Владимир Иорданский Американская политика военной оккупации Ирака заходит в тупик. В то время как экономика страны остается дезорганизованной, а отношение общества к оккупантам враждебным, американская власть, насколько можно судить, не знает конкретного выхода из сложившейся ситуации. Помимо дальнейшего наращивания оккупационных сил и жестоких ударов по новым росткам сопротивления.
Военный министр США Дональд Рамсфелд сообщил, что в скором времени на оккупированную территорию будут переброшены тяжелая военная техника и новый воинский контингент. По его словам, коалиционные силы будут находиться в Ираке еще полтора года. Это обещает иракскому народу новую волну жестокостей и разрушений, новый взлет скоротечных расправ. Созданные еще при Саддаме Хусейне тюрьмы наполнятся новыми группами военнопленных, противников оккупационной власти.
Весь мир потрясен фотографиями творимых американскими и английскими солдатами и офицерами бесчинств над иракскими заключенными. Папа Римский Иоанн Павел II, увидев опубликованные прессой фотоснимки, назвал творимое оккупантами «оскорблением Господа». А ведь приоткрылась лишь часть завесы.
Сегодня в мире США вызывают страх, отчасти поэтому при характеристике американской политики в Ираке редко употребляются определения, которых она заслуживает. Впрочем, дело не в словах. И все же. Чего будет стоить демократия, насаждение которой является провозглашаемой целью американской стратегии в оккупированной арабской стране? Будут ли у нее шансы на выживание, когда американцам придется все-таки убраться из Ирака?
Думается, таких шансов у нее нет. Сегодня пропагандистские разговоры о демократии стоят столько же, сколько сейчас стоят предвоенные заявления об обнаруженном в Ираке оружии массового уничтожения. То есть не стоят и ломаного гроша. И народ ее отвергнет, как только штыки, на которых предстоит сидеть этой «демократии», окажутся убраны.
Еще недавно Ирак был светским государством, где религиозные лидеры не играли большой роли. Ныне положение и в этой области коренным образом меняется. Сейчас наибольшим авторитетом в местном обществе стали пользоваться религиозные вожди как суннитского, так и шиитского толка.
Оккупационные власти откровенно сделали ставку на раскол иракского общества по религиозно-этническим линиям. Сколько написано лжи о «непреодолимой пропасти» между суннитами и шиитами. Похоже, предпринимаются попытки и практически ее углубить. Некоторые взрывы во время религиозных манифестаций, перед мечетями носят характер довольно неуклюжей провокации.
Так или иначе, сунниты и шииты сумели сохранить национальное единство. В мечетях все чаще сунниты и шииты участвуют в общих молитвах. Но все более сильным становится и религиозное возмущение, подкрепляющее национальное движение. Именно из религиозной среды вышла фигура молодого честолюбивого Муктады ас-Садра.
Американцы не перестают обвинять во вспышках вражды к оккупационному режиму иностранных агентов. Интересно, кто осмелился бы сегодня утверждать, что недавнее восстание в Эль-Фаллудже направлялось загадочными «иностранцами»? Телеканалы всего мира показали разрушенный американскими бомбами город, тела раненых и убитых детей. Эль-Фаллуджа стала символом сопротивления иракского народа. В восстании жителей этого города, по преимуществу суннитов, соединились чувства национального унижения с чувством оскорбленного религиозного достоинства. Эль-Фаллуджа отозвалась мятежом в важнейших религиозных центрах шиизма.
В дальнейшем это предвещает возможность того, что к власти в стране придут религиозные лидеры. Призрак Хомейни, великого аятоллы из Ирана, некогда нашедшего на иракской земле убежище, похоже, приобретает все более явственные очертания.
В сущности, в современном Ираке есть только две серьезные политические силы, которые в состоянии сохранить светский характер государства, – это баасисты и коммунисты. Сегодня баасисты загнаны в подполье. Тираническое единовластие Саддама Хусейна серьезно подорвало позиции баасистов в иракском обществе. Коммунисты же были первыми среди бросивших вызов саддамовской диктатуре. И на них пришелся самый беспощадный удар прежней власти. Но многим ее лидерам удалось укрыться в эмиграции. Сейчас они возвращаются из изгнания.
В конечном счете оккупанты окажутся вынужденными обратиться к одной из этих политических сил. И, думается, их выбор падет на баасистов. Первые признаки заигрывания оккупантов с баасистским офицерством, с соглашателями из баасистских карательных органов уже налицо.
