Спутниковый провал

Спутник-ретранслятор серии "Луч".
Фото из каталога ракетно-космической техники

Российскую космонавтику в последние месяцы преследуют неудачи. В том числе ее военный сектор. В декабре упали в океан три спутника навигационной системы ГЛОНАСС. В феврале оказался на нерасчетной орбите военный геодезический спутник «Гео-ИК-2», который должен был в паре с другим таким же аппаратом уточнить параметры земной поверхности и улучшить работу той же ГЛОНАСС в интересах Минобороны РФ.

СПАСИТЕЛЬНЫЙ ИМПОРТ

Перенесен старт пилотируемого корабля «Союз ТМА-21» с 30 марта на более поздний срок. Как было сказано на заседании Коллегии Федерального космического агентства, выявили несоответствие в работе одной из систем корабля. Несоответствие в работе блока связи и коммутации «Квант-В» связано с выходом из строя конденсатора, используемого в приборе. Для анализа причин сформирована рабочая группа с участием предприятий-разработчиков и производителей, а также головной организации по пилотируемой программе «РКК «Энергия» и головного института ракетно-космической отрасли ЦНИИмаш. Не многовато ли умов на один конденсатор? Ладно, будем считать, причина действительно в радиодетали.

С электронными компонентами у нас всегда были проблемы. В советские времена в основном действовал следующий подход. Конструкторы проектировали систему, электронные компоненты для которой разрабатывались в соответствии с требованиями заказчика. Зачастую производство новых элементов велось без отработки технологий, потому что на это ушли бы годы. Просто штамповали в больших количествах – тысячами, хотя требовался иной раз десяток-другой микросхем с большим разбросом по параметрам. Заказчик все микросхемы промерял и испытывал. Отбирались единицы, которые соответствовали техническим требованиям. Вот они и шли в ракеты.

За минувшие 20 «тощих» лет вряд ли система изменилась. Новых разработок в микроэлектронике почти нет. Поэтому малосерийное могло стать только хуже. А тут новая беда – фактически упразднили военную приемку ради сокращения офицерского корпуса в ходе реформы. Так что качество продукции радиодеталей будет падать, раз строгого контроля больше нет.

«Если мы хотим создать передовую технику, мы должны использовать передовые элементы, в том числе и зарубежные. Сегодня ни одна страна не может быть ведущей во всех отраслях», – сказал в мае 2008 года Владимир Поповкин, который в то время командовал космическими войсками РФ. И уточнил: «Ограниченное использование импортных элементов не только для спутников ГЛОНАСС, но и для других спутников не только возможно, но иногда и необходимо. Другое дело, что не должны быть импортными основные элементы спутников, которые определяют, будет ли этот аппарат работать или не будет».

Первый заместитель генерального директора ОАО «Информационные спутниковые системы» имени Решетнева Виктор Косенко сообщил, что каждый спутник ГЛОНАСС примерно на 30% состоит из импортных компонентов, комплектующих и узлов. Особенно широко используется радиационностойкая электроника компании Aeroflex (США). Первоначально она применялась лишь при создании спутников связи «Луч-5А/5Б», «Экспресс-1000» и «Экспресс-2000», но постепенно область применения расширяется. Кстати, на неудачно стартовавшем военном «геодезисте» «Гео-ИК-2» стоял радиовысотомер SADKO производства французской фирмы Thales Alenia Space.

Космический спутник состоит из двух основных блоков – полезная нагрузка и платформа. Платформа служит основой космического аппарата и представляет собой стандартный набор служебных систем – электропитания с солнечными батареями, управления, ориентации и стабилизации, терморегулирования и передачи телеметрии. На платформе устанавливается полезная нагрузка – оборудование для выполнения определенной работы в космосе. В отличие от стандартизованных платформ может быть уникальной. Именно она определяет назначение спутника – научный, связи, навигации, дистанционного зондирования.

Россия является одним из крупнейших покупателей импортных спутниковых платформ и полезной нагрузки. Зарубежные аппараты закупают как для корпораций, так и для различных ведомств. По словам президента и генерального директора компании Thales Alenia Space (Франция) Рейнальда Сезнека, с середины 1990-х годов его фирмой поставлено в Россию или находится в процессе создания 15 полезных нагрузок для спутников связи. Можно их назвать: «Экспресс-АМ», «Экспресс-МД» и «Луч».

Платформа Spacebus 4000 производства Thales Alenia Space послужила основой для российской платформы «Экспресс-4000», разработанной и производимой в НПО имени Решетнева. Часть комплектующих для нее имеет отечественное происхождение. Это, в частности, фотопреобразователи для солнечных батарей и электрореактивных двигателей. На этом же предприятии будет происходить интеграция полезной нагрузки, элементы которой поставит французский партнер. Платформа будет продвигаться и на международный рынок.

Соглашение о стратегическом партнерстве между НПО имени Решетнева и Thales Alenia Space заключено в декабре 2007 года. На базе платформы «Экспресс-4000»/Spacebus 4000 можно создавать тяжелые спутники массой до 3,2 тонны и мощностью по полезной нагрузке до 14 кВт. Для сравнения, масса самого передового на тот момент российского «Экспресса АМ33» – около 2,6 тонны, а мощность около 12 кВт. И она считается огромной. Кроме того, полезная нагрузка нового «Экспресса» может составить 60–70 приемопередатчиков (транспондеров), а обычно спутники связи этого класса несут 30–35 транспондеров.

Понятно, что французов привлекает наш рынок космических услуг величиной в половину Евразии плюс окрестности. Стоимость одного спутника на базе платформы «Экспресс-4000» составляет до 200 млн. долл. Thales, в зависимости от комплектации, получит 30–50% выручки.

Использование западных комплектующих становится правилом. Если НПО имени Решетнева использует французскую платформу, то ГКНПЦ имени Хруничева выбрал для себя спутниковую платформу Eurostar E3000 производства европейской компании EADS Astrium, конкурирующей на мировом рынке с Thales Alenia Space. А ВНИИЭМ использовало для перспективного отечественного спутника дистанционного зондирования земли «Канопус-Б» платформу британской фирмы SSTM.

ТЕНДЕНЦИЯ К УХУДШЕНИЮ

За всем этим просматривается отказ от создания своих платформ, означающий признание безнадежной отсталости отечественной науки и деградации промышленности. Короткий срок существования российских спутников и их участившиеся аварии подтверждают печальный диагноз. Наша космическая отрасль переживает системный кризис.

«Детской ошибкой» назвал вице-премьер Сергей Иванов причины падения навигационных спутников ГЛОНАСС 5 декабря 2010 года. Комиссия Роскосмоса пришла к выводу, что в разгонный блок залили лишних 1,5 тонны горючего. И «Протон» не донес лишний вес до орбиты. Объяснение тоже детское, поскольку заправленную головную часть обязательно взвешивают, чтобы как раз не возникал лишний вес.

17 февраля Генеральная прокуратура направила в Следственный комитет материалы проверки для решения вопроса об уголовном преследовании в связи с утратой спутников ГЛОНАСС. Проверка выявила нарушения в деятельности Федерального космического агентства. В частности, при осуществлении запуска было принято решение использовать в составе ракетно-космического комплекса изделия новой разработки с ограниченным объемом испытаний. Это помимо других нарушений.

На коллегии Роскосмоса его руководитель Анатолий Перминов признал, что авария стала следствием «недостаточного контроля за работой над новыми модификациями техники на предприятиях ракетно-космической промышленности, а также малоэффективного использования опыта головных научно-исследовательских организаций». Про лишние полторы тонны топлива – ни слова.

Но помимо аварийных пусков есть другая большая беда Роскосмоса. Вице-премьер Сергей Иванов прямо ее назвал: «Не удалось переломить ситуацию с созданием новых ракетных комплексов и космических аппаратов. В результате в прошлом году в рамках гособоронзаказа было изготовлено всего пять космических аппаратов из 11 предусмотренных». Помимо этого шесть аппаратов гражданского назначения не были запущены в срок. «Я уже не говорю о систематических переносах срока запуска, которые являются следствием неготовности аппаратов», – добавил вице-премьер.

Зато поводом для гордости стало первое место по количеству запусков в 2010 году – 31. Хотя гордиться нечем. Во-первых, в 2009 году было 32 запуска, а во-вторых, на 2010 год намечалось 40 стартов. Недовыполнение плана – 25%.

Американцы, хоть и осуществляют почти вдвое меньше стартов в течение года, имеют космическую орбитальную группировку более чем из 400 искусственных спутников. У России, по данным командующего Космическими войсками генерал-лейтенанта Олега Остапенко, не более 110 космических аппаратов, из которых около 80% – военного и двойного назначения. Сколько из них работает по предназначению – вопрос.

Проблемы простым вбрасыванием денег не решить. Мозги деньгами не заменишь. Талантливого ученого менеджер не продублирует. Стремление к деньгам и стремление к звездам нацелены в разные стороны. Сдается, в космической отрасли живут исключительно сегодняшним днем. И главная забота сейчас – покрасивее отметить 50-летие полета Юрия Гагарина. С помпой заявить, что мы были первыми! Да, были! И по праву гордимся. А сейчас мы какие? Компоненты – американские, платформа – французская, только «Протон» чисто российский. Первый пуск состоялся 16 июля 1965 года. Через четыре года тоже полвека торжественно отметим. Какие перспективы на будущее, кроме юбилеев?