Александра Пекунова Клод Леви-Строс. Путь масок. - М.: Республика, 2000, 399 с.
Выход очередной книги Клода Леви-Строса - настоящее событие. Так было и с полным переводом "Печальных тропиков", и со сборником "Первобытное мышление", изданными в 1994 году. Вообще в нашей стране Леви-Строса по неизвестной причине не жаловали. Изучали, полемизировали, защищали кандидатские и докторские по его творчеству, но не издавали. Совсем незадолго до перестройки вышли "Структурная антропология" и сокращенный вариант "Печальных тропиков", затем уже упоминавшееся "Первобытное мышление" - и только. Когда мне во время написания диплома потребовался "Путь масок", я не смогла найти даже перевода этой работы на английский. И это при том, что не знать имени Леви-Строса, не иметь хоть какого-нибудь представления об его теориях, - просто неприлично.
Свершилось! В этом году вышло сразу две книги знаменитого французского антрополога: "Университетская книга" выпустила первый том "Мифологик" (остальные три тоже готовятся к выходу) и "Республика" (кстати, именно "Республике" мы обязаны выходом "Первобытного мышления") - сборник его работ разных лет под общим названием "Путь масок". Эх, окончить бы мне университет на пару годков позже! Не пришлось бы мне тогда читать "Путь масок" по-французски со скоростью две страницы в день.
В сборник, выпущенный "Республикой", вошли такие примечательные работы Леви-Строса, как "Путь масок" (1975, расширенное издание - 1979) и "Ревнивая горшечница" (1985), а также работы калибром помельче, но от этого не менее интересные - "Раса и история" (1952) и "Предметная область антропологии" (1973).
Я не рискнула бы назвать какую-либо из работ Леви-Строса легким чтением. То же самое можно сказать и о представленных работах: их не стоит читать в метро. Но это не значит, что его книги предназначены только для профессионалов, а для профанов недоступны. Да и о каких "профессионалах" и "профанах" может идти речь? Ведь довольно трудно определить, которую из гуманитарных дисциплин представляет творчество Леви-Строса. Формально это, конечно, этнология или, обобщенно говоря, - антропология. Но эта этнология ложится в основу культурологических, психологических и даже философских изысканий. Тем более что этнология в чистом виде всегда предполагает в первую очередь полевые исследования, Леви-Строс же довольно быстро почти полностью отказался от них. Он называл себя теоретиком, "кабинетным ученым", что не мешало ему в своих исследованиях использовать подробнейший этнографический материал.
По образованию Леви-Строс философ. В 30-е годы, на которые пришлась его учеба, факультетов этнологии во Франции еще не было. При чтении практически любой работы Леви-Строса создается впечатление, что он старательно избегает "философствования", он пытается быть этнологом - и только этнологом. Излишне говорить, что это ему не удается. Своей известностью родоначальник структурной антропологии обязан прежде всего тому, что его работы выходят за рамки узкоэтнологического исследования. "Благодаря работам Леви-Строса, - пишет переводчик и составитель сборника "Путь масок" доктор исторических наук Островский, - этнологическая проблематика - изучение систем родства, верований и мифологии так называемых примитивных обществ - обрела философско-психологическую значимость, получившую обоснование и содержательное наполнение главным образом в ходе изучения структур мифологического мышления". Вышесказанное в полной мере относится и к данному сборнику.
Проблема, которой посвящена работа "Путь масок", кажется узкоэтнологической. Леви-Строс рассматривает определенный тип масок, существующий у целого ряда североамериканских индейских народностей. Их называют swaihwe. Характерными чертами этих масок являются светлая, белая или голубая окраска, огромный рот с отвисшей нижней челюстью и высунутым длинным языком, вылезшие из орбит глаза в виде двух больших цилиндров и несколько птичьих головок, возвышающихся сверху маски подобно рогам. Возникает вопрос: для чего такая необычная и столь мало приспособленная для своей функции форма? Леви-Строс пытается избегнуть культурологических или исторических аналогий. Он старается в своем исследовании не выходить за пределы культуры американских индейцев. Однако вольно или невольно сам структурный метод, который он использует, вызывает у читателя ассоциации с другими культурами и другими мифологиями. Так и должно быть. Ведь маска, по словам Леви-Строса, "не существует сама по себе; она предполагает другие маски, всегда присутствующие у нее по сторонам, реальные либо возможные, которые могли бы быть избраны для того, чтобы заместить ее собою". Маска swaihwe встраивается в структуру. Она приобретает двойников и антиподов, через которых и вместе с которыми она только и может быть истолкована. Леви-Строс рассматривает эти маски не только и не столько как объекты материальной культуры: его исследование направлено на их положение в мифах индейцев, их социальные и религиозные функции. Причем все эти пласты существуют не сами по себе, а образуют единую, сложную и логически строгую структуру.
Так от частного случая Леви-Строс переходит к феномену первобытного мышления вообще. Читатель же пытается достроить структуру, сопоставляя этот феномен с античной, средневековой, да и современной культурой. Таким образом, маска swaihwe из частного проявления культуры североамериканских индейцев становится символом, нагруженным культурным, социальным, если желаете, философским смыслом.
В исследовании "Ревнивая горшечница", написанном на десять лет позже, чем "Путь масок", автор более откровенен. Он не пытается скрыть того, что обращается не только к этнологической, но и к общекультурной проблематике. Так же как в "Пути масок", за основу берется частный феномен культуры североамериканских индейцев - миф о гончарах и происхождении глины. На его примере Леви-Строс исследует структуру мифа вообще, например, проясняет понятие "формула мифа", впервые употребленное в работе "Структура мифа", рассматривает основные законы мифологического мышления. Если в "Пути масок" Леви-Строс пребывает как бы в скрытом диалоге с современной ему культурологией, психологией и философией, то здесь он открыто вступает в полемику. Так, например, он полемизирует с Фрейдом, который из всех кодов, которые можно использовать по отношению к мифологии, предпочитает сексуальный, тогда как в случае мифологического мышления построение подобной иерархии попросту неуместно: каждый из возможных кодов значим.
Работа "Раса и история" была написана по заказу ЮНЕСКО в целях борьбы с расизмом, но ни политизированной, ни пропагандистской ее не назовешь. Это, как и предыдущие работы, - научное исследование, написанное, правда, менее академичным языком. Леви-Строс и здесь остается верен себе: современное общество уподобляется здесь архаическому. Ведь сущность расизма - все та же ксенофобия, из-за которой так называемые примитивные популяции "обозначают себя словом "люди", подразумевая тем самым, что другие племена, группы и деревни не разделяют достоинства, а то даже и природы людей, будучи составленным преимущественно из "плохих", "злых" или же "земляных обезьян", "гнид".
Впрочем, довольно пересказывать книгу, которая заслуживает прочтения. Тем более что интересна она будет и для гуманитариев всех направлений, и для тех, кто просто увлекается мифологией.
