Елена Петрикова Арнольд Шенберг: вчера, сегодня, завтра. Материалы международной научной конференции / Ред. Е.Чигаревой и Е.Доленко. - М.: Московская государственная консерватория им. П.И. Чайковского, 2002. 240 с., нот.
Арнольд Шенберг. Попробуйте произнести это имя в кругу музыкантов - и лица ваших собеседников скорее всего вытянутся от поддельного уважения и┘ неподдельной скуки. Его уважают как создателя композиторской школы, как создателя 12-тоновой техники композиции - создателя чего угодно, только не музыки. Да и могло ли случиться иначе, если советские и постсоветские музыканты до недавнего времени были практически лишены возможности познакомиться с Шенбергом. Не с Шенбергом-призраком, расплывчатой и малопривлекательной субстанцией, витающей над историей музыки ХХ века, а с Шенбергом настоящим - композитором, учителем, человеком. К счастью, в наше время ситуация начала меняться, и один из симптомов того - появление новой книги, посвященной Шенбергу, уже четвертой за последние три года.
Книга - сборник музыковедческих статей - носит оптимистическое название "Арнольд Шенберг: вчера, сегодня, завтра" и создана по материалам одноименной конференции, вошедшей в программу недельного фестиваля музыки Шенберга в Московской государственной консерватории (ноябрь 1999 года). Это было первое в России событие такого масштаба, посвященное отцу музыкального авангарда ХХ века.
Помимо "хозяев", профессоров Московской консерватории (и их младших коллег - вероятно, будущих профессоров), в конференции приняли участие музыковеды из Санкт-Петербурга, Нижнего Новгорода, из-за рубежа. Авторы вошедших в сборник работ не только специализируются в разных областях музыкознания, но и принадлежат к различным музыковедческим школам. Отсюда - множество неожиданных ракурсов и углов зрения.
Логически сборник можно поделить на две части. В первой Шенберг рассматривается "как вещь в себе", во второй - в сопоставлении с другими великими. Таким образом наносится удар по еще одному стойкому стереотипу - инерции представлять Шенберга не иначе как в составе и во главе "нововенской троицы". Книга же дает возможность рассмотреть творчество Шенберга и как самоценное явление (отдельно от Веберна и Берга), и в его связи с творчеством иных художников, находящихся за пределами нововенского "магического круга".
Когда речь идет о взаимоотношениях Шенберга с современниками, на авансцену, естественно, выдвигается личность композитора. Не заинтересоваться ею нельзя, хотя порой очень сложно относиться с пониманием к мнительности, конфликтности и вопиющей необъективности сильного и яркого художника. Кажется, ни с кем он не мог существовать в мире: с Пфицнером не ладил, с Манном поссорился, со Стравинским - "маленьким Модернским" - вообще за всю жизнь доброго слова не сказал (все это - в статьях Х.Стрекаловской, Е.Доленко и В.Варунца). С Мийо, правда, дружил и даже в 1922 году назвал его "самым значительным представителем современной музыки", да и то неизвестно, удостоился бы автор "Быка на крыше" такого высокого титула, не будь он горячим поклонником музыки самого Шенберга (статья Л.Кокоревой).
О художнической скромности Арнольд Шенберг, судя по всему, никогда не слыхал, поэтому, ничтоже сумняшеся, мог заявить: "Я сделал открытие, которым обеспечил преимущество немецкой музыке на сто лет вперед". Или в отношении Томаса Манна: "Он меня называет одним современным композитором и теоретиком. Конечно, через два или три поколения все будут знать, кто из нас двоих современник другого".
И не случайно из семи инкарнационных ступеней в "Лестнице Иакова" Шенберг отождествлял себя именно с "Избранным" (статья Ю.Векслер), который "против воли" ведет людей к свету, связуя высшее и низшее начало. И при этом осознанно возлагает на себя крест неприятия и враждебности: "Я должен, так кажется, быть в середине, хотя мое слово останется непонятым".
