«Сбил тебя наш летчик Ли Си Цын»

Памятник героям-авиаторам в Пхеньяне. Фото Владимира Карнозова

Ли Си Цын и Ван Ю Шин – русские фамилии Лисицын и Ванюшин в пародийной восточноазиатской огласовке.

Эти фамилии носили вымышленные асы, сражавшиеся в небе над Китаем, Кореей и Вьетнамом (во время японо-китайской, корейской и вьетнамской войн) и ставшие героями народных песен и армейского фольклора.

В наиболее известном варианте песни, где упомянут легендарный Ли Си Цын, группа «Чиж&Co» поет о судьбе американского пилота истребителя-бомбардировщика F-4 «Фантом», сбитого над Вьетнамом. После поражения «Фантома» ракетой летчик катапультируется и попадает в плен. На допросе он спрашивает, кто его сбил, и получает от вьетнамца ответ: «Сбил тебя наш летчик Ли Си Цын».

Американец отвечает, что по радио слышал разговор по-русски: «Коля, жми, а я накрою!» – «Ваня, бей, а я прикрою!» – и делает вывод: «Русский ас Иван подбил меня».

С ДАЛЬНЕВОСТОЧНЫМ АКЦЕНТОМ

Советские военные летчики, преимущественно истребители, несли службу в группах советских военных специалистов в Китае (1937–1940), Корее (1950–1953) и во Вьетнаме (1960–1975).

В Корее в 1950 году впервые после Второй мировой войны, в которой Советский Союз и Соединенные Штаты были союзниками, советские и американские военные встретились в бою как противники.

В 1938 году советские летчики оказали помощь армии Китая в войне против японцев. По дипломатическим причинам эта помощь не освещалась в прессе. Но в 1939–1940 годах вышли в свет две книги, посвященные боевым действиям советских военных: «Крылья Китая. Записки военного летчика» капитана Ван Си и «Записки китайских летчиков», приписываемая Фын Ю-ко. В действительности первую книгу по рассказам летчика Александра Грисенко написал Юрий Жуков, а вторую – Юрий Корольков. Кроме «китайцев» Ли Си Цына и Ван Ю Шина, в этих книгах упомянут летчик Ху Бе Нхо (Губенко).

В связи с корейской войной анекдоты о Ли Си Цыне получили второе дыхание. Трижды Герой Советского Союза Иван Кожедуб (псевдоним во время боевых действий в составе Группы советских военных специалистов в Корее – Крылов) рассказывал: «У меня была другая фамилия – Ли-Си-Цын. Годится? Впрочем, вся эта «маскировка» была шита белыми нитками. Когда бой начинался, общались, разумеется, по-русски: «Паша, прикрой, атакую».

Из воспоминаний героя Советского Союза летчика Евгения Пепеляева: «Летать приходилось с корейскими опознавательными знаками и в китайской форме. Кожедуб лично отбирал летчиков, или имевших фронтовой опыт, или хорошо освоивших самый совершенный по тем временам реактивный истребитель МиГ-15. Советских пилотов, участвовавших в боях, переодевали в униформу китайских народных добровольцев, в документы вписывали китайские имена и фамилии типа Си-Ни-Цын или Ли-Си-Цын, а на МиГах красовались корейские опознавательные знаки».

Такие меры принимались, чтобы не вызвать осуждения советского вмешательства в дела Кореи со стороны ООН и мировой общественности. Официально Советский Союз в корейской войне не участвовал, открыто о советских военных специалистах не сообщалось.

Однако в книге «Против «мессеров» и «сейбров» герой Советского Союза летчик Сергей Крамаренко (он ушел из жизни в 2020 году в возрасте 97 лет и был последним из героев Советского Союза, получивших это звание за корейскую войну) писал:

«Надо сказать, что хотя участие СССР в войне в Корее не афишировалось, я не давал никаких подписок о неразглашении своего участия в воздушных боях. Более того, мы свободно рассказывали о них не только в воинских частях, но и в школах, в которые нас приглашали».

ДВЕ КОРЕИ И ИХ ПОКРОВИТЕЛИ

Позиция Советского Союза в разгоравшейся корейской войне определялась словами Сталина: «США из-за престижа могут втянуться в большую войну, будет, следовательно, втянут в войну Китай, а вместе с тем втянется в войну и СССР, который связан с Китаем пактом о взаимопомощи. Следует ли этого бояться? По-моему, не следует, так как вместе мы будем сильнее, чем США и Англия, и другие капиталистические европейские государства без Германии, которая не может сейчас оказать США какой-либо помощи, не представляют серьезной военной силы. Если война неизбежна, то пусть она будет теперь, а не через несколько лет, когда японский милитаризм будет восстановлен как союзник США».

9 февраля 1950 года Сталин дал согласие на подготовку широкомасштабной операции на Корейском полуострове, одобрив намерение Пхеньяна военным путем объединить родину. По просьбе председателя кабинета министров Корейской Народно-Демократической Республики (КНДР) и председателя ЦК Трудовой партии Кореи Ким Ир Сена были значительно увеличены поставки Северной Корее советских танков, артиллерии, стрелкового вооружения, боеприпасов, медикаментов, нефти. В штабе Корейской народной армии (КНА) при участии советских военных советников в режиме строгой секретности велась разработка плана наступательной операции; шло ускоренное формирование новых корейских войсковых соединений.

В Кремле склонялись к мысли, что поход армии Ким Ир Сена на Юг может увенчаться успехом в случае быстрых и решительных действий со стороны Северной Кореи. Делался расчет на то, что северокорейская армия овладеет южной частью Корейского полуострова до того, как в ход событий вмешаются американцы. Тем более что, выступая 12 января 1950 года с речью, государственный секретарь США Дин Ачесон заявил, что Южная Корея не входит в «оборонный периметр» США в Тихоокеанском регионе. Как Ачесон впоследствии признал, эти его слова стали «зеленым светом для атаки на Южную Корею».

ПЕРЕМЕНЧИВОЕ ВОЕННОЕ СЧАСТЬЕ

Война началась 25 июня 1950 года с внезапного нападения Северной Кореи (КНДР) на Южную (Республику Корея). КНДР поддержали Советский Союз и Китайская Народная Республика (КНР). Северокорейские войска, быстро продвинувшись за разделявшую две страны 38-ю параллель, с ходу овладели столицей Южной Кореи Сеулом.

Реакция США была быстрой и решительной. Уже 25 июня 1950 года начальник штаба Военно-воздушных сил США генерал Хойт Ванденберг получил указание о подготовке к нанесению ядерных ударов по советским военным базам Сибири в случае участия в корейском конфликте Советского Союза.

Совет Безопасности ООН признал Северную Корею агрессором и призвал все государства – члены ООН оказать помощь Южной Корее. Кроме США, свои войска в Южную Корею послали Англия, Турция, Бельгия, Греция, Колумбия, Индия, Филиппины и Таиланд. Всего в составе войск ООН были представители 16 государств.

30 сентября 1950 года президент США Гарри Трумэн утвердил совершенно секретную директиву американского Совета национальной безопасности № 68 от 14.04.1950, которая требовала «жесткого сдерживания коммунизма по всему миру». США должны были быть готовы противостоять СССР в любой точке земного шара, не делая различий между «жизненно важными и периферийными интересами». «Мы сражаемся в Корее для того, чтобы нам не пришлось воевать в Уичите, Чикаго, Новом Орлеане или в бухте Сан-Франциско», – заявил тогда президент Трумэн.

Когда КНА вела наступление на Юг, Ким Ир Сен попросил направить советских советников непосредственно в войсковые части, ведущие бои на передовой. Советский посол в КНДР генерал-полковник Терентий Штыков в разговоре с корейским вождем заверил, что немедленно обсудит этот вопрос с Москвой, и выразил уверенность в том, что придет одобрительный ответ.

Но, как показали последующие события, генерал Штыков ошибался. Последовала незамедлительная и строгая реакция Кремля: Сталин категорически запретил Штыкову направлять советских военных советников на передовую. Но при этом ему было дозволено направить советников (под видом корреспондентов газеты «Правда») в штаб фронта и в армейские группы – при условии, что советники будут одеты в гражданскую одежду. «Вы будете лично отвечать перед советским правительством за то, чтобы они не попали в плен», – писал Сталин.

Когда 27 июня 1950 года войска КНДР взяли Сеул, главный советский военный советник генерал-лейтенант Николай Васильев хотел отправиться туда, чтобы помочь командованию КНА в управлении войсками. Но Москва не разрешила ему ехать в Сеул. Делалось все, чтобы не допустить пленения советских военных советников, что в итоге принесло результат: за все время войны ни один советский военнослужащий не попал в плен.

Тем не менее на начальном этапе войны, несмотря на крупные успехи северокорейских войск, внешнеполитические события развивались не так, как рассчитывали в Пхеньяне. Уже с первых дней войны произошла интернационализация конфликта в результате активного вмешательства в него Соединенных Штатов.

Американская авиация и флот действовали с первого дня войны, но первоначально применялись для эвакуации американских и южнокорейских граждан из прифронтовых районов. Однако после падения Сеула на Корейском полуострове высадились американские сухопутные войска. Военно-воздушные и военно-морские силы США развернули активные боевые действия в поддержку Южной Кореи. По утверждению посла США в Сеуле Джона Муччио, США делали в военной сфере для Южной Кореи больше, чем СССР для Кореи Северной.

На 5-й сессии Генеральной Ассамблеи США добились согласия ООН на переход 38-й параллели. Над Северной Кореей нависла угроза полного разгрома и военной оккупации. Спасти положение могла только незамедлительная военная помощь Советского Союза и Китайской Народной Республики. Это хорошо понимали и в Москве, и в Пекине, и в Пхеньяне.

Лучшим северокорейским поршневым истребителем считался Ла-9. Фото Владимира Карнозова

1 октября американские и южнокорейские войска, продвигаясь на север, пересекли 38-ю параллель. В тот же день генерал Штыков направил Сталину письмо Ким Ир Сена с отчаянной просьбой о помощи. Вождь северокорейских коммунистов писал:

«Дорогой товарищ Сталин! Если противник будет форсировать наступательные операции на Северную Корею, то мы не в состоянии будем собственными силами приостановить противника. Поэтому, дорогой Иосиф Виссарионович, мы не можем не просить от Вас особой помощи. Иными словами, в момент перехода вражеских войск через 38-ю параллель нам очень необходима непосредственная военная помощь со стороны Советского Союза. Если по каким-либо причинам это невозможно, то окажите нам помощь по созданию международных добровольных частей в Китае и в других странах народной демократии для оказания военной помощи нашей борьбе».

Аналогичное письмо получил председатель ЦК КПК Мао Цзэдун. Для Москвы и Пекина настало время принятия решения. События стали разворачиваться по худшему сценарию, которого опасался Сталин: план быстрой победоносной войны не сработал, вмешательство США и продвижение войск ООН на север расстроили планы советского и китайского руководства.

2 октября 1950 года Мао известил советского лидера, что руководство КНР решило оказать помощь КНДР соединениями «китайских народных добровольцев». Мао сообщил, что пять-шесть дивизий китайских добровольцев вступят в Северную Корею уже 15 октября, показав тем самым США, что ситуация изменилась. После того как добровольцы получат достаточно советского вооружения и техники, они смогут перейти в наступление. Китайский вождь просил также Сталина прикрыть советской авиацией и флотом китайские войска в Корее и промышленные районы Северного Китая.

Откликнувшись на просьбу правительства КНР и КНДР, Советский Союз направил в Северо-Восточный Китай соединения истребительной авиации. Первой в Маньчжурию из СССР прибыла 151-я истребительная авиационная дивизия, которая с 1 сентября 1950 года заступила на боевое дежурство, имея задачу обучить китайских летчиков летать на советских истребителях МиГ-15, а также организовать воздушное прикрытие войск 13-й армейской группы Народно-освободительной армии Китая (НОАК), дислоцированной у границ с КНДР.

После согласования вопроса ввода в Северную Корею китайских добровольцев советский Генеральный штаб принял решение о формировании в Северо-Восточном Китае истребительного авиационного корпуса. 15 ноября 1950 года вышло распоряжение Генерального штаба № 5564 о создании оперативной группы 64-го истребительного авиационного корпуса.

СИЛЫ И СРЕДСТВА

Советским 64-м истребительным авиакорпусом, сражавшимся в Корее почти три года, командовали: генерал-майор Иван Белов (14 ноября 1950-го – 17 сентября 1951-го), генерал-майор Георгий Лобов (18 сентября 1951-го – 26 августа 1952-го), генерал-лейтенант Сидор Слюсарев (26 августа 1952-го – 27 июля 1953-го).

Организационно 64-й авиакорпус до ноября 1951 года входил в состав оперативной группы советских ВВС на территории Китая под командованием главного военного советника НОАК генерал-полковника авиации Степана Красовского. Советские летчики были одеты в китайскую форму, имели китайские псевдонимы и соответствующие документы, а на их самолеты были нанесены опознавательные знаки ВВС НОАК.

На вооружении первоначально имелись истребители МиГ-15, Як-11 и Ла-9. Весной 1951 года их сменили более современные МиГ-15бис и Ла-11. Через каждые полгода-год соединения, входящие в состав 64-го авиакорпуса, менялись. Советские авиаполки вводились в бой последовательно. Количество истребителей увеличивалось по мере усложнения воздушной обстановки.

Средняя общая численность личного состава корпуса составляла 26 тыс. человек. Боевой состав авиакорпуса не был постоянным. В него входили две-три истребительные авиадивизии, один–три отдельных ночных истребительных авиаполка, две зенитные артиллерийские дивизии, один зенитный прожекторный полк, одна авиационно-техническая дивизия и другие части обеспечения.

В общей сложности, поочередно сменяясь, за время корейской войны получили боевой опыт 12 советских истребительных авиационных дивизий (26 полков), четыре зенитных артиллерийских дивизии (10 полков), два отдельных (ночных) истребительных авиационных полка, два зенитных прожекторных полка, две авиационные технические дивизии и другие части обеспечения из состава ВВС и ПВО Советской армии, а также два истребительных авиационных полка военно-воздушных сил ВМФ СССР. Всего в корейской войне приняли участие около 40 тыс. советских военнослужащих.

Остатки американского палубного истребителя-бомбардировщика F-4U Corsair в музее вооруженных сил КНДР. Фото Владимира Карнозова

Если разделить войну в Корее на четыре этапа, то участие в ней советских военных специалистов выглядит следующим образом:

Первый этап: 25 июня – 15 сентября 1950 года. Наступление КНА от рубежа 38-й параллели до реки Нактонган. Масштабные поставки советского вооружения и боевой техники; советские военные специалисты принимают ограниченное участие в военных действиях, главным образом в качестве военных советников и инструкторов-преподавателей.

Второй этап: 16 сентября – 24 октября 1950 года. Контрнаступление американских и южнокорейских войск и вынужденный отход КНА с рубежа реки Нактонган в северные районы, риск полного поражения северокорейских войск. Советским военным специалистам все еще не позволяют вмешаться в ход событий и исправить положение.

Третий этап: 25 октября 1950 года – 9 июля 1951 года. Вступают в бой части и соединения 64-го советского истребительного авиакорпуса. Ситуация на фронте меняется: контрнаступление и общее наступление КНА и китайских народных добровольцев, освобождение территории КНДР и части Южной Кореи.

Четвертый этап: 10 июля 1951 года – 27 июля 1953 года. Противостояние сторон на рубеже 38-й параллели.

Делая обзор боевой деятельности экипажей МиГ-15 за годы войны, командир 64-го корпуса Сидор Слюсарев сообщал в штаб ВВС, что наиболее тяжелые, но результативные боевые действия корпуса относятся к 1950–1951 годам, когда в воздушных боях было сбито 564 самолета противника. Собственные потери составили: летчиков – 34, самолетов – 71. Общее соотношение потерь в этот период – 7,9:1 в пользу 64-го корпуса.

В 1952 году эффективность действий корпуса снизилась. Было сбито 394 самолета противника. Собственные потери – 51 летчик и 172 самолета. Общее соотношение сбитых самолетов – 2,2:1.

За 7 месяцев 1953 года в воздушных боях было уничтожено 139 американских самолетов, а потери составили 25 летчиков убитыми и 76 истребителей МИГ-15бис. Соотношение – 1,9:1 в пользу 64-го корпуса.

Всего за время войны истребители корпуса уничтожили 1097 самолетов противника, потеряв 110 летчиков и 319 самолетов. Еще 212 самолетов США были сбиты зенитной артиллерией.

12 апреля 1951 года американцы назвали «черным четвергом». В этот день в небе Кореи 36 советских реактивных истребителей МиГ-15 с опознавательными знаками КНДР («Ли Си Цыны») менее чем за 10 минут сбили 14 американских самолетов: 10 тяжелых бомбардировщиков и 4 истребителя. Советские летчики вернулись на базу без потерь.

«Я был в ударной группе. Подбил «Крепость» (американский тяжелый бомбардировщик «B-29 Superfortress»; такие машины сбросили 6 и 9 августа 1945 года атомные бомбы на Хиросиму и Нагасаки. – Б.Х.) первой же очередью, метров с восьмисот, потом прорвался через заградительный огонь и вторую очередь всадил в упор, так что только клочья полетели. Экипаж выбросился с парашютами, их там человек десять было, не меньше… Тут на нас навалились истребители прикрытия, и завертелась карусель», – вспоминал пилот МиГ-15 капитан Лев Иванов.

В небе Кореи асами стали 46 советских летчиков. Лучший результат показал Николай Сутягин: он сбил 21 самолет противника. Главный американский ас Джозеф Кристофер Макконел-младший мог похвастаться только 16 победами.

УРОКИ КОРЕЙСКОЙ ВОЙНЫ

Командующий американскими войсками в Корее генерал Дуглас Макартур, несмотря на нежелание президента Трумэна распространять войну за территорию Корейского полуострова и допускать возможность ядерного конфликта с СССР, предлагал нанести по противнику ядерный удар.

Несмотря на то что 11 апреля 1951 года по распоряжению Трумэна генерал Макартур был отстранен от командования (его сменил генерал Мэтью Риджуэй), в октябре того же года США провели операцию «Гудзон-Харбор» – имитацию ядерного удара по Северной Корее.

План состоял в том, чтобы атакой бомбардировщиков B-29 уничтожить крупные военные объекты, включая советские, а также создать кольцо ядерных взрывов в Маньчжурии. Однако из-за большого числа сбитых советскими летчиками «летающих крепостей» от ядерной бомбардировки американцам пришлось отказаться.

Несмотря на меры по соблюдению строгого режима секретности, принятые советским руководством, скрыть факт участия советских летчиков и зенитчиков в корейской войне было невозможно: американцы прекрасно знали об этом. Тем не менее официальный Вашингтон хранил молчание все три года войны. Хотя еще в октябре 1951 года начальник штаба ВВС США генерал Хойт Ванденберг заявил журналистам в Вашингтоне, что некоторые МиГи в Корее пилотируют русскоговорящие летчики.

В итоге администрация США пришла к выводу, что будет лучше сохранить в тайне от американской общественности факт советского участия в войне. Это диктовалось опасением, что возмущенная американская общественность потребует от правительства ответных действий, что грозило непредсказуемыми последствиями.

Войну 1950–1953 годов в Корее принято считать локальной, хотя это был самый масштабный и кровопролитный конфликт после Второй мировой войны, унесший несколько миллионов жизней.

Война в Корее стала одним из главных фронтов разгоравшейся холодной войны. Советский Союз, пытаясь расширить свою сферу влияния, поставил на карту весь свой международный авторитет и до предела обострил отношения с Западом, что чуть было не привело к развалу ООН и превращению холодной войны в «горячую».

Мир стоял на пороге ядерной войны. Лишь смерть Сталина и начавшаяся борьба за власть в Кремле, которая привела к частичному пересмотру советской политики, а также уступки и компромиссы со стороны Запада спасли мир от катастрофы.