Владимир Козин
Атомная подводная лодка с ядерным оружием на борту выходит на боевое патрулирование. Фото с сайта www.baesystems.com
В чем суть «новой» американской ядерной установки? Какими могут быть ее последствия для глобальной военно-стратегической ситуации и для корректируемой российской военной доктрины?
Белый дом предпринял третью по счету «модификацию» своей ядерной стратегии после окончания холодной войны и первую ее адаптацию после 2002 года, когда США в одностороннем порядке вышли из Договора по ПРО и приступили к масштабному развертыванию глобальной системы перехвата баллистических ракет.
Ее основные положения были изложены в подготовленном в Пентагоне совместно с другими министерствами и ведомствами страны и обнародованном «Докладе о стратегии применения ядерного оружия Соединенными Штатами Америки», а также в кратком виде – в военно-политическом разделе выступления президента Барака Обамы в Берлине. Отдельные элементы адаптированной ядерной стратегии также были прокомментированы в специальной фактологической справке Белого дома.
ТРЕТЬЯ «МОДИФИКАЦИЯ»
Отдельные зарубежные и российские исследователи поспешили прокомментировать «обновленную» американскую ядерную стратегию в позитивном ключе. Например, с оптимистическими выводами выступила группа западных и российских экспертов в специальных публикациях на эту тему.
К сожалению, российские авторы одного из анализов пришли к необоснованному выводу о том, что в эту стратегию вносятся серьезные коррективы, которые Пентагон должен осуществить в течение ближайшего года, что не соответствует заявленной «адаптированной» ядерной установке. В своих выкладках эти исследователи практически обошли стороной военно-политический ядерный раздел берлинского выступления Барака Обамы и упомянутую фактологическую справку Белого дома, которые содержат дополнительные разъяснения о ядерной стратегии США, представляющие практический интерес для российской стороны. Некоторые разделы американской «обновленной» ядерной доктрины, имеющие существенное значение для понимания ракетно-ядерной политики Вашингтона и его далеко идущих планов в этой сфере, вообще оказались вне поля зрения.
Вместе с тем более внимательный анализ «Доклада о стратегии применения ядерного оружия Соединенными Штатами Америки» показывает, что их военно-политическое руководство сохраняет свою твердую приверженность доктрине наступательного ядерного сдерживания, носящий глобальный характер, а также неотъемлемой составной части этой стратегии в виде расширенного ядерного сдерживания, предполагающего усиление регионального ядерного сдерживания с целью обеспечения защиты другим государствам, с которыми США поддерживает тесные военно-политические и военно-технические связи. В соответствии с таким «региональным» видом ядерной стратегии к группе государств, находящихся «под ядерным зонтиком» американских СНВ и ТЯО, в Вашингтоне относят все государства, входящие в НАТО, а также Японию, Австралию, Южную Корею и некоторые государства Ближнего Востока, прежде всего Израиль.
Хотя Пентагон оставляет за собой право применять ядерное оружие только в чрезвычайных обстоятельствах, но в практическом смысле он может реализовать такое право в любое время и любой точке земного шара для защиты жизненно важных интересов Соединенных Штатов, их союзников и партнеров как в первом, так и в ответном ракетно-ядерном ударе. Такая линия никак не сможет быть скорректирована в течение ближайшего года, так как в докладе записано, что американская сторона будет проводить ее, как это записано, по меньшей мере в течение всего XXI века.
Примечательно, что одобренный документ об использовании ядерного оружия сохраняет определенную преемственность относительно ранее принятых в США стратегических ядерных установок. В частности, он базируется на одном из постулатов, который был отражен в «Национальном обзоре ядерной политики» страны, одобренном в апреле 2010 года, в том числе на положении: хоть угроза ядерной войны стала отдаленной, тем не менее риск ядерного нападения возрос. На этом основании делаются далеко идущие выводы о необходимости сохранения ядерного оружия стратегического и тактического назначения в весьма отдаленной перспективе в арсеналах американских вооруженных сил.
Зафиксировано, что американское «ядерное сдерживание» не будет базироваться на «контрценностном ядерном сдерживании», которое предусматривает использование ядерного оружия против крупных невоенных объектов, например, против городов и иных населенных пунктов, что, разумеется, является позитивным элементом «адаптированной» ядерной стратегии 2013 года.
Но в то же время в пентагоновский документ включены два других положения, которые доказывают готовность и возможность Соединенных Штатов продолжать придерживаться наступательной ядерной доктрины и руководствоваться планами применить ядерное оружие в первом ударе по своему усмотрению.
Во-первых, зафиксирован отказ от осуществления стратегии «минимального ядерного сдерживания», исходящей из необходимости сохранять такое количество ядерного оружия в распоряжении Стратегического командования страны, которое не позволяет сдержать ядерное нападение, а лишь отреагировать на него ответным, то есть вторым по счету ядерным ударом, поскольку в такой вид ядерного сдерживания не входит положение о нанесении первого или упреждающего ядерного удара.
Во-вторых, «обновленная» ядерная стратегия сохраняет неизменным значительный контрсиловой потенциал, который предполагает нанесение ядерных ударов по военным объектам с целью минимизации возможности нанесения ответного ядерного удара потенциальным противником, что одновременно означает возможность Соединенных Штатов наносить по таким объектам первый ядерный удар.
С целью демонстрации псевдоготовности перейти на неядерные средства ведения боевых действий и доказать якобы существующее стремление уменьшить опору на ядерные силы, Пентагону предписано обеспечить более эффективное планирование использования американских ракетно-ядерных сил после завершения срока действия Пражского Договора СНВ-3, а также продолжать составление реестра нанесения неядерных ударов. При этом важно не упускать из виду, что формулировка об «уменьшении опоры на ядерные силы» распространяется только на случаи применения вероятным противником обычных видов вооружений.
Здесь же следует обратить внимание на записанное в докладе признание того, что установка на использование обычных вооружений не заменит ядерное оружие и что ядерное сдерживание ядерного нападения извне не является единственной целью американского ядерного оружия. Данное положение можно интерпретировать как возможность использования американскими вооруженными силами ядерного оружия для решения иных задач, например, в ходе таких региональных конфликтов, когда участвующие в них противоборствующие стороны будут применять исключительно обычные виды вооружений.
Намерение Соединенных Штатов сохранить ядерное оружие на неопределенный период времени доклад Пентагона также обосновывает наличием у России традиционной триады СНВ, а также большим количеством у нашей страны тактического ядерного оружия, хотя обе стороны еще ни разу не обменивались официальными данными по ТЯО, так как никогда не вели переговоров о его возможном сокращении или ограничении. И на этой основе формулируется целесообразность сохранения «эффективного ядерного сдерживания» относительно нашей страны.
Приверженность США обозначенной ядерной доктрине одновременно мотивируется модернизацией Китайской Народной Республикой ядерных и обычных вооружений, а также отсутствием открытости в китайских военных ядерных программах, которые, как утверждается, осуществляются в широких объемах и быстрыми темпами.
Опираясь на такие представления, Пентагон продолжит линию на сохранение американской стратегической ядерной триады, все три компонента которой будут поддерживаться в оперативном состоянии. Предполагается использовать такую триаду для параллельного решения двух ключевых задач: обеспечить США стратегическую стабильность одновременно с Россией и с КНР, а также сдерживать еще каких-то неназванных «региональных противников».
Повторена формулировка, которая прежде озвучивалась в других американских военно-стратегических установках последнего времени о применении ракетно-ядерных средств, что США не будут использовать ядерное оружие против государств, подписавших ДНЯО, но только при условии, если они будут выполнять обязательства по ядерному нераспространению. Разумеется, право определения государств, которые выполняют или не выполняют положения указанного международного договора будет принадлежать, как убеждены в Вашингтоне, только американской стороне. Очевидно, что такая формулировка в первую очередь несет в себе антииранскую направленность.
В докладе содержатся положения, непосредственно касающиеся тактического ядерного оружия, которое, начиная с ядерной эры и до сих пор по вине Соединенных Штатов находится вне переговорного процесса. В документе четко записано, что они сохранят ядерные средства передового базирования, к которым в Пентагоне относят тактические ядерные средства, размещенные в Европе и АТР, в качестве основы «расширенного ядерного сдерживания».
Так, американское ТЯО будет оставаться на европейском континенте до неопределенного времени – до тех пор, пока НАТО не определит условия, которые станут основанием для изменения ядерной политики альянса. Но Североатлантический союз и не собирается определять такие условия, что было предметно зафиксировано на чикагском саммите альянса в мае прошлого года. Такая же мысль отражена в упоминавшейся фактологической справке Белого дома, выпущенной 19 июня.
В соответствии с июньской ядерной установкой США одновременно сохранят за пределами своей территории значительные средства «передового базирования» в виде сил общего назначения и систем ПРО, которые становятся важным компонентом американской стратегии глобального и регионального «расширенного ядерного сдерживания», что также нашло свое отражение в итоговых документах саммита НАТО, проведенного в Чикаго. Подобная формулировка вряд ли позволит надеяться на достижение с Вашингтоном компромисса по ПРО и выработку принципиально нового ДОВСЕ.
Вышеизложенные особенности «Доклада о стратегии применения ядерного оружия Соединенными Штатами Америки» показывают, что американское военно-политическое руководство не вносит субстантивных корректив в ядерную доктрину страны, в основном оставляя ее неизменной.
Описанные выше главное содержание и небольшие модификации «адаптированной ядерной стратегии» США не позволяют давать общую положительную оценку проанализированному документу Пентагона об использовании ядерного оружия.
 |
| Носитель тактического ядерного оружия истребитель-бомбардировщик F-35.
Фото с сайта www.af.mil |
На фоне объявленных 19 июня у Бранденбургских ворот Бараком Обамой дополнительных шагов по ограничению ядерных вооружений и яркой фразы о том, что Соединенные Штаты будут не в полной мере находиться в безопасности до тех пор, пока остается ядерное оружие, была озвучена твердая решимость главы американской администрации и впредь опираться, как было заявлено, на сильное и надежное ядерное сдерживание. В этом выступлении также содержатся положения о сохранении стратегии «расширенного ядерного сдерживания».
По мнению многих экспертов, ключевым положением берлинской речи Барака Обамы стало предложение произвести дальнейшее сокращение СНВ России и США: на одну треть относительно лимитов предыдущего Договора СНВ-3, подписанного в Праге в 2010 году. Но часто забывается или нарочито не фиксируется внимание на том, что президент сформулировал идею только о сокращении оперативно развернутых стратегических ядерных боезарядов сторон, то есть пристыкованных к носителям.
Реализация такой формулы на поверхности представляется вроде бы привлекательной. В случае достижения соответствующей договоренности стороны могли бы снизить свои стратегические ядерные боезаряды с 1550 единиц, как это предусмотрено действующим Договором СНВ-3, до уровня 1000–1100 единиц для каждой стороны.
Но формула о сокращении только оперативно развернутых боезарядов СНВ России и США может вновь привести к сохранению у американской стороны в резерве значительного количества «оперативно неразвернутых» СНВ в виде возвратного потенциала, который при желании можно было бы вновь установить на носители и поставить на боевое дежурство в довольно короткие сроки.
Симптоматично, что американские стратегические ядерные силы, как указывается в «Докладе о стратегии применения ядерного оружия Соединенными Штатами Америки», сохранят в неопределенной перспективе, значительный потенциал «оперативно неразвернутого ядерного оружия».
Более того, фиксируется, что «оперативно неразвернутые» ядерные боезаряды которого могут быть переустановлены с одного носителя на другой в рамках стратегической ядерной триады в качестве реагирования на изменения в геополитической обстановке или для решения технических задач. Конечно, с точки зрения американской стороны, это позволяет ей гибко «монтировать» все три компонента стратегической ядерной триады, переставлять их, усиливать ее один элемент за счет ослабления других. Но с точки зрения логики реальных сокращений подобная линия представляется порочной.
США намерены сохранить значительный «возвратный потенциал» в виде «оперативно неразвернутых» боезарядов, то есть находящихся в резерве. Подсчеты, произведенные на основе данных по СНВ США по состоянию на 1 июля этого года, которые были представлены Государственным департаментом США, свидетельствуют о том, что к этому периоду времени в распоряжении американского Стратегического командования находилось в общей сложности 514 «оперативно неразвернутых» носителей в виде МБР, БРПЛ и ТБ, а также 792 оперативно развернутых носителя указанных категорий. Таким образом, соотношение «оперативно неразвернутых» носителей к оперативно развернутым составляет 64,9%. Это очень высокий показатель. В дальнейшем он может быть уменьшен, но главный вопрос состоит в том: насколько?
Видимо, не случайно бывший глава российской делегации на переговорах с американской стороной по подготовке Договора СНВ-3 Анатолий Антонов признавал в своей монографии, выпущенной в прошлом году, что в подписанном договоре не нашла окончательного решения проблема КРМБ большой дальности, нет в нем и запрета на СНВ в неядерном оснащении, хотелось бы большего по «возвратному потенциалу», жестче зафиксировать взаимосвязь СНВ-ПРО, сделать подписанный договор более качественным и всеобъемлющим.
Очевидно, что обозначенный подход американцев к проблеме «оперативно развернутых – оперативно неразвернутых» ядерных боезарядов СНВ следует учитывать при возможном продолжении переговорного процесса с ними по ограничению СНВ, обязательно настаивая на учете таких резервных ракетно-ядерных средств при определении формулы каких-то будущих сокращений с американской стороной.
В своем выступлении у Бранденбургских ворот американский президент также затронул тему тактического ядерного оружия США, но только применительно к Европе, применив пространную формулу о том, что Соединенные Штаты «будут работать со своими союзниками по НАТО в целях поиска способов крупных сокращений американских и российских тактических вооружений в Европе». Кстати говоря, слово «ядерных» в данном контексте президент почему-то опустил; вероятно, просто оговорился.
Озвученная Белым домом позиция по ТЯО показывает стремление Вашингтона подходить к решению этой проблемы с невыгодных для нас позиций, поскольку США если и планируют сокращать ТЯО, то собираются делать это на чужой территории, то есть в Европе, а России предлагают осуществить такие сокращения на ее же европейской части, так как российские тактические ядерные средства выведены на ее территорию с территории трех государств бывшего СССР еще в первой половине девяностых годов. Из выступления Барака Обамы также вытекает, что американские тактические ядерные средства, дислоцированные в азиатской части Турции, вообще не будут затронуты каким-то будущим соглашением. Почему? Тем более что на турецкой территории уже развернуты не только ядерные боезаряды в виде авиабомб, но и информационные средства США (РЛС ПРО в пров. Малатья), и ракеты-перехватчики ЗРК ПВО/ПРО «Пэтриот» в ряде районов страны, которые вполне могут прикрывать объекты, где складировано американское ТЯО.
В Берлине Барак Обама пообещал наращивать поддержку в Соединенных Штатах в пользу ратификации международного Договора о всеобъемлющем запрете ядерных испытаний, открытого для подписания еще в 1996 году. Его ратификация в американском Конгрессе уже однажды была провалена. Но президент даже не упомянул о примерных сроках прохождения в США законодательных процедур с целью введения в действие этой важной международной договоренности.
Слова американского президента о принятии международного Договора о запрещении производства ядерного материала в военных целях вообще повисли в воздухе. Оптимальным путем был бы путь обсуждения его проекта на женевской Конференции по разоружению, а не группой экспертов. Но об этом Бараком Обамой ничего обнадеживающего также не было сказано.
Итак, часть выступления нынешнего американского президента по военно-политическим вопросам в Берлине носила больше пропагандистский характер, поскольку не содержала какого-то реального и приемлемого плана поэтапного и сбалансированного сокращения ракетно-ядерных арсеналов в глобальном масштабе. По сути, эти высказывания мало чем отличались от его прежних публичных заявлений на эту тему. В них содержался лишь общий призыв к безъядерному миру, но без объявления даже приблизительных сроков и механизма его создания, а также отсутствовали какие-то четкие обязательства со стороны Вашингтона.
БЕЗЪЯДЕРНЫЙ МИР
ИЛИ МОДЕРНИЗАЦИЯ ЯДЕРНЫХ
ВООРУЖЕНИЙ?
Провозглашая цели создания мира, свободного от ядерного оружия, в Вашингтоне «забывают» о том, что параллельно с такими заявлениями Пентагон в широких масштабах модернизирует и совершенствует свои ядерные арсеналы как стратегического, так и тактического назначения.
В упоминавшейся фактологической справке Белого дома об «адаптированной» в июне этого года ядерной доктрине, записано, что Барак Обама поддержал значительные инвестиции по модернизации всего американского ядерного потенциала.
В этом контексте нельзя не учитывать тот факт, что на поддержание и модернизацию существующих ядерных арсеналов стратегического назначения нынешняя американская администрация намерена выделить в течение последующих десяти лет значительную сумму 124,8 млрд., о чем информировал Конгресс США еще 3 ноября 2011 года первый заместитель заместителя министра обороны Джеймс Миллер. Еще 100 млрд. долл. за тот же период времени предполагается израсходовать на модернизацию и обслуживание стратегических ракетных и авиационных средств доставки ядерного оружия, а также военно-воздушных сил для переброски тактических ядерных авиабомб в пределах Европы.
Таким образом, общий объем ассигнований на заявленные цели составит почти 225 млрд. долл. Эта цифра примерно совпала с данными, которые публично сообщил бывший командующий Стратегическим командованием США генерал Джон Картрайт, который указал, что в ближайшие 20 лет американское военное ведомство сможет израсходовать на модернизацию всех трех компонентов СНВ в общей сложности около 200 млрд. долл.
Соединенные Штаты не собираются отказываться от традиционной стратегической ядерной «триады» в виде ядерных МБР, БРПЛ и тяжелых бомбардировщиков и не планируют переходить на ядерную «диаду», как в этом пытаются заверить мировое сообщество некоторые американские эксперты. В ближайшие несколько десятилетий (по меньшей мере, до 2070–2075 годов) американское Стратегическое командование сохранит такую «триаду», все элементы которой без исключения будут подвергаться дальнейшему усовершенствованию и модернизации.
До 2050 года будет параллельно происходить модернизация ТЯО США, а доставка таких средств на истребителе-бомбардировщике F-35 запланирована до 2070–2075 годов. Кроме того, три вида ядерных американских ядерных авиабомб, формально относящиеся к тактическим ядерным средствам (определение таких средств с политико-правовой точки зрения еще не принято), могут быть доставлены стратегическими тяжелыми бомбардировщиками. По данным авторитетного американского журнала «Армс контрол тудэй», Соединенные Штаты предполагают израсходовать на улучшение боезарядов для пяти видов тактических ядерных авиабомб до 2050 года более 65 млрд. долл.
Не произойдет радикального уменьшения производства ракет-перехватчиков американской глобальной системы ПРО, которая только по ударно-боевым средствам системы ПРО ТВД THAAD и ракет-перехватчиков морского и наземного базирования типа «SM-3» к 2020 году превысит 900 единиц, о чем, в частности, свидетельствует таблица, опубликованная в документе Исследовательской службы Конгресса США в марте этого года: «Navy Aegis Ballistic Missile Defense (BMD) Program: Background and Issues for Congress». Congressional Research Service. 2013. 14 March.P.7.
Итак, Соединенные Штаты продолжат курс на модернизацию СНВ и ТЯО при одновременном размещении глобальной системы ПРО. И вся эта громоздкая структура будут подкрепляться наступательной ядерной стратегией в течение всего XXI века. Интересно, каким образом на такой основе можно заменить концепцию «взаимного гарантированного уничтожения» на концепцию «взаимной гарантированной безопасности», что в последнее время активно предлагают некоторые американские политологи?
Вполне очевидно, что отмеченные выше особенности «обновленной» ядерной стратегии США и дальнейшее развитие их ракетно-ядерных средств стратегического и тактического назначения должны быть учтены как при внесении корректив в военную доктрину Российской Федерации, так и при определении перспективной позиции нашей страны на возможных будущих переговорах с США по проблематике ядерных, противоракетных и обычных вооружений, а также другим аспектам военно-политической повестки дня Москвы и Вашингтона.
| Количество боевых кораблей США с БИУС ПРО «Иджис» и ракет-перехватчиков SM-3 | ||||||||||
| Количество боевых кораблей ВМС США с БИУС ПРО «Иджис» | ||||||||||
| Программное обеспечение | 2011 | 2012 | 2013 | 2014 | 2015 | 2016 | 2017 | 2018 | 2019 | 2020 |
| 3.6.1. | 23 | 24 | 23 | 19 | 17 | 16 | 13 | 11 | ? | ? |
| 4.0.1 | 2 | 4 | 6 | 9 | 9 | 9 | 9 | 9 | ? | ? |
| 5. 0 | 0 | 1 | 3 | 4 | 6 | 8 | 13 | 15 | ? | ? |
| 5. 1 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 1 | ? | ? |
| Итого | 25 | 29 | 32 | 32 | 32 | 33 | 35 | 36 | ? | 43 |
| Количество ракет-перехватчиков США SM-3 по поставкам | ||||||||||
| Block I/1A | 107 | 113 | 113 | 136 | 136 | 136 | 136 | 136 | 136 | 136 |
| Block IB | 1 | 16 | 25 | 61 | 100 | 169 | 251 | 328 | 400 | 472 |
| Block IIA | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 7 | 19 | 31 | 70 |
| Block IIB | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 | 0 |
| Итого | 108 | 129 | 138 | 197 | 236 | 305 | 394 | 483 | 567 | 678 |
| Источник: Navy Aegis Ballistic Missile Defense (BMD) Program: Background and Issues for Congress. Congressional Research Service. 2013. 14 March. P.7. | ||||||||||
Дарья Гармоненко