Митьковские пляски

Недалекие истолкователи

Ни для кого уже не секрет, что танцы, а точнее, пляски являются наиболее широко распространенным видом творчества у митьков; это бесспорно. Спорны истолкования феномена митьковской пляски.

Недалекие недоброжелатели митьков поговаривают, что митьки научились плясать для телевидения. Раньше, мол, митьки привлекали средства массовой информации пересказом книги "Митьки" и изображением из себя ее персонажей - да уже всю пересказали. Картины свои показывать по телевидению не удалось, неинтересны телевидению картины. Вот и пришлось научиться выплясывать.

Недалекие доброжелатели, со справедливым возмущением отвергая корыстный характер пляски, обращают внимание на ее элементарную полезность: любой танец, а митьковский особенно, сжигает в организме более 500 килокалорий в час, помогает сохранять бодрость и юношеский задор. Отсюда подтянутый внешний вид и, не побоюсь сказать, данные спортсмена-разрядника.

Оба эти мнения выдвигают в качестве объяснения феномена митьковской пляски утилитарные соображения, по определению природе митька не то чтобы чуждые, но безразличные: вот и все возражения. Уж куда ближе к истине подчеркнуто неутилитарное истолкование: отчего ж не сплясать веселым людям?

Настоящее объяснение феномена лежит глубоко. В самой сердцевине смысла движения митьков.

Поистине дух захватывает глядеть на митька, пустившегося вприсядку или зашедшегося в "ковырялочке с притопом". Как у Пушкина:

И вдруг прыжок, и вдруг
летит,
Летит, как пух от уст Эола;
То стан совьет, то разовьет
И быстрой ножкой
ножку бьет.

Необходимое предуведомление

Небольшое отступление: ложные истолкования не обязательно следствие недалекого ума, но часто следствие доверчивости. Меня поразило такое объяснение феномена митьковского танца: это инициатива низовых и региональных организаций митьков, странно интерпретировавших следующий отрывок из 8-й части "Митьков": "Заратустра, как известно, избавлялся от духа тяжести танцуя. Митьки избавляются от пороков танцуя - они пародируют и утрируют пороки, доводя их до абсурда и т.д.". Отсюда низовые митьки сделали вывод, что раз сказано танцевать - значит надо танцевать. Русский читатель (и американский, кстати) необыкновенно доверчив и склонен художественный вымысел принимать за факт, о чем с горькой тревогой предупреждали Розанов ("┘нет никакого сомнения, что Россию погубила литература"), Чехов ("┘мир литературных образов условен, и его ни в коем случае нельзя использовать как описание реальной жизни┘), да многие. С русским читателем следует быть ответственнее. Француз прочитает, к примеру, маркиза де Сада, ухмыльнется дико и пойдет дальше. А у русского читателя чердак поедет: вон оно как умные-то люди, оказывается┘ Русский читатель принимает им прочитанное не за частный художественный вымысел безумного "божественного маркиза", а за некий ужасный факт, сообщатель которого, собственно, не важен.

Еще пример: однажды на открытие моей выставки приехало телевидение. Корреспондентка взяла в руки микрофон, приятно улыбнулась и задала вопрос: когда и откуда появились митьки? Я монотонно отбарабанил, что 23 сентября 1984 года, дежуря в котельной, я написал первую часть книги "Митьки", где описал гипотетическое, в действительности (еще) не существующее массовое молодежное движение. Книга с этого и начинается: "Участников движения предлагаю называть митьками" и т.д. Вечером включаю телевизор и вижу, как я мрачно что-то вкручиваю корреспондентке, у той вид радостного понимания. Звуковым сопровождением этому зрительному ряду служит исполненный светлой грусти закадровый голос этой самой корреспондентки: "Никто не знает, и теперь, наверное, уже никогда не узнает, откуда и когда появились митьки┘"

Правда о митьках

Так вот, памятуя о страшной доверчивости читателя, на этот раз я изложу только голые факты, без всяких художественных двусмысленностей и описаний природы. А факт вот он: митьки вовсе не среднестатистический срез нашего общества, как они декларируют в каждом интервью. Да и за что любить среднестатистический срез? Положа руку на сердце: мало кто его любит. Разве возможны у митьков процессы, происходящие в этом срезе, например, немыслимо быстрое и необоснованное обогащение меньшинства? Приходится признать, что митьки - это уже не срез общества, это уже идеальная Россия. За это любят митьков? За то, что они братки, товарищи дорогие, домен и община, воплощение идеи о безусловном товариществе, взаимопомощи и взаимовыручке, когда интересно жить "за други своя", а неинтересно оттяпать себе в обход товарищей каких-либо благ - денег, славы, мастерских, выставок: да без всяких раздумий откажется митек от участия в престижной выставке, если не приглашены его товарищи. Было бы абсурдно предположить, что ему интереснее идти в будущее одному, расталкивая менее поворотливых.

Кого возьмут в будущее

Всех ли, как думают митьки? По-разному бывает. Есть мнение, что в будущее возьмут не всех, а только особо нажористых. Чтобы не быть голословным, а излагать, как я обещал, голые факты, придется прибегнуть к обильному цитированию. По общепринятой ныне терминологии Карла Поппера, общества подразделяются только на два типа: открытые и закрытые. Одна "из важнейших характеристик открытого общества - конкуренция за статус его членов" (К.Поппер), так как все в будущее не влезут, не поместятся. Закрытое же общество "в его лучших образцах можно сравнить с организмом" (К.Поппер), где, например, левая нога не конкурирует за статус с правым ухом, а живет себе как живется.

Нужно ли упоминать, что открытые общества, где общественным императивом является конкуренция, - передовые, а закрытые, где общественным императивом является взаимопомощь и взаимодополнение, - традиционные и отсталые. И дети малые научены, что открытое общество свободно, а закрытое - тоталитарно, затурканно и бесправно. От чего умер Пушкин, как писал классик (под классиком здесь и далее, и всегда у меня имеется в виду Венедикт Ерофеев), этого они не знают (и, добавим, теперь, наверное, уже никогда не узнают┘), а про нажористость открытого общества они усвоили с той секунды, как впервые увидели телевизор. (Заметим, что тоталитарность закрытого общества действительно имеет место - в случае, если объединение членов происходит недобровольно, какой уж тут организм, какая взаимопомощь┘)

Еще разок, другими словами: в основании открытого общества лежит та идея, что "хотя блага этой жизни могут быть увеличены благодаря взаимной помощи, они достигаются гораздо успешнее, подавляя других, чем объединяясь с ними". (Томас Гоббс), а современные разработки всякую сентиментальность отбросили: "Для существования либерального общества необходимо, чтобы люди освободились от некоторых природных инстинктов, в частности инстинктов солидарности и сострадания" (Фридрих фон Хайек).

Однако есть еще вполне современные мыслители, считающие инстинкт взаимопомощи "вершиной эволюции человека" (Петр Кропоткин) и с сомнением относящиеся к принципу конкуренции: "┘существует обширный ряд доказанных случаев, когда конкуренция между себе подобными, то есть внутривидовой отбор, вызывала крайне неблагоприятную ситуацию┘ только конкуренция, а не естественная необходимость, заставляет нас работать в ритме, ведущем к инфаркту и нервному срыву. В этом видно, насколько глупа лихорадочная суета западной цивилизации" (Конрад Лоренц). Мой любимый Г.К. Честертон, описывая открытое общество, по существу, перефразирует фон Хайека, но звучит это несколько обидно: "Умен там тот, кто жесток, но даже дурак лучше умного, если достаточно подл".

Неприятие конкуренции членами закрытого общества кажется передовому наблюдателю комичным: "Насколько глубоко могут быть укоренены в сознании установки, совершенно отличные от установок западного мира, показывают недавние наблюдения в Новой Гвинее. Эти аборигены научились у миссионеров играть в футбол, но вместо того, чтобы добиваться победы одной из команд, они продолжают играть до того момента, когда число побед и поражений сравняется. Игра не кончается, как у нас, когда определяется победитель, а кончается, когда с полной уверенностью показано, что нет проигравшего.

┘Важно отметить, что почти во всех абсолютно обществах, называемых примитивными, немыслима сама идея принятия решения большинством голосов, поскольку социальная консолидация и доброе взаимопонимание между членами группы считаются более важными, чем любая новация. Поэтому принимаются лишь единодушные решения" (К. Леви-Стросс).

Кстати, если аборигены открытого общества сыграют в футбол столь же последовательно, строго придерживаясь установок своего общества, - победителя тоже не будет.

Когда каждый из игроков заинтересован только в личном успехе, дать пас товарищу по команде будет такой же грубой ошибкой, как отдать мяч противнику; чтобы хоть немного продвинуться от центра поля к воротам, игрок должен единолично обыграть всех остальных, имеющихся на поле, чужих и своих, двадцать одного человека. Что маловероятно.

Следует упомянуть, что закрытое, традиционное общество в целом не так уж, извиняюсь, неконкурентоспособно. Когда одно из монгольских племен приняло Ясу - свод законов Чингисхана, парадигмой которого был принцип взаимопомощи, - оно в течение жизни одного поколения всему миру "встань, хряк" устроило.

Россия, основой которой была община, много столетий развивалась вполне успешно.

И, наконец, митьки, модель и ядро традиционного общества, никого не хотят победить. И этим они завоюют мир.

Пляски закрытого общества

В закрытом обществе пляшут много и упорно. Древний историк (Рашид-ад-Дин) описывает танец поколения Чингисхана: "Так пляшут, что выбоины образуются по бедро, а кучи пыли по колено".

В первых человеческих общинах танец был, возможно, главной составляющей общественной жизни и уж, конечно, важнейшим из искусств.

До сих пор в племенах аборигенов вместо вопроса "Из какого ты племени?" спрашивают: "Какой танец ты исполняешь?" То есть получается, танец - центральный пункт идентичности человека. Не "Ты откуда будешь?", не "Во что веруешь?", не "Сколько у тебя денег?", а "Какой танец ты исполняешь?".

После этого не удивляешься, что в индуизме, наиболее развитой традиционной метафизической системе, танец - способ создания, а возможно, и причина мира - бог Шива танцуя создал из хаоса Вселенную.

В архаическом танце мы видим единство биологического, психологического, социокультурного и философско-культурного аспектов, а проще говоря, наши предки танцевали, когда хотели слиться с природой, энергетически подпитаться от нее, испытать полноту и естественность жизни, и в то же время танец - способ сонастройки членов племени, объединение и вдохновление их на достижение общей цели, и, наконец, в танце посредством движений исполнитель рассказывает об основах мироздания.

В заключение, хоть и не люблю я мудреные речи, приведу обширную цитату из Максимилиана Волошина, который, несмотря на свое эстетство и кашу в голове, воистину предвидел появление феномена митьковской пляски, синтеза канона и импровизации, архаичного и современного: "Танец - самое высокое и самое древнее из искусств. Оно выше музыки, оно выше поэзии, потому что в танце вне посредства слова и вне посредства инструмента человек сам становится инструментом, песнью и творцом┘

Танец - это искусство всенародное. Пока мы лишь зрители танца - танец еще не приобрел своего культурного, очистительного значения. Это не то искусство, которым можно любоваться со стороны: надо быть им захваченным, надо самим творить его. Римляне лишь смотрели на танцы; эллины танцевали сами - вот разница двух культур: солдатской и художественной. Первая создает балет, вторая - очистительное таинство".

Да, верно, культура митьков не создает балет. Танец митьков - не форма элитного искусства, а выражение сокровенного в человеке. Может, иной митек пляшет и хуже Барышникова (о чем еще сильно поспорить можно!), но ни один митек за свою пляску денег, слава Богу, не получил! И не получит!

Искусство открытого общества

Вопрос "Какой танец ты танцуешь?" можно перефразировать: "Каков канон твоего танца?". (Я тут упомянул про синтез канона и импровизации в митьковской пляске - замечу, что без синтеза эти два необходимых компонента и нежизнеспособны. Канон без импровизации не материализует бессознательные стороны личности, а импровизация без канона вообще не танец, а спонтанные движения, лишенные магического и космологического характера.)

Однако в открытом обществе вопрос начинает утрачивать свой смысл. Серьезное искусство открытого общества отказалось от канона, от структуры и формы, оно освободилось от многих несвобод (см. выше рекомендацию фон Хайека по освобождению от остатков несвобод).

Я пишу краткое руководство для хореографических кружков художественной самодеятельности, а не полемическую статью, я ничего обидного про свободное искусство открытого общества сказать не хочу, я к нему со всей душой. Поэтому извиняюсь, если нижеследующая метафора покажется обидной:

"Функция всех структур - сохранять форму и служить опорой - требует, по определению, в известной мере пожертвовать свободой. Можно привести такой пример: червяк может согнуть свое тело в любом месте, где пожелает, в то время как мы, люди, можем совершать движения только в суставах. Но мы можем выпрямиться, встать на ноги - а червяк не может" (Конрад Лоренц).

Зато червяк может саму способность встать на ноги объявить несерьезным делом и дорогой к рабству.

Трагичны, но справедливы комментарии к этой ситуации крупного исследователя культуры открытого общества Дмитрия Александровича Пригова. В серии статей и интервью он описывает такое положение вещей:

1. Высокая культура и высокие идеи в обществе непосредственно зависят от его характера, а оно в открытом обществе рыночное ("┘все высокие идеи и утопии переместились в новые нынешние слои и эоны культуры, т.е. в нынешние рынок и масскультуру").

2. Высокая культура и высокие идеи приватизированы рынком и масскультурой, и вот тут не совсем понятно: то ли серьезным художникам теперь считается западло с высокой культурой связываться, то ли они права не имеют чужую приватизированную вещь трогать ("┘Объявление или обнаружение этих идей и утопий в произведениях искусства ныне моментально определяет их как произведение масскультуры, независимо от личных мотивов и иллюзий автора┘ Как только серьезный художник начинает высказывать что-то высокое, он выпадает в зону поп или Голливуда┘ как только обнаружены высокие идеи и социокультурные утопии - это уже не серьезное искусство").

3. Серьезным художникам теперь позволено заниматься только всякой... (┘серьезная культура работает с некими сложноследующими друг за другом саморефлектирующими операциями, порождая столь нынче популярные симулякры, смысло- и агрегатоподобия массискусства").

И если кто-то из этого говнища высунет голову и возопит: "К идеалу!", то на него смеются и пальцем показывают.

Просто не хочется уже никаким искусством заниматься. Так митьки, художники общего профиля, базовым искусством которых была живопись, выбрали базовым искусством "самое высокое и самое древнее из искусств", пляску. Ведь до плясок "серьезные художники" еще не добрались, пляшет только молодежь на дискотеках.

Пляски открытого общества

Один грамотный, но пессимистически настроенный мастер исполнения "ковырялочки с притопом" повадился ходить на дискотеки наблюдать, как под рэп танцует молодежь.

- Что ты испытываешь там? - спросил я его.

- Американский этнолог Кольер так пишет про это: "Индейский вождь в резервации испытывает горечь более глубокую, чем воображение может вместить; горечь человека, с полной ясностью видящего разрушение своего мира презренными врагами, которым нет числа".

- Заковыристо ты объясняешь, прямо как индейский вождь... Как же называется танец, на который так горько глядеть?

- Никак не называется; говорят про себя: рейверы или колбасеры или танцую под рэп. Отличают друг друга только по предпочтению того или иного наркотика. В основном нажрутся спида и колбасят.

- А пробовал ты с ними сплясать ковырялочку с притопом?

- Пробовал.

- Проняло их?

- Смеются, пальцем показывают. Острят по Фрейду.

- Это как же: приводят фрейдистские толкования ковырялочки с притопом?

- Нет, у Фрейда описан их сорт остроумия: "Остроты служат оружием атаки на великое, достойное и могущественное, внешне и внутренне защищенное от открытого пренебрежения им".

- Ну, стало быть, их культурная доминанта другая, предпочитают рэп, американскую культуру. Верно сказал Збигнев Бжезинский, не понаслышке знающий, в чем тут дело: "В области культуры, несмотря на ее некую примитивность, Америка пользуется беспрецедентной притягательностью". Ну, такая культура: рэп, "Техасская резня бензопилой"┘

- Пронять их ковырялочкой с притопом! О чем ты говоришь?!! Светлый наш гений, Михаил Ларионов, большую часть жизни проживший на Западе, предупреждал на старости лет: "Запад потерял аппарат особой человеческой чувствительности, благодаря которому можно воспринимать многие ощущения, что заставляет западных людей не понимать и оставаться совершенно холодными перед изумительными явлениями артистическими, происходящими перед их глазами┘" Но даже и западная, даже и американская культура недоступна этим рейверам и колбасерам: Леви-Стросс неоднократно указывал, что попытка скопировать привлекательные черты иной цивилизации и перенести их на свою почву обычно кончаются хаосом и разрушением собственных структур! Ибо даже в самом лучшем случае на свою почву переносятся лишь верхушечные, нежизнеспособные плоды имитируемой цивилизации!

Тяжелый разговор с этим глубоко пессимистически настроенным мастером ковырялочки с притопом показателен. В таких разговорах мы видим, как невладение принципом "митьки никого не хотят победить" приводит здорового, грамотного и трезво мыслящего человека к мазохизму и последовательному унынию.

Да не все, не все только под рэп танцуют! Не разучился еще аргентинец танцевать танго, а лезгин - лезгинку. И сейчас вопрос "Какой танец ты танцуешь?" скажет о человеке все, чужеродные телодвижения не могут быть спонтанными. Самый частый ответ "Ничего не танцую" означает, что перед нами физический или неврологический инвалид, ответ "Танцую ковырялочку с притопом" означает, что данный субъект здоров и сумел сохранить этнокультурную доминанту. Да много ответов мы можем получить: от пассеистского "Хороводы вожу" до гедонистического "Топчусь в обнимку с бабой".

Пусть всяк танцует как хочет, перефразируем все того же классика: нет ложных танцев, надо уважать всякие танцы.

Пусть глобалист танцует свой рэп, а поляк - полонез, "пусть подавится Италия своим дурацким бельканто, пусть!..".

А мы, повторяю, займемся ковырялочкой с притопом.

Печатается в сокращении.

* Под классиком здесь, и далее, и всегда у меня имеется в виду Венедикт Ерофеев.