Кремль берет курдов под защиту на своих условиях

Эрдоган жестко отвергает все обвинения в агрессии по отношению к Сирии. Фото Reuters

Вторжение турецких войск в северо‑восточные районы Сирии уже осудили как союзники Анкары по НАТО, так и участники Астанинских договоренностей. Впрочем, на развитие событий это никак не повлияло. Показательно, что так называемые Сирийские Демократические силы и их основа – курдское ополчение, известное под наименованием «Отряды народной самообороны» (курд. Yekîneyên Parastina Gel, YPG), осталось в этом противостоянии без союзников. Америка, до этого оказывавшая поддержку YPG, с неимоверной легкостью отказалась от своих курдских друзей, предоставив им возможность геройски погибать в боях с превосходящим по силам противником. Обвинения в адрес России, что, мол, и она предала курдов, звучат откровенно лживо, поскольку Москва на протяжении всей сирийской кампании дистанцировалась от них. Более того, после событий, произошедших в ночь на 8 февраля 2018 года под Хашамом (провинция Дейр‑эз‑Зор), когда американцы и союзные им курды практически уничтожили батальон российских ЧВК, дает моральное право Кремлю показательно отвернуться от YPG в ныне сложившийся критический момент.

Как бы то ни было, Анкара пошла на вторжение на территорию суверенного государства, что во все времена рассматривалось как инициирование необъявленной войны. Правда, пока речь идет о желании турецкого руководства создать полосу безопасности от берега Евфрата до границ с Ираком протяженностью около 365 км и глубиной 30‑35 км. С этой территории, по плану Анкары, войска османов выдавят формирования курдского ополчения, а заодно и население, и вся эта широкая приграничная зона будет взята под контроль турецких силовиков и заселена лояльными туркоманами. Местность, где разворачивается военная операция, равнинная, открытая, слабопересеченная, с небольшими «островами» возвышенностей, изобилует разновеликими населенными пунктами. У турецких сухопутных войск проблем возникнуть не должно, при грамотной организации боевых действий они могут развить высокий темп наступления и продвинуться в короткие сроки далеко на юг, если командование примет решение не ограничиться занятием линии шириной 30‑35 км.

Оценивать силы сторон в настоящий момент очень сложно, поскольку ни курды, ни Анкара эту информацию не разглашают. Известно, что у турецкой стороны южное направление прикрыто 2‑й полевой армией. По мнению экспертов, здесь Анкара могла бы в короткие сроки создать группировку силами: около 50 тыс. штыков, до 700 орудий ствольной и реактивной артиллерии 350‑370 танков, 2‑3 авиакрыла (авиаполка, каждый по две эскадрильи). Ударная авиация турецких ВВС и армейская авиация могут действовать с военных аэродромов: Диярбакыр, Инджирлик, Кайсери, Конья. Вертолеты в состоянии использовать площадки подскока, развернутые в непосредственной близости от границы с Сирией. В случае необходимости турецкое командование в течение 15‑20 суток может нарастить эту группировку до 80‑100 тыс. человек, 600‑700 танков и 1200‑1300 орудий ствольной и реактивной артиллерии. 

Есть сведения от компетентных источников, что в данный момент Анкара задействовала около 20 тыс. своего личного состава, 150 танков, 230 боевых бронемашин, порядка 230 единиц ствольной и реактивной артиллерии, до 5 эскадрилий истребителей 4‑го поколения F‑16. Изначально Анкара планировала активно использовать в качестве пушечного мяса протурецкие формирования сирийской вооруженной оппозиции, для этого была собрана группировка примерно из 14 тыс. бойцов. Тот же источник сообщает, что протурецкие партизаны имеют слабую выучку и дисциплину, и потому не справляются с поставленными им боевыми задачами. Ранее турецкое командование собиралось использовать их в первом эшелоне, но ввиду уже указанных обстоятельств эти формирования выполняют второстепенные задачи. Турецкие войска и их сателлиты наступают не широким фронтом, а по направлениям: от приграничного города Телль‑Абьяд на Айн‑Иса, от Рас Айн‑Айн на юг. В настоящий момент они стремятся выйти на рубеж автомагистрали М4.

Турецкие войска ведут наступление на севере Сирии. Фото Reuters

В целом на данном театре военных действий оперативная инициатива на стороне турецких войск, постольку их техническое и огневое превосходство является подавляющим. Анкара безраздельно господствует в воздухе и не стесняется применять против курдов ракетно‑бомбовое вооружение. Как было сказано выше, боевые действия идут на открытой местности, здесь практически нет дефиле, выстраивать линию обороны, оборудованную фортификационными сооружениями, курдам смысла нет никого. Турки их просто перебьют ударами с воздуха и огнем артиллерии, не вступая в контактные бои. Расчет только на маневр. Из‑за особенностей ландшафта здесь и организовать партизанское движение очень затруднительно, но вполне возможно. Герилья может вестись в многочисленных населенных пунктах этого региона. А главным оружием могут стать фугасы, заложенные на путях движения турецких военных колонн, главными тактическими приемами – засады и внезапные нападения с последующим быстрым отходом. Но это лишь размышление на заданную тему. Курды благополучно отступают под натиском турецких войск, как это было и ранее. Помнится, кантон Африн они клялись защищать до последней капли крови, но сдали его, так и не оказав сколь‑нибудь упорного сопротивления оккупантам с севера. И ввиду того, что американские военные покидают районы боевых действий, по мере продвижения турецкой армии на юг, курдское командование рассматривает варианты достижения соглашения о протекции с Москвой и, следовательно, с Дамаском. Но, что вполне естественно, эти соглашения могут возникнуть на очень жестких, неприятных для YPG условиях, поскольку Хашам Кремлем ни при каких обстоятельствах не может быть забыт и российская сторона наверняка с пользой для себя обыграет сложившуюся за Евфратом ситуацию.

Анкара, впрочем, столкнулась с противодействием своему решению обезопасить южные границы со стороны своих союзников по Североатлантическому блоку и самого руководства НАТО. Но Запад лишь ограничивается требованиями прекратить военные действия и обещаниями ввести экономические санкции, пока введены только персональные, направленные против политиков и высокопоставленных чиновников, чьи решения могут повлиять на ход операции «Источник мира». Здесь стоит отметить, что Эрдоган настойчив в выполнении своих решений и умело объясняет правоту своего мнения. Во‑первых, реально существует связь между Рабочей партией Курдистана (РПК признана в Турции террористической организацией) и самопровозглашенным курдским квазигосударственным формированием Рожава (СДС и YPG). По убеждению турецкого лидера, руководство НАТО и союзники по альянсу должны были безоговорочно выступить на стороне Анкары, более того, оказать ей военную помощь, как того требует 5‑я статья Вашингтонского договора от 4 апреля 1949 года. Факт взаимодействия РПК с Рожавой Эрдоган рассматривает как акт военного нападения со стороны Сирийского Курдистана на Турцию.

Кстати, сам выбор Вашингтоном курдов в качестве своего союзника в Сирии очень серьезно испортил турецко‑американские отношения, а масло в огонь подлила организованная спецслужбами США попытка военного переворота. Вдобавок ко всему Штаты упорно не выдают Эрдогану его заклятого врага Фетхуллаха Гюлена. И скорее всего решение турецкого лидера закупить российские С‑400 можно отнести к разряду «нашла коса на камень». Здесь, кстати, и Москве есть о чем задуматься. Если сообщение о том, что сирийские правительственные войска собираются ???войск в город Кобани (Эйн Аль‑Араб) – верно, то и Кремль рискует серьезно испортить отношения с Анкарой. Что в сложившейся на Ближнем Востоке обстановке вовсе не отвечает интересам Москвы. Куда было бы грамотнее выдвинуть сирийские войска на линию (той же автострады М4), отстоящую от северной границы на расстоянии 30‑35 км, дабы у турок не появилось желания двигаться слишком далеко на юг, а затем Дамаск (то есть Москва) может спокойно, планомерно прибрать к рукам весь левый берег Евфрата к югу от этой линии. В этом случае и курды будут целы, и умиротворены (им просто деваться некуда), а нефтегазовые прииски Заевфратья перейдут в ведение сирийского государства.

Россия стремится сохранить целостность Сирии, но пока это желание не более чем декларация. Сил и средств для удержания северных районов страны у Дамаска попросту нет. Поэтому желание Москвы удержать север Сирии за собой вряд ли исполнимо в сложившейся обстановке, во всяком случае – пока. Но возможность выдавить США из Заевфратья и отнять его у курдов дорогого стоит, ради этого можно временно отдать Анкаре 30‑километровую полосу вдоль северной сирийской границы.