Москва и Пекин спешат на помощь

Генерал армии Дуглас Макартур (в центре) лично наблюдал за высадкой в Инчхоне. Фото Национального управления архивов и документации США

В историографии Корейской войны (1950–1953) имеет место мнение о том, что по итогам боев в Корее в сентябре-октябре 1950 года, когда встал вопрос о незамедлительном оказании военной помощи терпящей поражение Корейской Народно-Демократической Республике (КНДР), секретарь ЦК ВКП(б), председатель Совета министров СССР Иосиф Сталин и председатель ЦК КПК, председатель Центрального военного совета КПК Мао Цзэдун «быстро» достигли соглашения о вводе в Корею войск Народно-освободительной армии Китая (НОАК) под видом добровольческой армии. Однако изучение ряда российских и китайских современных исторических материалов заставляет прийти к выводу о том, что окончательное решение руководства КПК и КНР о незамедлительном вводе китайских войск в Корею для оказания военной помощи КНДР в октябре 1950 года стало результатом дискуссионных консультаций руководителей Советского Союза и Китайской Народной Республики на фоне широкой оппозиции этому решению внутри Политбюро ЦК КПК.

В числе работ российских авторов, исследовавших тему принятия решения о вводе китайских войск в Корею, можно выделить книгу Ю.М. Галеновича «Сталин и Мао. Два вождя», вышедшую в московском издательстве «Восточная книга» в 2009 году. В свою очередь, ведущим современным китайским историком, целенаправленно исследующим различные аспекты «войны сопротивления Америке в поддержку Северной Кореи», как называли Корейскую войну в КНР в те годы и нередко продолжают называть до сих пор, является Шэнь Чжихуа. Этот заслуженный, хорошо известный в научной среде Китая и за его пределами профессор-историк 1950 года рождения издал целый ряд работ, посвященных теме советско-китайских консультаций и переговоров в октябре 1950 года об оказании военной помощи КНДР.

В числе таких работ – статьи «Решение Мао Цзэдуна о направлении войск для ведения боевых действий в Корее – ответ на замечания российских ученых по поводу телеграммы от 2 октября» в журнале «Исследования истории КПК за рубежом» (№ 2 за 1996 год), «Цель и результаты поездки Чжоу Эньлая в Советский Союз – к дискуссии по вопросу китайско-советских переговоров в октябре 1950 года» в журнале «Материалы исследований истории КПК» (№ 4 за 1996 год), «Китайско-советский союз и направление китайских войск в Корею – сравнительный анализ китайских и российских исторических материалов» в журнале «Исследования истории современного Китая» (№ 5 за 1996 год и № 1 за 1997 год), а также монография «Мао Цзэдун, Сталин и Корейская война» (Народное издательство провинции Гуандун, 2003) и книга «История китайско-советских отношений (1917–1991)», вышедшая в пекинском издательстве «Синьхуа» в 2007 году.

В ДЕЛО ВМЕШИВАЕТСЯ ООН

27 июня 1950 года Совет Безопасности ООН принял резолюцию о необходимости оказания государствами – членами ООН срочной военной помощи Республике Корея в войне против КНДР, а президент США Гарри Трумэн в тот же день отдал приказ ВВС и ВМС США на Дальнем Востоке вступить в боевые действия против Корейской народной армии (КНА). Позднее аналогичный приказ Трумэн отдал Сухопутным войскам США.

В своей книге «История китайско-советских отношений (1917–1991)» Шэнь Чжихуа со ссылкой на Архив внешней политики РФ отмечает, что вскоре после этих событий, 2 июля 1950 года, Чжоу Эньлай – председатель Государственного административного совета КНР (Центрального народного правительства КНР того периода) и одновременно министр иностранных дел КНР – в беседе с советским послом в Китае Н.В. Рощиным подчеркнул, что если американские войска пересекут 38-ю параллель и вторгнутся на территорию КНДР, Китай направит для борьбы с ними свои воинские формирования.

7 июля 1950 года Совет Безопасности ООН принял резолюцию о создании Объединенного командования Многонациональных сил ООН, оказывающих военную помощь Республике Корея в ведении боевых действий против КНА. Основу этих сил составили войска США, а главнокомандующим стал американский генерал армии Дуглас Макартур.

11 августа 1950 года, сообщает Шэнь Чжихуа, на базе дислоцированного в Северо-Восточном Китае 13-го пехотного полка НОАК по указанию Мао Цзэдуна состоялось совещание командного состава НОАК корпусного и дивизионного звена, на котором командующий и одновременно политкомиссар Северо-Восточного военного округа НОАК Гао Ган довел до сведения участников совещания распоряжение Центрального военного совета КПК в сжатые сроки выполнить весь объем подготовительной работы для участия войск в боевых действиях за пределами КНР и находиться в готовности для оказания помощи корейскому народу.

По мнению Шэнь Чжихуа, непосредственное обсуждение руководителями СССР и КНР вопроса о направлении китайских войск в Корею началось после успешной высадки 15 сентября 1950 года в южнокорейском порту Инчхон 50-тысячного корпуса американских, британских и южнокорейских войск, которые, стремительно продвигаясь на север и нанося поражение северокорейской армии, поставили КНДР на грань военного разгрома, что, в свою очередь, заставило руководителя Северной Кореи Ким Ир Сена обратиться к СССР с отчаянной просьбой о безотлагательной военной помощи. Ссылаясь на свое интервью от 12 сентября 2000 года с Чай Чэнвэнем, в 1950 году исполнявшим обязанности военного атташе посольства КНР в КНДР, Шэнь Чжихуа делает вывод относительно того, что в сложившейся ситуации Сталин «переложил ответственность за спасение Северной Кореи на Мао Цзэдуна» и 1 октября 1950 года направил Мао Цзэдуну телеграмму, в которой прямо попросил Китай ввести свои войска в Корею для оказания военной помощи КНДР.

Чтобы разобраться, насколько исторически достоверен вывод китайского историка, следует обратиться к содержанию телеграмм, которыми обменивались Сталин и Мао Цзэдун в период с 1 октября 1950 года до ввода китайских войск в Корею, обратить внимание на контакты Сталина с представителями руководства КПК и КНР и на ситуацию, собственно, в руководстве КПК и КНР того периода.

СЕКРЕТНЫЕ ТЕЛЕГРАММЫ

На китайскоязычном сайте «Чжунхуа» (в переводе – «Китай») 22 июня 2017 года была опубликована статья «Совершенно секретные телеграммы: Как Мао Цзэдун и Сталин обсуждали направление войск для участия в войне сопротивления Америке в поддержку Северной Кореи», где, в частности, приводятся тексты телеграмм, которыми Иосиф Сталин и Мао Цзэдун обменивались в первой половине октября 1950 года. Так, упомянутая Шэнь Чжихуа телеграмма Сталина Мао Цзэдуну была отправлена 1 октября 1950 года в 1 час 3 минуты:

«Пекин, послу СССР. Прошу немедленно передать Мао Цзэдуну или Чжоу Эньлаю следующее. Я нахожусь на отдыхе далеко от Москвы и все это время был не очень осведомлен о ситуации в Корее. Но сегодня в докладах из Москвы прочел о том, что корейские товарищи оказались в трудной ситуации.

16 сентября Москва уже напоминала корейским товарищам о том, что высадка американского десанта в Инчхоне – дело нешуточное, цель американцев в том, чтобы отсечь 1-й и 2-й фронты северокорейской армии от их тылов на севере страны. Москва также говорила корейским товарищам о том, что в сложившейся ситуации необходимо прежде всего отвести на север по крайней мере четыре дивизии для организации обороны севернее и восточнее Сеула, а затем отводить на север большую часть остальных войск с тем, чтобы они закрепились на рубеже 38-й параллели. Однако командование 1-го и 2-го фронтов северокорейской армии не смогло выполнить приказ Ким Ир Сена об отводе войск к северу, в результате чего американцы отсекли и окружили северокорейские войска. И сейчас в районе Сеула у корейских товарищей нет никаких войск, способных оказать сопротивление противнику. Полагаю, что до 38-й параллели вообще нет никакой обороны.

Думаю, будет хорошо, если в сложившейся ситуации Вы окажете северокорейцам военную помощь, скажем, пятью-шестью дивизиями, которые выдвинутся к 38-й параллели и обеспечат корейским товарищам развертывание их резервов севернее 38-й параллели. Китайские войска могли бы именоваться добровольцами, но, разумеется, управление ими должно осуществляться командованием китайской армии.

Я еще ничего не говорил корейским товарищам по этому поводу и пока не решил, когда скажу. Однако не сомневаюсь, что сказать им об этом стоит, как не сомневаюсь, что эта новость их обрадует. Жду Вашего ответа, с уважением, Филиппов, 1 октября 1950 года» (Филиппов – псевдоним Сталина. – А.Ш.).

Выдержку из этой же телеграммы со ссылкой на Архив Президента РФ приводит в своей книге и Ю.М. Галенович на странице 498: «Пекин. Совпосол. Для немедленной передачи Мао Цзе Дуну или Чжоу Энь Лаю. Я нахожусь далеко от Москвы в отпуску и несколько оторван от событий в Корее. Однако по поступившим сегодня мне сведениям из Москвы я вижу, что положение у корейских товарищей становится отчаянным... Следовало бы немедленно двинуть к 38-й параллели хотя бы 5-6 дивизий. Китайские дивизии могли бы фигурировать как добровольные...» (заметим, что, на китайском сайте, в отличие от книги Ю.М. Галеновича, источник, например архив, где находится цитируемый документ, не указывается. – «НВО»).

Как сообщает Шэнь Чжихуа, получив телеграмму Сталина от 1 октября 1950 года, Мао Цзэдун в тот же день телеграфировал в Северо-Восточный военный округ НОАК распоряжение следующего содержания: «Войскам, дислоцированным в приграничных районах, досрочно завершить подготовительную работу и в любой момент ожидать получение приказа к выдвижению для ведения боевых действий с новым противником согласно ранее утвержденных планов». Одновременно с этим, сообщает китайский историк, был подготовлен проект ответной телеграммы Сталину, в котором речь шла о том, что китайские войска выдвинутся в Корею 15 октября 1950 года.

Затем, рассказывает Шэнь Чжихуа, в Пекине состоялось совещание Политбюро ЦК КПК, члены которого, обсуждая вопрос о вводе китайских войск в Корею, разошлись во мнениях относительно того, стоит ли в принципе идти на такой шаг. В этой ситуации, продолжает китайский историк, Мао Цзэдун в одностороннем порядке принял решение о созыве нового, расширенного совещания Политбюро ЦК КПК для повторного обсуждения стоявшего на повестке дня вопроса и по собственной инициативе пригласил советского посла Рощина, попросив его передать Сталину о том, что у Китая возникли сложности по поводу ввода войск в Корею.

Китайские танкисты в Корее. Фото с сайта www.weibo.com

Неопределенность руководства КПК относительно ввода китайских войск в Корею в первые дни октября 1950 года нашла отражение в ответной телеграмме Мао Цзэдуна Сталину. В приведенной в названной статье на китайском сайте телеграмме, отправленной из Пекина 3 октября 1950 года в 12 часов 15 минут, говорится:

«1 октября 1950 года получил Вашу телеграмму. Ранее мы принимали решение о том, что, если противник перейдет в наступление к северу от 38-й параллели, мы перебросим в Северную Корею несколько дивизий добровольцев для помощи корейским товарищам. Однако, все тщательно взвесив, на данный момент полагаем, что такой шаг приведет к крайне серьезным последствиям.

Во-первых, несколькими дивизиями сложно решить корейскую проблему (у нашей армии крайне отсталая техника, чтобы победить американцев), и противник вынудит нас к отступлению.

Во-вторых, ввод китайских войск в Корею, скорее всего, приведет к прямому конфликту между США и Китаем, а Советский Союз, возможно, тоже окажется вовлеченным в эту войну – таким образом ситуация приобретет крайне серьезный характер.

Многие товарищи в Политбюро ЦК КПК полагают, что действовать следует очень осмотрительно.

Конечно, если мы не направим войска для помощи Северной Корее, корейским товарищам, которые сейчас в трудной ситуации, будет очень тяжело, и нам самим горько от этого. Однако, если мы направим в Корею несколько дивизий, которые отступят под натиском противника, и это приведет к прямому конфликту между США и Китаем, все наши мирные созидательные планы рухнут и многие наши граждане выскажут нам свое недовольство (наш народ еще не залечил раны прошедшей войны и хочет мира).

Вот почему сейчас лучше всего проявить выдержку и войска пока не вводить, одновременно продолжая накапливать силы в ожидании благоприятного момента для вступления в боевые действия.

В связи со временными неудачами северокорейцам следует изменить тактику ведения войны и перейти к партизанским действиям. Мы созываем совещание Политбюро ЦК КПК, на котором будут присутствовать ответственные работники всех органов Центрального Комитета нашей партии. Окончательное решение по поводу ввода войск в Корею нами еще не принято. Это наша первая телеграмма с изложением текущей ситуации, но нам хотелось бы непосредственно обсудить ее с Вами. Если Вы не возражаете, товарищи Чжоу Эньлай и Линь Бяо прилетят туда, где Вы сейчас отдыхаете, для обсуждения ситуации и информирования Вас о положении в Китае и в Корее. Жду ответа. Мао Цзэдун, 2 октября 1950 года».

Как рассказывает Шэнь Чжихуа, 4 октября 1950 года в Пекине открылось расширенное совещание Политбюро ЦК КПК, на котором противники ввода войск в Корею настаивали на том, что «следует выжидать до тех пор, пока другого выхода не останется».

5 октября 1950 года Сталин ответил на полученную двумя днями ранее телеграмму Мао Цзэдуна. В названной статье на китайском сайте приводится текст телеграммы советского руководителя:

«Пекин, послу СССР для Мао Цзэдуна. Вашу телеграмму получил. Я писал Вам о направлении пяти-шести дивизий добровольцев потому, что хорошо помню, как товарищи из китайского руководства много раз заявляли о готовности направить несколько корпусов для помощи корейским товарищам, если противник пересечет 38-ю параллель. И я понимаю, что китайские товарищи готовы направить войска на помощь Северной Корее, чтобы предотвратить ее превращение в антикитайский военный плацдарм Соединенных Штатов и будущей милитаристской Японии, что очень важно для Китая. Когда я писал Вам о направлении войск в Корею, имея в виду, что пять-шесть дивизий – минимальная, но не предельная численность группировки китайских войск, я исходил из некоторых соображений, касающихся международной обстановки:

1) США на данный момент не готовы к широкомасштабной войне;

2) милитаристские силы в Японии еще не возродились, и Япония не сможет оказать военную поддержку США;

3) с учетом первых двух обстоятельств США в корейском вопросе будут вынуждены пойти на уступки Китаю, опирающемуся на союз с СССР, будут вынуждены принять условия Китая как посредника в решении корейской проблемы, а условия Китая будут выгодны Северной Корее и не позволят врагам превратить ее в свой военный плацдарм;

4) по тем же причинам, которые я перечислил выше, США в конце концов будут вынуждены не только отказаться от Тайваня, но и от планов заключения сепаратных соглашений с реакционными силами в Японии, от планов возрождения японского милитаризма и превращения Японии в трамплин своей политики на Дальнем Востоке.

Исходя из этих соображений, я полагаю, что одним лишь пассивным выжиданием, отказом от прямой схватки, от возможности снова продемонстрировать свою силу Китай не добьется от США тех уступок, про которые я сказал выше. Причем в случае пассивного выжидания Китай не добьется уступок от США не только в корейском вопросе – Китай не получит даже Тайвань, который американцы приберут к рукам, сделают своим плацдармом…

Разумеется, я также не исключаю, что, хотя США и не готовы сейчас к большой войне, они могут втянуться в нее ради собственного престижа, и тогда вовлеченными в такую войну окажутся и Китай, и Советский Союз, связанный с Китаем Договором о взаимной помощи. Стоит ли бояться подобного развития событий? Полагаю, не стоит, потому что, объединившись, мы будем гораздо сильнее США и Великобритании. Германия сейчас не способна чем-либо помочь США, а другие капиталистические государства Европы не представляют собой существенной военной силы. Если война неизбежна, ее надо начинать сейчас, а не через несколько лет. Поскольку к тому времени возродившийся японский милитаризм станет союзником США, а Корея… превратится в форпост Соединенных Штатов и Японии на материке.

Таким образом, когда я писал Вам о направлении минимум пяти-шести дивизий, я исходил из текущей международной обстановки и перспектив ее развития.

В Вашей ответной телеграмме также говорилось о внутриполитической ситуации в Китае, и для меня это новая информация. Вы утверждали, что китайский народ жаждет мира и может быть очень недоволен новой войной из-за событий в Корее. Я понимаю этот момент следующим образом. В случае начала войны буржуазные политические партии, представленные в объединенном правительстве Китая, будут использовать общественное недовольство против Коммунистической партии Китая и ее руководителей. Разумеется, Вы лучше, чем кто-либо, видите внутриполитическую ситуацию в Китае. И только китайским товарищам решать, как преодолеть эти внутриполитические трудности.

Буду очень рад встретить товарищей Чжоу Эньлая и Линь Бяо и побеседовать с ними.

С уважением, Филиппов, 5 октября 1950 года».

Выдержку из этой же телеграммы Сталина Мао Цзэдуну со ссылкой на Архив Президента РФ приводит и Ю.М. Галенович в своей книге на странице 504: «...США из-за престижа могут втянуться в большую войну; будет, следовательно, втянут и Китай, а вместе с тем втянется в войну и СССР, который связан с Китаем пактом о взаимопомощи. Следует ли этого бояться? По-моему, не следует, так как мы вместе будем сильнее, чем США и Англия, а другие капиталистические европейские государства без Германии, которая не может сейчас оказать США какой-либо помощи, не представляют серьезной военной силы. Если война неизбежна, то пусть она будет теперь, а не через несколько лет, когда японский милитаризм будет восстановлен как союзник США...»

Шэнь Чжихуа не пишет, повлияла ли телеграмма Сталина Мао Цзэдуну от 5 октября 1950 года на решение Политбюро ЦК КПК о вводе китайских войск в Корею, но констатирует, что во второй половине дня 5 октября 1950 года Мао Цзэдун и поддержавший его заместитель председателя Центрального военного совета КПК Пэн Дэхуай настояли на принятии расширенным совещанием Политбюро ЦК КПК принципиального решения о направлении китайских войск для оказания военной помощи Северной Корее; командующим китайскими войсками стал генерал-полковник НОАК Пэн Дэхуай.

Как сообщает китайский историк, 8 октября 1950 года был отдан приказ о создании Армии китайских добровольцев, а 11 октября 1950 года Чжоу Эньлай и Линь Бяо прибыли для переговоров в резиденцию Сталина на Черноморском побережье Кавказа.

Шэнь Чжихуа пишет, что в ходе продолжительных переговоров Сталин обратил внимание китайской стороны на готовность советских ВВС оказать поддержку боевым действиям китайских войск в Корее только через два-три месяца, и стороны пришли к выводу, что Китаю все-таки следует воздержаться от немедленного ввода войск в Корею, а также к выводу о том, что Ким Ир Сену нужно сообщить о необходимости сохранить свои войска и отвести их с территории КНДР в КНР, за пограничную реку Ялуцзян. В своей книге на странице 512 Ю.М. Галенович со ссылкой на книгу Лю Цзечэна «Мао Цзэдун и Сталин» (Пекин, издательство Партийной школы ЦК КПК, 1993, с. 294) приводит слова Сталина во время завершения его встречи с Чжоу Эньлаем и Линь Бяо: «...А теперь все же необходимо немедленно довести до сведения корейских товарищей результаты нашего обсуждения и наши предложения. Прошу вас, не теряя времени, как можно раньше провести подготовку к отступлению».

«ДОБРОВОЛЬЦЫ» АТАКУЮТ

Впрочем, несмотря на выработанную в ходе советско-китайской встречи позицию, как сообщает Шэнь Чжихуа, Мао Цзэдун 13 октября 1950 года созвал экстренное совещание Политбюро ЦК КПК, на котором снова убеждал соратников в необходимости немедленно направить китайские войска в Корею. По словам Шэнь Чжихуа на этом экстренном совещании было принято решение о незамедлительном вводе китайских войск в Корею, несмотря на временное отсутствие поддержки со стороны советских ВВС и активное продвижение на север американских войск. После экстренного совещания Политбюро ЦК КПК, сообщает китайский историк, Мао Цзэдун совместно с Пэн Дэхуаем и Гао Ганом детально рассмотрели план действий Армии китайских добровольцев в Корее и приняли решение о вводе войск 19 октября 1950 года.

В тот же день, 13 октября 1950 года, Мао Цзэдун направил телеграмму Сталину, изложение основного содержания которой приводится в упоминавшейся статье на китайском сайте. В этой телеграмме Мао Цзэдун говорит об окончательно принятом решении ввести в ближайшее время китайские войска в Корею, поскольку в случае выхода американских войск на границу с КНР Корея станет для Китая большой военно-политической проблемой, а над Северо-Восточным Китаем нависнет непосредственная угроза. Кроме того, в этой телеграмме Мао Цзэдун обращает внимание Сталина на то, что многие члены Политбюро ЦК КПК ранее не могли принять решение о вводе китайских войск в Корею из-за того, что на тот момент не уяснили текущую международную обстановку и не разобрались с вопросами относительно советской военной помощи и обеспечения воздушного прикрытия китайских войск советскими ВВС. В своей телеграмме Сталину Мао Цзэдун подчеркнул, что немедленный ввод китайских войск в Корею оправдан, а китайский народ полагает эту миссию своим долгом.

15 октября 1950 года, сообщает Шэнь Чжихуа, Ким Ир Сен направил в китайский город Шэньян Пак Хен Ена – второго человека в иерархии Трудовой партии Кореи и КНДР тех лет и одновременно министра иностранных дел КНДР для встречи с Пэн Дэхуаем с просьбой ввести китайские войска в Корею как можно раньше, но Пэн Дэхуай сообщил посланцу Ким Ир Сена, что ввод китайских войск планируется на 18 или 19 октября 1950 года.

В тот же день, 15 октября 1950 года, пишет китайский историк, Мао Цзэдун направил Гао Гану и Пэн Дэхуаю телеграмму, требуя выступить ранее намеченного срока, однако, получив 16 октября 1950 года сообщение из Москвы о том, что даже через два – два с половиной месяца советские ВВС и ПВО смогут обеспечить только воздушное прикрытие территории Северо-Восточного Китая, но не будут готовы к участию в боевых действиях в Корее, вызвал Гао Гана и Пэн Дэхуая в Пекин для консультаций. Как сообщает Шэнь Чжихуа, на экстренном совещании 18 октября 1950 года Мао Цзэдун заявил следующее: «Противник окружил Пхеньян и через несколько дней выйдет к пограничной реке Ялуцзян. Поэтому, невзирая на неимоверные трудности, форсирование Ялуцзян Армией китайских добровольцев откладывать нельзя, сделать это необходимо согласно ранее утвержденных планов». Вечером 19 октября 1950 года основные силы Армии китайских добровольцев форсировали реку Ялуцзян из приграничных китайских городов Аньдун и Цзиань, вошли на территорию Кореи и вступили в боевые действия.

Вряд ли стоит вслед за Шэнь Чжихуа утверждать, что «Сталин переложил ответственность за спасение Северной Кореи на Мао Цзэдуна». Скорее, следует говорить о том, что Сталин, осознавая ведущую роль Советского Союза в противостоянии стратегическим планам США по укреплению их позиций на Дальнем Востоке, высказывал Мао Цзэдуну свое весомое мнение относительно возможностей разрешения тяжелейшего военно-политического кризиса на Корейском полуострове в первую очередь в интересах союзника СССР – Китая. Ведь, по образному выражению Мао Цзэдуна, Китай и Корея, – словно «зубы и губы», и без «губ» – Кореи «зубам» – Китаю всегда «холодно».