Александр Заблотский
Моряки Северного флота, ставшие пехотинцами, осуществляют посадку на десантное плавсредство. Фото 1942 года
При оценке морских десантов, проведенных советским флотом в годы Великой Отечественной войны, бытовало утверждение, что у ВМФ отсутствовали специализированные мореходные десантные корабли, что, в свою очередь, очень мешало проведению этого рода операций. В частности, такое мнение прозвучало в докладе, посвященном опыту войны, подготовленном Главным штабом ВМФ СССР в 1945 году. С тех пор прошло 70 лет, но существенной корректировке данное утверждение не подвергалось.
ТАК В ЧЕМ ЖЕ ДЕЛО
Попробуем разобраться в этом вопросе. Да, десантные корабли специальной постройки – это, безусловно, хорошо. Имея их в наличии, можно создать противной стороне угрозу высадки десанта в удаленных от линии фронта районах. Десантный корабль может осуществлять перевозку войск и боевой техники по принципу «берег–берег», избегая утомительной и опасной перегрузки на рейде, в зоне огневого воздействия противника. С десантного корабля можно проводить высадку морской пехоты непосредственно на твердый берег, исключив такую во всех отношениях «приятную» процедуру, как переход с полной выкладкой по горло в ледяной воде. И, наконец, десантный корабль может перевезти и высадить в тыл противника тяжелое вооружение и технику, например, танки.
Посмотрим, как влияло на успешность десантных операций наличие или же отсутствие десантных кораблей специальной постройки. При этом пойдем от противного и посмотрим на ситуацию не в тех случаях, когда десантных кораблей не было, а наоборот, когда таковые были.
До начала Великой Отечественной войны судостроительная промышленность Советского Союза сдала флоту только три самоходные десантные баржи типа СБ. Однако эти суда, вошедшие в состав Краснознаменного Балтийского флота в 1940 году, не использовались по своему прямому назначению.
На Черном море в качестве канонерских лодок воевали четыре «Эльпидифора», строившиеся как десантные транспорты для планировавшегося в годы Первой мировой войны Босфорского десанта. Характеристики грузовместимости этих кораблей были весьма приличными. Они могли принять на борт до 2000 бойцов с личным оружием, восемь тракторов ЧТЗ или десять СТЗ, десять «полуторок» или 11 «эмок», четыре 152-мм, восемь 122-мм или 12 орудий меньшего калибра с передками. Могли канонерки перевезти и шесть легких танков. Единственным их недостатком была небольшая скорость, не превышавшая десяти узлов. Зато «Эльпидифоры» могли приткнуться к берегу и высадить пехоту и боевую технику прямо на сушу. Если сравнивать характеристики «Эльпидифоров» с советскими десантными кораблями первых послевоенных проектов, то и тогда они смотрятся неплохо. Существенное улучшение характеристик было достигнуто только в начале 60-х, при проектировании и строительстве серии больших десантных кораблей проекта 1171 «Воронежский комсомолец».
В своем первоначальном, «десантном», качестве канонерские лодки типа «Эльпидифор» использовались во всех крупных десантных операциях: у Григорьевки под Одессой в сентябре 1941 года, в декабре в Керченско-Феодосийской операции, в январе следующего года в Судаке и в десанте у Южной Озерейки в феврале 1943 года. В первом случае КЛ «Красная Грузия» приняла часть десантников с крейсера «Красный Крым», но на берег доставляла их с помощью баркасов. Во втором, вероятно, канонерки должны были высадить десант штатным способом, но фактически высадка производилась на уже занятый плацдарм с помощью шлюпок, сейнеров, а также на причалы Камыш-Бурунского порта. Любопытно посмотреть фактическую загрузку «Эльпидифоров» в этой операции. Итак, канлодки приняли: «Красная Абхазия» – 800 бойцов, 16 лошадей, четыре 76,2-мм горные пушки и две автомашины грузоподъемностью 1,5 т. «Красная Грузия» – 756 человек, шесть горных орудий и четыре «полуторки». «Красный Аджаристан» – 837 человек, четыре «трехдюймовки», шесть 120-мм минометов, 26 лошадей, две «полуторки» и 230 т боеприпасов и продовольствия.
В январе 1942 года «Красный Аджаристан» высаживал 226-й стрелковый полк прямо на судакский пляж, удачно приткнувшись к берегу. Этот десант был фактически забыт командованием всех уровней в суматохе неожиданной потери Феодосии. Когда о нем вспомнили, было уже поздно – немцы к тому времени подтянули резервы и начали операцию по его ликвидации.
У Южной Озерейки «Красная Абхазия» и «Красный Аджаристан» производили высадку морпехов на берег, по всей видимости, тоже с использованием носовой сходни. После неудачи основного десанта канлодки были перенаправлены к Станичке, где разгружались как на пристань, так и прямо на берег.
Вариант с выгрузкой прямо на необорудованный пляж, вероятно, имел в виду адмирал Г.Н. Холостяков, предлагавший осуществить массовую переброску подкреплений на блокированный Эльтигенский плацдарм. Но командование Черноморским флотом не стало рисковать оставшимися к тому времени двумя кораблями.
У ЮЖНОЙ ОЗЕРЕЙКИ
В Южно-Озерейской же десантной операции использовались так называемые болиндеры, также построенные в годы Первой мировой войны для высадки десанта. Первоначально эти суда представляли собой самоходные баржи водоизмещением 255 т, осадкой носом – 0,99 м. Носовая часть имела наклонное плоское днище, позволявшее притыкаться к береговой отмели. В носовой части также имелась сходня шириной 3,8 м, выдвигаемая вперед и опускаемая при помощи грузовых стрел. Максимальная вместимость баржи составляла 796 человек, которые могли покинуть судно за 12 минут. Передвижение корабля со скоростью 5,5 узла осуществлялось при помощи двух двигателей шведской фирмы «Болиндер», что и определило запоминающееся название проекта. Правда, к началу 1943 года бывшие самоходные баржи перешли уже в разряд буксируемых. Тем не менее даже в таком варианте как минимум одному или двум болиндерам удалось благополучно высадить несколько легких танков на берег (болиндер мог принять на борт до 14 легких танков американского производства «Стюарт»). При всем несовершенстве конструкции и технического состояния, а также при весьма неблагоприятной обстановке болиндеры возложенную на них задачу выполнили – высадили основную часть танков и личного состава первого броска десанта. То, что они тут же попали под губительный огонь противника, являлось следствием неудовлетворительной организации их огневой поддержки.
Таким образом, можно утверждать, что Черноморский флот имел возможность до февраля 1943 года (когда были потеряны «Красная Грузия» и болиндеры) высадить на необорудованное побережье как минимум стрелковую бригаду со средствами усиления.
Оба типа специализированных десантных судов использовались в одном полностью неудавшемся десанте – у Южной Озерейки. Несмотря на то что это был один из трех случаев за годы Великой Отечественной войны, когда на усиление морпехов выгружались танки, цепь ошибок и неувязок привела к тому, что практически весь десант погиб. Среди нескольких причин, приведших к трагической развязке, одна из главных – неспособность боевых кораблей и авиации подавить средства противодесантной обороны. Но даже и в этой ситуации пехота, усиленная несколькими танками, смогла не только некоторое время обороняться, но и вести наступательные действия. К сожалению, попыток усилить десант или хотя бы наладить его снабжение не предпринималось.
БОТЫ И ТЕНДЕРЫ
В годы войны для выполнения задач форсирования крупных рек и наведения озерных переправ была спроектирована и построена довольно многочисленная серия десантных ботов проекта 165. Строительство велось на судостроительном заводе № 343 в Гороховце. Бот перевозил до 60 десантников с личным оружием, имел мореходность 4–5 баллов и мог удаляться от берега на расстояние до 20 миль (при радиусе действия 150 миль). С января 1943 года эти боты стали использоваться на Черном море. По опыту эксплуатации в судоремонтных мастерских флота проект был доработан, и организована постройка деревянного мотобота (всего построено 12 единиц). Подобный проект, только в металлическом варианте (ДМБ – десантный морской бот), стал строить и завод № 343. При водоизмещении 20 т ДМБ принимал до 100 десантников. Его скорость хода составляла 9 узлов при дальности плавания 120 миль. Головной десантный морской бот был сдан в декабре 1943 года. Всего было построено более 160 десантных ботов, достаточно сильно отличавшихся от серии к серии.
Вот выдержки из отчета командира дивизиона десантных мотоботов капитан-лейтенанта П.И. Жукова (август 1943 года): «…боты очень удобны при выполнении десантных операций на необорудованном берегу при состоянии моря до 4 баллов… Хорошим типом ботов считаю боты первой серии с мотором ЗИС-5 и задним ходом. Боты без заднего хода с мотором ГАЗ-ММ имеют малую тактическую ценность, и боевое использование их ограниченно».
В относительно больших количествах десантные боты применялись в Керченско-Эльтигенской десантной операции, где стали одним из основных высадочных средств. Их большие потери связаны не столько с противодействием противника, сколько с неблагоприятными погодными условиями. Казалось бы, этот пример следует привести в подтверждение тезиса из упомянутого выше доклада ГШ ВМФ. Однако не следует забывать, что время высадки было выбрано таким образом, что даже более мореходные немецкие корабли были вынуждены уйти в базы или отстаиваться под прикрытием берега. Поэтому данный случай – это скорее показатель неумения или нежелания учитывать при планировании операций характеристики используемой техники, чем пример ее недостатков. Но даже с учетом больших потерь десантных ботов, как и других катеров, в штормовых условиях флоту удалось высадить десант, достаточный, чтобы создать оперативный плацдарм, ставший для противника постоянной головной болью.
В 1942–1943 годах в Ленинграде были построены 122 тендера грузоподъемностью 12–25 т. Эти катера использовались для самых разнообразных целей, в том числе и для высадки десанта. Кроме того, ленинградский завод № 5 строил большой серией деревянные десантные катера типа К-ЗИС-5. Учитывая, что за исключением редких случаев десанты на Балтике представляли собой род морской переправы, мореходности подобного «тюлькиного флота» было вполне достаточно.
Несколько тендеров, переброшенных в октябре-ноябре 1943 года с Ладожского озера на Черное море, очень положительно зарекомендовали себя, в том числе и в условиях тяжелой осенней погоды. В боях по захвату островов Выборгского архипелага спаренные тендеры перевозили даже танки Т-26. Независимо от результатов действий танков, а они оцениваются в разных документах совершенно противоположно, в конкретных географических условиях тендеры зарекомендовали себя вполне работоспособным высадочным средством.
ПРИЧИНЫ НЕУДАЧ
Теперь посмотрим, насколько «виновато» отсутствие специальных десантных судов в неудачном исходе некоторых советских десантов. Единственный крупный десант Северного флота, который не смог решить свои задачи, – это высадка в мае 1942 года на побережье Мотовского залива. Флот смог высадить бригаду морской пехоты со штатным вооружением, а потом и эвакуировать ее остатки. Использование тяжелого вооружения в условиях слабопроходимой местности практически исключалось, а применение танков было возможно только вдоль дорог. Основными причинами провала десантной операции стали невыполнение войсками 14-й армии задачи по прорыву обороны немцев и не учтенное в должной мере резкое изменение погоды.
Неудачные десанты Черноморского флота ни разу не были сорваны на этапе высадки. Во всех случаях их судьба была решена неуспехом дальнейших действий на берегу. Судьбу Эльтигенского десанта решила морская блокада плацдарма. Несколько провальных эпизодов в период отхода 17-й армии вермахта с Таманского полуострова были изначально определены выбором места высадки в пределах плотных боевых порядков высокобоеспособной группировки войск противника.
Десанты КБФ в Невской губе в октябре 1941 года при том уровне организации как высадки, так и дальнейших действий морской пехоты на берегу были изначально обречены на разгром, даже будь в распоряжении флота самые современные десантные суда. Высадку на остров Соммерс в июле 1942 года сложно рассматривать в качестве примера, так как незначительная численность гарнизона обороняющихся не требовала большого количества сил, а тем более тяжелого вооружения. Для создания количественного и качественного превосходства вполне было достаточно возможностей имевшихся в наличии боевых катеров. Операция в районе Мерекюля в феврале 1944 года проводилась практически в пределах оборонительной полосы противника. В этих условиях успех десанта определялся успехом наступления сухопутных войск. Во всех случаях на первое место в причинах успеха (или же неуспеха) десанта выходил субъективный фактор, определяемый грамотным планированием и последующим руководством десантной операцией.
комментарии(0)