Данила Моисеев
Индонезийцы смотрят на рохинджа не как на единоверцев, а как на чужаков. Фото Reuters
В Индонезии разворачивается кампания ненависти к мигрантам-рохинджа в соцсетях, пишет газета The Guardian. После одиозного случая изгнания беженцев гонения против бенгальцев, ищущих лучшей участи, чем в Мьянме, не ослабевают. Рохинджа не нашли достойного дома даже в наиболее исламизированной провинции Ачех. Местные жители не самого густонаселенного региона считают, что миграция принесет им слишком большие проблемы. При этом бенгальцы могут создать ряд социальных трудностей в случае длительного пребывания.
В Управлении верховного комиссара ООН по делам беженцев (УВКБ ООН) считают, что в Индонезии организована профессиональная кампания по дискредитации рохинджа в соцсетях в преддверии февральских выборов президента страны, пишет британская газета. Напомним, главу страны будут выбирать 14 февраля. Среди кандидатов: Ганджар Праново от правящей Демократической партии борьбы, Прабово Субианто из «Движения за Великую Индонезию» и независимый кандидат Анис Басведан. По данным опросов, практически половину голосов может получить Субианто, то есть шансов посадить вместо себя преемника у президента страны Джоко Видодо немного. Сам же он переизбираться уже не имеет права.
В этом смысле цель, возможно, начавшейся кампании ненависти остается неясной. Однако ее, по мнению представителя УВКБ ООН Анн Мэйман, проводят нацеленно и достаточно профессионально. И именно из-за активности в соцсетях в Ачехе произошел резонансный случай, когда 137 человек протестующие студенты заставили уехать на грузовиках под присмотром правоохранителей (см. «НГ» от 28.12.23). Во всяком случае, так утверждают в УВКБ ООН. Вот только остается неясным, почему на протесты пошли только студенты и только в одно место.
Создается впечатление, что в ООН попросту отмахнулись от реальных причин протестов индонезийцев и свалили вину за акции на некие абстрактные силы Интернета.
Между тем, хотя взгляд жителей Ачеха и несколько антигуманен, он имеет свои основания. С момента, когда Видодо дал согласие на миграцию рохинджа, поток приплывающих не прекращается.
Как объясняют журналистам сами жители провинции, вначале и они сами были рады помочь единоверцам, если бы те не стали вести себя как дома, и остались бы ненадолго. Драматизма ситуации придает то, что и сама Индонезия, как большинство стран Азии, заселена достаточно густо. К середине прошлого года население, по данным МВД страны, составило уже 279 млн человек. Местные жители в каком-то смысле опасаются, что их выживут со своей родной земли.
Впрочем, на практике разжигание ненависти происходит куда проще: бенгальцев обвиняют в нечистоплотности, многоженстве, «неправильном» отправлении мусульманских обрядов, часто со ссылкой на жителей Мьянмы. Есть и боязнь того, что в случае разрастания общины, с рохинджа придется конкурировать самим жителям.
Напомним, именно из Мьянмы рохинджа были вынуждены бежать после насильственных действий своих же представителей. Борцы силой за права рохинджа в 2016 году напали на несколько блокпостов, а в ответ бирманцы начали обширные погромы рохинджа, которых в Мьянме и так, мягко говоря, недолюбливали.
«До этого их все-таки терпели и даже оказывали помощь. Считалось, что много проблем из-за религии: бирманцы – буддисты, а бенгальцы рохинджа исповедуют ислам. Но выясняется, что и в Ачехе недовольны, когда приезжие могут изменить структуру общества», – отметил в разговоре с «НГ руководитель отдела Юго-Восточной Азии Института востоковедения РАН Дмитрий Мосяков.
Эксперт рассказал, что рохинджа подвергались нападениям еще во время пребывания в Индии со стороны народов нага. Сами рохинджа достаточно миролюбивый народ, однако не исключено, что за последнее время могли произойти большие изменения в их психологии. В целом вооруженные формирования бенгальцам были несвойственны, а в случае с рохинджа такая практика оказывается самоубийственной: подобные группы, которые якобы обеспечивают защиту своему народу, по сути, на чужой территории натравливают на рохинджа местных жителей, считающих их наглыми пришельцами.
«Причем организовывают подобные воинственные группы зачастую не сами рохинджа, а арабы. Из-за того что рохинджа нигде не считаются местной региональной силой, с ними не считаются. В той же Мьянме множество народностей боролись друг с другом, но ни одна из них не стала настолько отверженной. Показательно, что рохинджа не рады даже в Ачехе – провинции, которая 30 лет борется с Джакартой за введение у себя шариата», – рассуждает Мосяков.
