Андрей Платонов Двойственное впечатление оставила прошедшая в конце ноября прошлого года в гостинице "Даниловской" конференция "Россия без наркотиков". С одной стороны, можно только радоваться, что впервые высшие государственные и церковные лица собрались вместе со священнослужителями, медиками, другими специалистами для решения проблемы наркомании. Но, с другой стороны, ряд прозвучавших на конференции выступлений и принятые документы заставляют думать, что благое дело борьбы с наркоманией хотят использовать для новых политических интриг.
"ВРАЧУ, ИСЦЕЛИСЯ САМ"
На круглом столе его ведущий, архимандрит Тихон (Шевкунов), подводя итоги, предложил принять проект резолюции конференции "Россия без наркотиков" и открытое письмо "К гражданам России". Пафос документов сводился к утверждению, что для победы над "эпидемией" наркомании необходимо создание государственной "православно-ориентированной" идеологии и что только национальная идея способна изменить мировоззрение и преодолеть падение нравственных ценностей в обществе. Этот тезис разительно отличался от большинства выступлений священников и медиков, говоривших о воцерковлении как главном условии излечения наркомана. По существу, это две совершенно разные позиции и две совершенно разные проблемы.
С одной точки зрения, в Церкви, в общем-то, особых проблем нет: приводите к нам наркоманов, мы их воцерковим и вылечим. Для этого нужно только "прицерковить" государственный аппарат, чтобы с его помощью Православная Церковь могла победить в "духовной брани" с чуждыми учениями, соблазняющими наш народ. "Православно-ориентированная" государственная идеология - это только первый шаг. Цель, голубая мечта - православное царство, византийская симфония, "третий Рим".
Другую точку зрения смог лучше всего выразить один из священников, выступавших на круглом столе. Он сказал, что отсутствие среди православных наркоманов - это миф, так как пьянство - это та же самая наркомания. "Врачу, исцелися сам", - напомнил он слова Писания. Только тот, будь-то священник или мирянин, кто научился сам преодолевать свои страсти и кто сможет воспринять страдания наркомана, как затрагивающие его лично, как страдания своего ребенка, сможет и сам отказаться от того, что может соблазнять ближнего, и отнестись к наркоману не по-казенному, а действительно помочь.
Хотя архимандрит Тихон возразил, что он не стал бы полностью отождествлять наркоманию и алкоголизм, большинство выступающих были едины в том, что нужна в первую очередь борьба с пьянством, являющимся к тому же одним из главных факторов развития наркомании. Говоря о православных духовных традициях, которые можно использовать в этой борьбе, многие выступающие обращались к опыту дореволюционных обществ трезвости.
ПЬЯНСТВО В ДОРЕВОЛЮЦИОННОЙ РОССИИ
Что ж, следует в самом деле всмотреться в нашу дореволюционную историю, во времена, когда процветала столь милая сердцу современных "ревнителей" государственная "православно-ориентированная" идеология "Православие, самодержавие, народность", а в России была монархия. Справлялось ли государство и Православная Церковь, не ослабленная еще семьюдесятью богоборческими годами, с задачами нравственного воспитания народа? Не была ли сама Церковь тяжело больна уже тогда?
Не так давно издательством Крутицкого подворья переизданы малоизвестные воспоминания знаменитого историка Русской Церкви академика Евгения Евстигнеевича Голубинского. Наряду с еще менее известным сборником статей ученого "О реформе в быте Русской Церкви" эти воспоминания открывают трагическое положение, в котором находился в XIX - начале XX века и наш народ, и наша Церковь. Любопытно, что против переиздания книг Голубинского в свое время выступил "Радонеж", и вместе с ним призывал ввести тогда духовную цензуру игумен Тихон (Шевкунов). Нужно напомнить, что Голубинский - не посторонний для нашей Церкви человек, что это самый знаменитый профессор церковной истории Московской духовной академии (преподававший там более 30 лет - с 1861 по 1895 г.).
В детских и семинарских воспоминаниях историка, родившегося в 1834 г., предстает ужасающий "пьяный год" духовенства Севера России, сопровождавшего пьянством все церковные и сельскохозяйственные праздники и спивавшегося иногда до белой горячки. Во второй половине века дела были еще хуже, так что от пьянства умерли в молодом возрасте многие из семинарских товарищей Голубинского. Конечно, не обходилось без обычных спутников пьянства - драк и других аморальных явлений. Ясно, что такое духовенство не могло печься о нравственном состоянии народа. В шести статьях, большая часть которых написана в связи с работой историка в 1905-1907 гг. в Предсоборном присутствии, готовившем Поместный Собор и рассматривавшем реформы, в которых нуждалась, как и теперь нуждается, наша Церковь, он пишет: "Причин крайне незавидного положения у нас простого народа две: внешнесоциальные суровые условия и внутренняя невоспитанность его самого. Чтобы поднять благосостояние народа, нужно устранить обе причины и никак не одну только: поставьте народ в самые благоприятнейшие социальные условия, наделите его всевозможными льготами и просто дайте ему денег, - если не будет устранена другая причина, из этого ничего не выйдет, кроме того, что процветут кабаки и что народ ниспадет еще на низшую степень бедности, совсем, что называется, промотается и оголеет (чем не описание наших бомжей? - А.П.). Постепенно отстранять внешние неблагоприятные условия и создавать условия благоприятные есть собственно дело государства; но задача нравственного воспитания народа есть не его задача, для него невыполнима (правота Голубинского особенно ясна после десятилетий "коммунистического воспитания" и последующего "перестроечно-ельцинского десятилетия" - А.П.), и в сем случае оно необходимо должно обратиться к помощи Церкви и к ее священникам┘ Тут предстоит двойной труд - сначала нужно сделать трезвыми самих священников и потом уже возложить на них обязанность (миссию) сделать трезвым народ┘ Что наша Русская Церковь и как помощница государства, и как выполнительница своих прямых (т.е. духовных - А.П.) целей совершенно далека от положения сколько-нибудь удовлетворительного и еще заставляет желать очень много, - это составляет печальную, но бесспорную истину, которую оспаривать имеют охоту только те, кто личным образом заинтересован в том, чтобы все оставалось в Церкви так, как доселе есть. Следовательно, как в интересах государства, так и в интересах самой Церкви не может не быть признано предметом настоятельных желаний то, чтобы Церковь, подобно государству, не отставая от него, если уж не показывая ему пример, что долженствовало бы быть, усвоила сознание необходимости своего самоулучшения┘ Пока священники остаются погруженными в свое нынешнее пьянство, нечего, конечно, и думать о том, чтобы они стали сколько-нибудь пастырями для народа┘"
ЧТО ТАКОЕ ВОЦЕРКОВЛЕНИЕ?
Как уже было сказано выше, на конференции "Россия без наркотиков" все были едины в том, что помочь борьбе с наркоманией, пьянством и другими болезнями нашего общества может воцерковление. К сожалению, большинство выступавших, по-видимому, представляют воцерковление чем-то простым и беспроблемным, не нуждающимся в особых творческих, духовных и интеллектуальных, усилиях. В этих условиях акценты легко смещались в сторону от насущных задач внутреннего роста Церкви к бесплодным обвинениям сект, СМИ, Запада и призывам к государственным органам вернуться к национально-патриотическим православным традициям.
Обратимся вновь к статьям Голубинского, чтобы понять, как много надо сделать Русской Православной Церкви, чтобы реально подойти к воцерковлению народа (конечно, уже после преодоления пьянства самих священников). "Единственное действительное средство научить людей настоящим, а не воображаемым только образом есть систематически-школьное обучение науке о вере или катехизису и науке о нравственности или этике (нравственному богословию)┘ Нет особенной нужды в нарочитых стараниях об укреплении в нашем народе привязанности к внешней молитве и вообще наружной набожности, ибо он и без того привержен к ней и нисколько не сомневается в ее необходимости, а и крайне преувеличивает ее значение; но настоит самая неотложная нужда в самых нарочитых стараниях о насаждении и возращении в нем христианской нравственности. Простой народ наш во внешнем поведении омерзительно сквернословен, затем безобразно пьян, не сознает обязанности быть трудолюбивым, совсем не знает, что такое христианская совесть (припомните наших ремесленников и их возмутительную склонность к обманам), в своей семье и со своими несчастными рабочими животными - безобразный варвар.
...Научив вере и нравственности христианской каждого своего прихожанина в его детстве, священник обязан потом постоянно поддерживать их в нем и укреплять. Средства сего суть: церковная регулярная проповедь и затем учительные беседы с прихожанами и увещательные речи к ним, как говорит апостол "благовременне и безвременне"┘ У христиан Западной Европы до начала XVI в. точно так же, как у нас до сих пор, не было ни малейших помышлений о том, чтобы воспитывать народ. Но в начале XVI в. было, наконец, провозглашено там и осознано, что священники обязаны и должны быть для народа учителями, и в настоящее время там и на самом деле это так. Великая заслуга заставить священников быть пастырями принадлежит протестантам ( не невозможное дело, что найдутся своеобразно благочестивые люди, которые будут скандализированы тем, что им указывают на пример схизматиков┘ Но не верх ли нечестия и безумия мыслить, что если у схизматиков то-то и то-то хорошо, то у нас православных, поелику мы, благодарение Богу, не схизматики, то же самое должно быть худо?)".
Третьим ключевым моментом воцерковления наряду с катехизацией и регулярной учительной проповедью служит сознательное и полное участие в церковном богослужении. Но, как пишет Голубинский, "богослужение совершается у нас далеко совсем не так, чтобы оно могло приносить всю пользу┘ Все, что читается и поется в церкви, должно быть внятно, разборчиво, чтобы могло быть разобрано присутствующими, а иначе не будет иметь смысла, ибо читается и поется не для кого-либо, как для присутствующих".
Голубинский предлагал внести следующие исправления, чтобы вернуть богослужению его смысл: исправить переводы богослужебных текстов; чтобы богослужение совершаемо было истово, выпускать кое-что в чтении и пении (на всенощной кафизмы сокращать, чтение тропарей канона, шестопсалмие, перед литургией чтение часов весьма сократить или совсем отставить); сделать издание Библии с хорошим введением и постоянными подстрочными примечаниями; Царские двери делать маленькие, как у греков, восстановить древнюю форму иконостаса, чтобы алтарь был виден народу.
Любопытно отметить, что все эти элементы воцерковления, предложенные Голубинским и одобренные Поместным Собором 1917-1918 гг., при активнейшем участии игумена Тихона (Шевкунова) объявлены ересью и своеволием.
Вместо реальной борьбы с наркотиками, пьянством, вместо воцерковления нам предлагают духовный наркотик - государственную "православно-ориентированную" идеологию. Неужели мы позволим обесценить подвиг Патриарха Тихона (Белавина), тысяч новомучеников, труды выдающихся наших богословов и церковных ученых, позволим лишить нашу Церковь ее духовной, вечно обновляющейся силы? Идеологизация православия вредна для Церкви, вредна она и для государства, которому нужна не идеологическая ширма, а здоровая, сильная Церковь, которая может на деле показывать пример, привлекать к себе духом и смыслом, которая принесет реальную помощь в нравственном воспитании и исцелении болезней общества!
