Филипп Щипков -ВАШЕ ПРЕОСВЯЩЕНСТВО, вот уже десять лет, как ваше церковное послушание неразрывно связано с возрождением духовного образования Русской Церкви. В течение шести с половиной лет в Белоруссии вы возглавляли Минскую духовную семинарию. Более трех лет занимаете должность ректора санкт-петербургских духовных школ. Вам есть что сравнивать. В каком состоянии находились духовные школы в год вашего назначения и что изменилось с тех пор?
- До моего назначения здание, в котором располагались академия и семинария, находилось в состоянии полной запущенности. Одна из причин тому - частая смена ректоров. Были проведены большие работы по устранению аварийности здания из-за просадки фундамента, полностью заменена кровля, сделан капитальный ремонт прачечной с заменой всего оборудования. За три года сделан полный ремонт всех учебных аудиторий, классов, служебных помещений, была расширена библиотека (сейчас там идет ремонт), сделано книгохранилище на 80 тысяч томов площадью 500 квадратных метров Построены большие продовольственные склады с холодильным оборудованием, отремонтированы общежития. Установлены православный крест и купол над храмом академии, стены которого помнят владыку Григория Чукова, восстановившего семинарию после Отечественной войны. Открыты иконописная школа и церковно-археологический музей.
Хозяйство наше обширное и требует внимания, однако главной заботой остается обучение. Петербургские духовные школы сегодня осуществляют реформу учебного процесса. Далеко не все школы способны так успешно осуществлять ее. Этот процесс в стенах наших академии и семинарии ведется быстрее и лучше, чем даже в московских духовных школах. В рамках этой реформы семинария переходит с четырехлетнего на пятигодичное обучение. Вводятся новые предметы. Например, такие научные дисциплины, как христианская культурология и история древнего мира. Мы подписали договор о сотрудничестве с Государственным Эрмитажем, и занятия по этим предметам проходят на базе Эрмитажа.
Преподавать в академию и семинарию приглашаются ведущие специалисты города. Я начал широко привлекать светских специалистов из высших учебных заведений, потому что прежде всего ценю профессионализм. Историю, философию, русскую литературу, древние языки преподают лучшие университетские профессора.
- Мне показалось, что у вас немного тесновато. Может быть, увеличилось число учащихся?
- Мы не жалуемся на тесноту, но удивляемся упорству Министерства образования РФ, которое вот уже 8 лет, пользуясь всевозможными бюрократическими уловками, препятствует возвращению нам здания на Обводном канале, 7. Это здание, отданное советской властью Физкультурному техникуму (ныне Индустриально-педагогическому колледжу), принадлежало Духовной академии, в нем находилась церковь во имя двенадцати апостолов, превращенная сегодня в спортивный зал. А когда-то там учился и молился святой праведный Иоанн Кронштадтский.
- Разве вы осуждаете занятия спортом?
- Да, осуждаю. В Божьем храме. А о здоровье своих подопечных забочусь. Жизнь священника трудна, и он должен быть подготовлен к ней как духовно, так и физически.
- Простите, я не учел, что вы кандидат медицинских наук. Как вы, будучи врачом, оцениваете физическое состояние студентов? Молодежь приходит к вам из светского мира, уступают ли семинаристы таким соблазнам, как табак и вино?
- Курение и употребление алкоголя у нас присутствует, но в значительно меньшей степени, чем это распространено в других учебных заведениях. Мы решительно боремся с этим явлением, вплоть до исключения. Физическое состояние наших семинаристов поэтому значительно лучше, чем в среднем состояние студентов других вузов. У нас регулярное четырехразовое питание.
- Порой приходится слышать жалобы, что дети духовенства, которых много среди семинаристов, заражены некоторым цинизмом или вовсе отходят от веры. Каковы, по вашему мнению, причины появления золотой молодежи в церковной среде?
- Это явление имеет, к сожалению, более широкое распространение. Причина - в профессиональном цинизме вообще. Он свойствен всем профессиям. Самые великие преступники, как мы знаем, вышли из юридических кругов, а самые неуловимые киллеры - из бывших сотрудников правоохранительных органов, я уж не говорю о профессиональном цинизме актеров и, простите меня, журналистов. Цинизм вообще свойствен человеческой природе, он присутствует и в церковной среде. Но отличие Церкви от мира в том, что она знает, как бороться с цинизмом. Поговорите с опытным духовником, он много расскажет вам о покаянных слезах бывших циников. А с так называемой "золотой молодежью" мы боремся самым решительным образом. Поверьте, эта прослойка разгоняется, еще не успев оформиться.
- Каково социальное положение студентов, которые приходят в духовные школы?
- В академии и семинарии представлены самые разнообразные по своему положению люди: и рабочие, и крестьяне, и интеллигенция. Кстати, дети духовенства здесь не превалируют.
- До перестройки в ленинградских духовных школах подавляющее число студентов было родом с Украины, многие из которых впоследствии перешли в унию. Получалось так, что семинария готовила кадры для греко-католиков. Стоит ли сегодня перед вами эта проблема?
- Нет, эта проблема весьма успешно решена самими униатами. Во-первых, вы правы, они уже получили от нас свои кадры, а, во-вторых, открыли во Львове свою собственную академию. Студентов с Украины у нас сейчас учится очень мало, и вовсе не потому, что мы им отказываем. Если поступающий человек православный, то мы принимаем его на равных основаниях. К нам могут поступать на условиях общего конкурса абитуриенты со всей бывшей канонической территории русской православной церкви: Украины, Молдавии, Белоруссии, Казахстана, Узбекистана и других республик. Абитуриентов с Украины у нас стало намного меньше в силу двух причин: во-первых, из-за существующего на Украине раскола, а во-вторых, в епархиях РПЦ на Украине появились свои семинарии. Если лет 10-12 назад у нас в семинарии и академии обучалось до 80% украинцев, в основном из западной Украины, то сейчас их в десять раз меньше.
- Во времена митрополита Никодима Ротова в стенах академии обучались студенты из древних православных церквей - эфиопской, коптской. Планируете ли вы вернуться к этой традиции?
- Нельзя сказать, что была традиция - был прецедент. При академии и сегодня существует факультет для иностранных студентов, на котором могут обучаться христиане различных традиций. Но для этого они должны пройти соответствующую юридическую процедуру. Тот, кто рекомендует студента, должен обратиться к митрополиту Смоленскому и Калининградскому Кириллу, председателю Отдела внешних церковных сношений Московского Патриархата, с официальным прошением. После соответствующей процедуры ОВЦС обращается в духовные школы с ходатайством о зачислении этого студента. В данный момент у нас обучаются корейцы, немцы, финны, поляки, студенты из Прибалтики, американцы, сербы. Все они занимаются по различным учебным программам в зависимости от той цели, которую ставят перед собой. Немцы изучают русский язык для того, чтобы читать русскую богословскую литературу, корейцы изучают иконопись, финны из Финской православной церкви обучаются регентскому искусству. Некоторые приезжают специально изучить курс литургики - на один-два года. А сербы, например, учатся по полной академической программе.
- В московских церковных кругах санкт-петербургские духовные школы часто называют "оплотом" экуменизма и противопоставляют московским школам. Что вы думаете по этому поводу?
- Я в Петербурге три с половиной года и ни разу не слышал, чтобы санкт-петербургские духовные школы называли "оплотом" экуменизма. В Петербурге есть специальный институт миссиологии и экуменизма. Обычно страх перед термином "экуменизм" испытывает тот, кто не способен интеллектуально отстоять свои убеждения. Как авторитетнейшая школа Русской Православной Церкви мы в состоянии принять вызов инославия и в состоянии дать достойный ответ.
Сейчас слово "экуменизм" толкуется по-разному и превратно. Если иметь в виду под экуменизмом связи с Церквами, то здесь существует три концентрических круга экуменизма. Во-первых, "внутренний круг" - связи с другими Православными Церквами. Экуменизм направлен на урегулирование не всегда хороших связей с братскими Православными Церквами, например, Константинопольской или Финской Православной Церковью, учитывая ее роль в эстонском кризисе, с Румынской Православной Церковью, учитывая ее притязания на Молдавию. Эти вопросы требуют диалога, контактов и встреч. Я всецело за такой экуменизм.
Другой круг - это общение с остальным христианским миром. Здесь отношения носят другой характер. Партнерство ограничивается социальной сферой. В области же богословия ведутся споры и дискуссии.
И совершенно по иному принципу строятся отношения с нехристианскими религиями. В общении с ними мы должны проявлять дипломатическую вежливость, и, я бы даже сказал, определенную политическую мудрость, например в отношениях с исламом.
- В чем характерное отличие, на ваш взгляд, петербургских духовных академии и семинарии от других школ Русской Православной Церкви?
- В советское время на канонической территории Русской Православной Церкви оставались только три семинарии (Одесская, Московская, Ленинградская) и только две академии. Отличительные черты школ были в большой степени нивелированы и размыты, а различия незначительны, поскольку учебный комитет был один, учебная программа одна. Отличался только стиль поведения, который определялся местной традицией каждой школы. Например, московские духовные школы находятся внутри Троице-Сергиевой лавры. Это способствовало тому, что студенты пропитывались монастырским духом, а следовательно, большое распространение имели духовничество, частые исповеди, посещение семинаристами братских молебнов. Когда я заканчивал Московскую духовную академию, общее число студентов, уже давших монашеский обет, составляло треть всего моего выпуска. В Петербурге совершенно иная историческая традиция - монашество крайне мало популярно, я бы даже сказал, совершенно непопулярно. К сожалению, только в этом году мною впервые были осуществлены два монашеских пострига студентов академии после многих лет перерыва.
