсона (США), запрещенная в России террористическая организация «Исламское государство» показала более эффективное управление и более справедливое распределение водных ресурсов на захваченной территории в Сирии и Ираке, чем это делали свергнутые ими органы власти. Это стало одной из важных причин закрепления группировки в населенных пунктах страны, а сама организация стала восприниматься как имеющая государственную легитимность в глазах многих граждан.

АФРИКАНСКИЙ РОГ В ОГНЕ

В отношении Крыма украинская сторона применила новое оружие – водную блокаду. Фото с сайта www.krymr.com

Летом 2011 года, когда внимание многих СМИ было приковано к революционным событиям в арабских странах и гражданской войне на территории Ливии, страшная и более кровопролитная трагедия разразилась в Восточной Африке и особенно в районе Африканского Рога. Более чем трехкратное сокращение количества осадков наблюдалось в 2011 году в Кении, Эфиопии, Сомали, некоторых районах Джибути, Южного Судана и Танзании. В качестве основной причины погодной аномалии указывалось явление «Эль-Ниньо», в ходе которого в период 2010–2011 годов происходило повышение температуры поверхностного слоя воды, что отрицательно повлияло на формирование тропических циклонов и, как следствие, снизило количество дождей, особенно в прибрежных регионах. Согласно результатам исследований Агентства США по международному развитию, необыкновенно сильное повышение воды в Индийском океане было вызвано процессом глобального потепления. Падение урожая, массовый мор скота, рост цен на продукты питания вызвали продовольственный кризис в Восточной Африке, который затронул 12 млн человек. Засуха называлась самой сильной за последние 60 лет, а ее последствие в виде разразившегося голода оценивалось как крупнейшая катастрофа за всю историю региона.

Наиболее тяжелая ситуация сложилась в Сомали, где засушливый сезон начался еще в 2009 году, а фактическое безвластие и гражданская война значительно мешали принятию эффективных мер. В южных районах страны, населенных этноплеменной группой раханвейн, традиционно занимающейся земледелием, население оказалось под угрозой полного вымирания из-за деградации основного источника экономики. Количество умерших от недоедания в период засухи оценивается в 260 тыс. человек, половина из которых – дети до пяти лет. Почти четверть населения Сомали превратилась в беженцев, покидающих места проживания из-за засухи, а один миллион сомалийцев устремился в соседние Кению и Эфиопию, которые тоже страдали от продовольственного кризиса. Отмечался рост столкновений за источники воды. При этом вооруженные группировки стали формироваться на основе кочевых групп, осуществляющих выпас скота.

Главным спасением в этой ситуации должна была стать гуманитарная помощь, объем которой со стороны ООН превысил 1,5 млрд долл. Значительное количество продовольствия и медикаментов предоставили ЕС, Великобритания, Австралия, Канада, Турция, Саудовская Аравия и другие страны. Некоторые государства и организации направили персонал, состоящий из врачей, логистических команд и инженеров, с целью восстановления системы ирригации на территории Сомали.

Однако все это натолкнулось на ожесточенное сопротивление организации «Аш-Шабаб» (имеет тесные связи с запрещенной в РФ «Аль-Каидой»), контролировавшей тогда более трети территории страны и ведущей вооруженное противостояние с правительством и другими группировками с целью построения исламского государства в Сомали. Предоставление гуманитарной помощи «Аш-Шабаб» расценивала как вмешательство во внутренние дела страны и всячески препятствовала этому, имелись случаи убийства и похищения сотрудников гуманитарной миссии. Видя чудовищный масштаб кризиса в Сомали, руководство ООН и Африканского союза встало перед необходимостью принятия более решительных мер против исламистской группировки, которые начались с операции по освобождению столицы страны Могадишо. В октябре 2011 года исламисты похитили на территории кенийского лагеря Дадааб двух граждан Испании, являющихся сотрудниками организации «Врачи без границ». Это стало поводом для начала широкомасштабной военной операции под названием «Линда Нчи» (с языка суахили – «Защити страну»), проводимой вооруженными силами Кении на территории соседнего Сомали против движения «Аш-Шабаб», которая продолжается до сих пор.

СОПУТСТВУЮЩИЙ ФАКТОР

Конечно, не проблемы с обеспечением продовольствием или водой были основной причиной политических потрясений, которые сотрясают арабские страны с 2011 года. Да и сама арабская революция не являлась по своей природе голодным бунтом. Однако совсем не рассматривать продовольственную проблему, вызванную в том числе климатическими условиями, в качестве сопутствующего фактора, оказавшего влияние на эти события, тоже ошибочно.

Собственно, конфликты из-за воды возникали на Ближнем Востоке еще с древнейших времен. Об этом упоминается даже в Библии, когда из-за источников воды поссорились пастухи Лота и Авраама. Сегодня на регион приходится до 80% политических разногласий и споров из-за водных ресурсов. Правда, практика показывает, что большая часть так называемых водных споров заканчивалась межгосударственной кооперацией по развитию инфраструктуры и даже способствовала политическому сближению. Однако в свете вызова, стоящего перед регионом сегодня, ситуация представляется совсем иной и менее оптимистичной.

Согласно прогнозу, к 2020 году объем поверхностных и грунтовых вод во многих странах региона снизится на 20%, к 2050 году аналогично снизится объем дождей, среднегодовое значение температуры воздуха вырастет на 1,5 градуса. При этом в последнее 10-летие среднее значение этого показателя уже было выше на один градус, чем в предыдущие годы. Это уже вызывает серьезные проблемы для сельскохозяйственного сектора и масштабный уход населения в прибрежные районы, где климатическая обстановка более благоприятная. Главные миграционные потоки, ожидаемые в ближайшие годы, могут прийтись на Йемен и зону Сахеля. В первом случае главным фактором будет угроза обезвоживания столицы страны Саны, население которой может переместиться к берегам Красного моря. В Сахеле существует вероятность исчезновения озера Чад, которое расположено на территории Нигера, Нигерии, Чада и Камеруна и обеспечивает пресной водой 68 млн человек. Основными причинами экологической катастрофы называются чрезмерно активная эксплуатация гидроресурсов озера и загрязнение воздуха на Европейском континенте, которое влечет за собой снижение дождей в зоне Сахеля. Ввиду деградации озера в ближайшие годы миллионы человек могут оставить зону своего проживания и уйти на север, как завещал один из героев мультфильма «Маугли». В обоих случаях возможно возникновение конфликта за контроль над прибрежными районами. Сильную напряженность вызовет миграция из сельской местности в город.

Не менее тревожная ситуация складывается в районе Африканского Рога, где на фоне учащающейся засухи и роста населения страны региона приближаются к пропасти полномасштабной гуманитарной катастрофы. Предположительно население Эфиопии к 2040 году достигнет 200 млн человек вместо 94 млн сегодня, в Сомали оно увеличится с 13 млн сейчас до 30 млн человек к 2030 году, а в Кении – с 40 до 60 млн человек. Перспектива выглядит пугающей: согласно наиболее мрачному прогнозу, весь Африканский Рог уже к 2020 году превратится в сплошную зону неразрешимого военного конфликта всех против всех и анархии, вызванной развалом института государства.

В связи с этим многие европейские эксперты задаются вопросом, не является ли сегодняшний миграционный кризис в Старом Свете, вызванный арабской весной, лишь верхушкой айсберга. Ведь даже в случае стабилизации обстановки на территории Сирии, Ирака, Ливии и других стран-поставщиков беженцев основная проблема в виде гуманитарной катастрофы и высокого темпа роста населения не решится.

ОПАСНОЕ «ВОЗРОЖДЕНИЕ»

Нельзя не упомянуть еще одну тревожную тенденцию в виде обострения отношений между государствами, расположенными на берегах Нила: Египет, Судан, Эфиопия, Уганда, Кения, Танзания, Бурунди, Руанда, Демократическая Республика Конго. Поводом стал проект «Возрождение» по строительству крупнейшей гидроэлектростанции на реке Голубой Нил в Эфиопии мощностью 6 ГВт – огромный показатель не только по африканским меркам. Однако реализация этого проекта может заметно ухудшить ситуацию с обеспечением пресной водой в Египте, где 80% от потребляемой пресной воды приходит именно из Эфиопии. Согласно наиболее распространенным прогнозам, сток воды в Египет может сократиться на 20%, что может повлечь за собой огромные убытки для сельского хозяйства, аквакультуры и вызвать дефицит воды даже для питья.

Именно позиция Арабской Республики Египет явилась одной из причин, по которой Эфиопия в прошлом была вынуждена свернуть все инициативы, связанные с этим проектом. Президент Египта Мухаммад Анвар ас-Садат в 1970-е годы даже угрожал Эфиопии военным ударом в случае начала практической реализации проекта, что в то время было подкреплено мощнейшей по региональным меркам армией и политическим авторитетом Каира.

В некоторых странах бутылка с водой и миска с едой стали синонимом счастья. Фото Reuters

Формально власти Египта ссылаются на условия соглашений, заключенных с Суданом в 1929-м (в тот период обе республики находились под протекторатом Великобритании) и в 1959 году, в соответствии с которыми квота на эксплуатацию воды Нила, предоставленная Египту, составляет 55,5 млрд куб. м, а Судану – 18,5 млрд куб. м. При этом незначительные разногласия по вопросу распределения воды периодически возникали и между двумя государствами. Остальные страны бассейна в эти соглашения включены не были, что обосновывалось достаточным для удовлетворения их потребностей объемом дождевых осадков.

Сегодня эти соглашения, безусловно, являются устаревшими. Изменилась и политическая ситуация: Египет уже совсем не тот, что был в 1970-е годы. Изменился и военно-политический потенциал Эфиопии. Тем более что большая часть стран Африканского союза поддерживает позицию Аддис-Абебы.

В 2010 году в Уганде были подписаны новые соглашения между странами – участниками упомянутой Инициативы бассейна Нила, которые изменили порядок принятия решения по проектам, связанным с эксплуатацией Нила. При этом Судан и Египет отказались подписывать соглашения, а Каир занял категорическую позицию несогласия с ними, что было вполне ожидаемо. В 2011 году, воспользовавшись революцией и последовавшей за этим смутой, охватившей Страну пирамид, Эфиопия приступила к строительству станции, завершение которого запланировано на 2017 год.

В период политических потрясений в Египте в 2011–2013 годы ситуация значительно накалилась: при правлении президента Мухаммеда Мурси и представителей движения «Братья-мусульмане» (запрещенная в РФ террористическая организация) зазвучали даже призывы к вооруженному конфликту. В качестве основной угрозы военными аналитиками указывалась возможность возникновения так называемой «войны по доверенности» путем поддержки со стороны Египта некоторых сепаратистских групп против Эфиопии, которых в регионе Африканского Рога немало. Тем более что в раздувании конфликта заинтересованы некоторые внешние силы, а также радикальные исламистские движения, так как конфликт между преимущественно мусульманским Египтом и христианской Эфиопией может обрести и религиозный подтекст.

Ситуация несколько улучшилась после военного переворота 2013 года в Египте, когда военные во главе с фельдмаршалом Абделем Фаттахом ас-Сиси, захватив власть в стране, смягчили риторику, говоря о необходимости поиска решения проблемы совместными усилиями. Это нашло поддержку в Эфиопии и в Африканском союзе в целом, которые выразили согласие на развитие диалога и сотрудничества с Египтом.

Очевидно, что бесперспективность войны осознают и в Аддис-Абебе, и в Каире. Последний в настоящее время сосредоточился на дипломатических усилиях, в том числе в виде расширения экономического и военно-политического сотрудничества со странами бассейна Нила с целью склонить позиции их правительства на свою сторону.

Однако, несмотря на регулярные консультации, встречи министров и глав государств, видимость совместного конструктивного подхода,  решения, удовлетворяющего обе стороны, в настоящий момент не выработано. По этой причине угроза военного столкновения за ресурсы Нила в отдаленной перспективе остается, а это может стать военным конфликтом между двумя странами с общим населением почти 180 млн человек.

Важно понимать и то, что уступка Эфиопии со стороны Египта, помимо экономических проблем, будет серьезным ударом по авторитету сегодняшней власти в Каире, чем сразу воспользуется оппозиция в лице «Братьев-мусульман», которые занимали более жесткую позицию в этом вопросе. Проиграть битву за Нил для египетских властей просто недопустимо.

Но и Эфиопию в этой ситуации понять можно: только 12% ее населения имеет доступ к электроэнергии, что, конечно, не может оставаться таковым в XXI веке.

С другой стороны, эфиопский проект «Возрождение» не создает, а лишь ускоряет водный кризис в регионе и в Египте: 150 млн человек в Стране пирамид к 2050 году вместо 85 млн сегодня оценивается как реальность, притом что дефицит пресной воды наблюдается в стране уже сейчас. Очевидно, что Египет рано или поздно столкнется с водным голодом, и срыв эфиопского проекта может только отсрочить его на несколько лет.

ОПАСНОСТИ МОЖНО ИЗБЕЖАТЬ

Однако не все так катастрофично: Африка и Ближний Восток имеют потенциал для преодоления последствия стоящих сегодня вызовов. Яркий пример – великая рукотворная река в Ливии, представляющая собой около 1300 скважин глубиной более 500 м, систему труб и резервуаров, созданную с целью извлечения и транспортировки к населенным пунктам страны пресной воды, огромные запасы которой были обнаружены в 1960-х годах под песками Сахары. Строительство велось почти 20 лет, а финансовые инвестиции осуществлялись ливийскими властями без привлечения международных спонсоров. В планах ливийского руководства было расширение имеющихся систем и обеспечение пресной водой территорию других стран Сахеля. Однако после гражданской войны в Ливии и скатывания страны в хаос мечты Каддафи вряд ли будут реализованы в ближайшие годы. И тем не менее этот проект доказал, что Африка может преодолеть водный кризис.

Через десятилетия человечеству может также стать доступной иная технология. В качестве примера можно привести проект солнечного реактора в Сахаре (Sahara Solar Breeder Project), впервые представленный Университетом Токио в 2009 году на академическом саммите в Риме. Проект предполагает строительство большого количества солнечных батарей и солнечных коллекторов в Сахаре, устройств, аккумулирующих электроэнергию, сооружение средств ее доставки и иной вспомогательной инфраструктуры. Согласно расчетам, созданные мощности смогут обеспечить до 50% потребностей человечества в энергии и работу гигантских опреснительных установок на средиземноморском побережье, вода которых будет снабжать участки в Сахаре, что позволит превратить пустыню в цветущий лес. При сегодняшнем уровне технологического развития проект воспринимается как утопический. Однако через десятилетия ситуация может измениться.

Есть и еще одно преимущество региона в виде больших запасов фосфатов, которые применяются в качестве сырья для производства удобрений. Речь идет в первую очередь о Марокко, имеющем 75% мировых запасов фосфоритов, хотя запасы этого минерала есть также в Алжире, Тунисе, Египте, Иордании и Израиле. На фоне ухудшения качества посевных площадей в мире, роста потребления удобрений и снижения объемов их добычи, особенно в США и Китае, ожидается, что спрос на белое золото, как стали называть фосфаты, будет расти высокими темпами, а этот минерал может стать даже причиной новой войны в следующие годы. К слову, Западная Сахара, являющаяся объектом территориального спора между Рабатом, с одной стороны, и движением ПОЛИСАРИО, поддерживаемым Алжиром, с другой, содержит очень крупные запасы фосфоритов (до 10 млрд т). Марокко прилагает значительные усилия по обеспечению удобрениями африканского рынка, который воспринимается как один из самых перспективных ввиду нереализованного сельскохозяйственного потенциала и высоких темпов роста на продукты питания.

Что касается России, то почти вся ее территория рассматривается как не подверженная угрозе водного дефицита даже в долгосрочной перспективе. Исключение составляет Крым, но возможные масштабы проблемы здесь не сопоставимы с Ближним Востоком, Африкой и даже некоторыми европейскими странами.

Проблемы для России может нести ситуация в Средней Азии, которая характеризуется высокими темпами роста спроса на пресную воду и неравномерностью ее распределения, что особенно остро ощущается в Казахстане и Узбекистане. С целью недопущения кризиса Москва принимает активные действия в решении водной проблемы в Центральной Азии.

С другой стороны, надвигающийся водный и продовольственный кризис в Африке и на Ближнем Востоке может предоставить возможности по расширению экспорта российских технологий, особенно в сфере ирригации и производства сельскохозяйственных удобрений. Это может стать и  путем выхода из экономического кризиса и диверсификации экономики. Многие предприятия и гидротехнические сооружения в регионе сооружены с помощью советских, а затем и российских предприятий. Возможности для экономической кооперации здесь имеются.

Добрососедство и диалог должны определять основные направления по преодолению надвигающихся проблем, связанных с глобальным потеплением.