Марат Сыртланов
Повстанцы и местные жители осматривают обломки сбитого в Сирии российского вертолета. Фото Reuters
Скорбные хроники в первый день августа 2016 года о незавидной судьбе экипажа российского вертолета в Сирии, а до этого пилота сбитого там же бомбардировщика напомнили мне столь же нелепую гибель десятков моих сослуживцев от рук повстанцев в Афганистане, Абхазии, Таджикистане, Чечне, Южной Осетии и в ряде других мест, которая происходила по причине элементарной беспечности.
Чем иначе, как не утерей бдительности, объяснить упомянутые полеты без прикрытия, выбор маршрутов над занятой противником территорией, вольное самолетовождение в приграничье с Турцией? Достаточно поставить себя на место даже не боевика какой-либо из террористических группировок, а рядового гражданина Сирии, чтобы понять: мы для него как минимум чужие, прибывшие воевать в его стране.
ЛЯП ЗА ЛЯПОМ
В условиях изменившихся приоритетов России в геополитике мы не учимся должным образом сопровождать применение армии как в ближнем, так и дальнем зарубежье. В той же Сирии на фоне безусловно мощного огневого воздействия на противника мы беспомощны в диалоге с партнерами по операции из НАТО и допускаем в морально-психологическом обеспечении боевых подразделений своих Воздушно-космических сил (ВКС) ляп за ляпом.
Да, позвал нас на помощь местный президент. Но его политику разделяет сегодня не все население этой многострадальной страны, сильна оппозиция. Которая, как выясняется, разделяется еще на умеренную и жесткую, на поддерживаемую США и нет.
Да, этот Ми-8МТ в крайнем полете доставлял гуманитарный груз в Алеппо. Но накануне эскадрилья таких же винтокрылых машин, наращивая удары крылатыми ракетами и работу дальних бомбардировщиков, утюжила раз за разом позиции террористов в соседних населенных пунктах. И где гарантия для террористов, что очередной полет, пусть даже одиночный, не является разведывательным и предвосхищающим новый ад с небес?
Сам случайно вместо пуштунского каравана из Пакистана попал с десантно-штурмовой ротой будущего Героя Советского Союза Игоря Плосконоса под бомбы наших «Грачей» под Файзабадом, уяснил с ужасом с тех пор, каково это – молить Всевышнего о пощаде, когда от тебя ничто уже не зависит. Но знаю не с чужих слов и то, каково было экипажу в горящем Ми-8. Это самое страшное наказание: осознавать в последние минуты жизни в уже неуправляемой машине, что вина в случившемся – только своя: недооценил ситуацию, понадеялся на авось… Под селением Шали, когда я не возразил против перегрузки вертолета в Моздоке и едва не сгорел осенью 1996-го вместе с другими пассажирами в той авиакатастрофе, понял: не все можно списать на войну!
В то время, когда майский указ запрещает называть число потерь личного состава в мирное время, ошибкой в пропагандистском сопровождении операции российских ВКС в Сирии является и широкое освещение работы Дальней авиации и крылатых ракет. Видео, снятое из космоса, способно поразить воображение разве что бабушек из деревни, переживших фашистские бомбежки и тушивших «зажигалки» в составе народных дружин ПВО. Для молодежи гораздо круче и захватывающи компьютерные игры.
А вот военному человеку смешно: в условиях высокоманевренных боевых действий повстанцев всех мастей применять тяжелое вооружение против мелких подразделений – все равно что стрелять из пушки по воробьям.
С иронией воспринималось несколько месяцев назад первое заверение президента о якобы достигнутых ВКС РФ целях и начале возвращения наших авиаподразделений на родную землю. Ан нет, как оказалось, нет. А почему? Оказывается, надо продолжать бить врага на дальних подступах. И ни слова о том, чья вина в том, что сразу после первых наших налетов на дальних подступах начали бить россиян, начав с питерских туристов над Синаем. Почему-то с того момента многие наши чиновники в дальнее зарубежье – ни ногой…
ПОКАЗНЫЕ СУББОТНИКИ
В начале 80-х все мы тоже не только по заверениям политработников, но прежде всего с массовой подачи государственных СМИ безгранично верили в кровную необходимость и правомочность ввода советских войск, писали рапорты с просьбой направить для оказания интернациональной помощи братскому народу. И поначалу, оказавшись «за речкой», по инерции служили под впечатлением пропагандистских штампов Политбюро, с одной стороны, о своей миротворческой миссии, с другой – о безграничной радости афганского населения по случаю размещения у них под боком дружественной, но, как ни крути, чужой по духу и вере армии.
Некоторые наши солдаты и даже офицеры под впечатлением от показных субботников по высадке аллей дружбы и раздачи гуманитарной помощи потом наивно считали возможным без оружия выйти за пределы военного городка, заглянуть в местный дукан (магазин). И бесследно пропадали. Хорошо, если они попадали в плен. Но чаще их изуродованные тела поутру находили у ворот КПП.
Дошло до того, что в 1986 году 19 водителей во главе с прапорщиком из состава 118 отдельного автобатальона были вырезаны безоружными жителями в районе Хайра-хана (Теплый стан) близ афганской столицы, поскольку выехали за гравием на берег горной речушки вообще без оружия. Надо ли говорить, что после целевой работы Главного политуправления ВС СССР партийно-политическая работа в гарнизонах обрела-таки прикладной характер и на смену пустым призывам о бдительности пришла конкретная работа по обеспечению боевой настороженности.
НЕБОЕВЫЕ ФАНТАЗИИ
Об отсутствии системности и пробелах в воспитательной работе в угоду идеологической обработке личного состава в Минобороны догадываются. Это заметно даже по попыткам героизировать каждый факт гибели военнослужащих за пределами России. Зачастую представления на высокие государственные награды офицеров, да, погибших в период прохождения военной службы, но не выполнивших боевые задачи, больше напоминают оправдания.
Посмертно представлен к ордену комбат, нарушивший правила организации занятия по метанию гранат и вынужденный накрыть РГД-5 бронежилетом. Та же участь ждет погибших в Ми-8, которые, как теперь выясняется, якобы уводили в пустыне рухнувший камнем вертолет… от жилых кварталов.
«Почему тогда не направили горящую машину по примеру фронтовых летчиков на позиции врага? И почему не спас товарищей экипаж второго вертолета?» – вопросы 13-летнего сына звучат несколько кощунственно, но одновременно указывают на отсутствие ответственности у тех, кто выпустил в полет одиночный вертолет, и фантазии у тех, кто докладывает наверх о неоправданных и никак поначалу не ожидаемых жертвах нашей сирийской кампании. О ее окончании и достижении поставленной цели мы уже однажды было известили мир, но так и завязли там. Блицкриг не удался...
ТЕХНОЛОГИЧЕСКИЕ ПОВТОРЫ
Позже, уже в должности редактора журнала «Авиация и космонавтика», мне довелось убедиться в том, что проблема излишнего доверия к противнику (я бы его в данном контексте назвал классовым) не нова. Многие наши летчики, воевавшие на стороне Северной Кореи в 1950–1953 годы, нелепо погибали в первых же воздушных схватках с американскими пилотами, представлявшими тогда, напомню, интересы Южной Кореи. Потери 335 истребителей за два с небольшим года можно было бы избежать, но… Наши асы просто не решались нажать на гашетку и применить мощнейшее бортовое вооружение МиГ-15 при виде темнокожих коллег. Ведь в СССР официальная пропаганда Кремля всегда навязывала народу мысль о расовой дискриминации негров в США. А тут – оба-на! – тебя, оседлав современнейший F-86 «Сейбр», атакует черный, как смоль, Сэм-друг…
В свою очередь, полковник США Хоффман, командовавший батальоном зеленых беретов во Вьетнаме, вспоминал на встрече американских ветеранов корейской и вьетнамской войны с российскими участниками боевых действий в Афганистане, что подобный синдром испытывали в Юго-Восточной Азии многие из коммандос, призванных из штатов, в которых сильна была антивоенная пропаганда коммунистов. Преодолеть эту проблему удалось не только вследствие безвозвратных потерь после первых же столкновений в джунглях с партизанами. Правительство Соединенных Штатов сумело безошибочно выявить первопричину либерального отношения своих граждан к противнику и усилило работу по дискредитации Коммунистической партии. Прежде всего до рядовых янки была доведена информация о зарубежных источниках финансирования американских пацифистов, включая СССР.
Вам это не напоминает пресс, под который попали у нас так называемые иностранные агенты? Ничто не ново под Луной! И все же обидно, что технология-то тоже оказалась украденной у заокеанских шелкоперов. Причем технология полувековой давности…
Так или иначе, но приходится сделать вывод о том, что и отечественный, и зарубежный опыт как Россией, так и иными странами в современных условиях не используется в полной мере. Независимо от целей планируемого военного действа, Кремль, соответствующие структуры Минобороны России в любом случае должны учитывать как военно-техническую, так и морально-психологическую составляющую при его планировании и проведении.
Верность долгу, гордость за причастность к российскому флагу, уверенность во вверенном оружии и боевой технике, преодоление шапкозакидательских настроений, уважение к противнику, соблюдение законов вооруженной борьбы и постоянная боеготовность – вот ее основные компоненты. Согласимся, что дополнение официальной идеологии этими нехитрыми слагаемыми победы совсем не будет разглашением гостайны, суть которой – в целях применения армии, и только. Цель, как известно, оправдывает средства, которые народ пусть знает. Ведь иначе не понять, сколь непрост и специфичен сегодня ратный труд наших сыновей…
