Ф.С. Фицджеральд Всю вторую половину дня Марион переполняло ощущение счастья. Она ходила из комнаты в комнату их маленькой квартиры, заглянула в детскую, чтобы помочь няне покормить детей с ложечки, с которой постоянно что-то капало, потом почитала, сидя на новом диване - самом дорогом приобретении за пять лет супружеской жизни.
В коридоре раздались шаги Майкла, она обернулась, прислушиваясь. Нравилось ей слушать, как он ходит, всегда очень осторожно, словно боится разбудить спящих детей.
- Майкл!
- Ох┘ привет! - в комнату вошел рослый, широкоплечий, худощавый мужчина лет тридцати, с высоким лбом и черными добрыми глазами. - У меня новость, - тут же продолжил он. - Чарли Харт женится.
- Не может быть!
Он кивнул.
- И на ком?
- На одной из сестричек Лоренс, ну тех, из нашего города, - он помялся. - Завтра она приезжает в Нью-Йорк, и я подумал, что нам надо бы что-нибудь для них устроить, пока она будет здесь. Чарли - вроде как мой самый старый друг.
- Давай пригласим их на обед┘
- Я думаю, этого недостаточно, - прервал он ее. - Может, созовем гостей. Видишь ли... - вновь он замялся. - Надо бы уважить Чарли.
- Хорошо, - согласилась Марион, - но не стоит сильно тратиться┘ мы вообще не обязаны ничего ему устраивать.
Майкл удивленно на нее посмотрел.
- Да-да, - продолжила Марион, - мы теперь так редко видимся. Точнее, мы вообще его не видим.
- Ну ты же знаешь, это Нью-Йорк, - тут же стал оправдывать друга Майкл. - Чарли тоже вечно занят, и не меньше моего. Сделал себе имя, и его небось рвут на части.
Они всегда говорили о Чарли Харте как о самом своем давнем друге. Пять лет назад, когда Майкл и Марион только поженились, они втроем приехали из родного городка на Западе в Нью-Йорк. Больше года они виделись с Чарли почти каждый день, и он был в курсе всех их домашних дел, надежд и грез. А в трудную минуту именно его приход помогал взглянуть на ситуацию с другой стороны, найти в ней что-то забавное и даже приятное.
Разумеется, рождение детей несколько изменило их отношения, и прошло уже несколько лет с той поры, когда они запросто могли позвонить Чарли среди ночи и сказать, что прорвало трубу или что на голову им сейчас рухнет потолок. Да, конечно, дороги их расходились постепенно в разные стороны, но Майкл по-прежнему воспринимал Чарли так, будто они продолжали видеться ежедневно. Одно время Чарли раз в месяц обедал у них, и всегда находилось множество тем для разговора, но эти встречи уже не заканчивались словами: "Я позвоню завтра". Вместо них при расставании звучало: "Тебе нужно чаще приходить к нам на обед", а через три или четыре года жизни в Нью-Йорке: "Скоро увидимся".
- Да, мне тоже хочется устроить небольшую вечеринку, - Марион задумчиво оглядела гостиную. - Ты можешь предложить конкретный день?
- Следующая суббота, - взгляд его прошелся по полу. - Ковры, наверное, лучше свернуть.
- Нет, - она покачала головой. - Мы устроим обед на восемь человек, очень чинный и торжественный, а потом поиграем в карты.
Она уже обдумывала, кого приглашать. Чарли был художником и, разумеется, постоянно общался с интересными людьми.
- Мы можем позвать Уиллоби, - но в голосе ее звучало сомнение. - Она вроде бы играет в театре, а он пишет сценарии для фильмов.
- Нет, это все не то, - возразил Майкл. - Думаю, с такими как они, он встречается каждый день и за ланчем, и за обедом, и его от них тошнит. И потом, ну Уиллоби, и что? Больше мы никого из этой публики не знаем! У меня есть идея получше. Давай соберем своих, тех, кто приехал в Нью-Йорк из нашего города. Все они наблюдали за Чарли, за его успехами и уж, наверное, будут рады снова с ним встретиться. Пусть увидят, какой он, в сущности, хороший, честный малый, слава совершенно его не испортила.
После короткого обсуждения решили остановиться на варианте Майкла, и уже через час Марион звонила первому гостю.
- Хотим вот собраться, чтобы познакомиться с невестой Чарли Харта, - объясняла она. - Чарли Харта, художника. Видишь ли, он наш старый друг.
Марион все более вдохновенно готовилась к вечеринке. Даже заранее наняла служанку, чтобы все прошло на должном уровне, и убедила владельца цветочного магазина, расположенного по соседству, лично привезти и расставить цветы. Все "земляки" с радостью согласились прийти, и число гостей увеличилось до десяти.
- О чем мы будем говорить, Майкл? - нервно спросила она в пятницу, накануне приема. - А вдруг все пойдет наперекосяк? Все перессорятся и разъедутся по домам?
Он рассмеялся.
- Какая ерунда! Сама знаешь, ведь все они знакомы с детст┘
Стоявший на столе телефон подал голос, и Майкл снял трубку.
- Алло┘ а, привет, Чарли!
Марион выпрямилась в кресле.
- Неужели? Жаль. Очень жаль. Чертовски обидно┘ Надеюсь, ничего серьезного?
- Он не может прийти? - резко спросила Марион.
- Ш-ш-ш! - потом в трубку: - Да, это действительно очень неприятно, Чарли. Нет, для нас никаких проблем. Мы просто тебя жалеем, что ты так разболелся.
С печальным вздохом Майкл положил трубку.
- Невесте вчера вечером пришлось уехать домой, а Чарли лежит в постели с гриппом.
- То есть он не сможет прийти?
- Он не сможет прийти.
У Марион задрожали губы и глаза наполнились слезами.
- Он говорит, что врач провел с ним целый день, - удрученно продолжил Майкл. - Такая высокая температура, что его даже не подпускают к телефону.
- Ну и что! - рыдала Марион. - Это ужасно. Мы ведь назвали из-за него кучу народа.
- Ну что сделаешь, если человек заболел?
- Можно что-то сделать, - она ничего не желала понимать. - Всегда можно что-то придумать. И раз уж эта Лоренс собралась вчера уезжать, почему он сразу не позвонил?
- Он говорит, что она уехала неожиданно. Еще вчера днем не было и разговора о том, что они не придут.
- Я думаю, ему п-просто на нас наплевать. Наверняка он рад, что заболел. Если бы мы ему были нужны, то давно бы привел ее к нам.
Она резко вскочила.
- Вот что я тебе скажу, - решительно заявила она. - Я сейчас звоню всем и говорю, что прием отменяется.
- Ну зачем, Марион┘
Но несмотря на его вымученные протесты, взяла телефонную книжку и принялась искать нужные номера.
На следующий день они купили билеты в театр, чтобы заполнить пустоту, которую они наверняка ощутили бы этим вечером. Марион забыла предупредить владельца цветочного магазина, и когда тот в пять часов принес коробки с цветами, она расплакалась. И поняла, что лучше поскорее уйти из дома, чтобы не видеть призраков, которые вдруг населили его. В молчании они пообедали деликатесами, приготовленными для гостей.
- Сейчас только восемь, - сказал Майкл, когда они уже ехали в театр. - Думаю, было бы неплохо заглянуть на минутку к Чарли. Как по-твоему?
- Вот уж нет, - переполошилась Марион. - Нечего нам там делать.
- Почему нет? Человек серьезно болен, хочу посмотреть, как там за ним ухаживают, все ли в порядке.
Она видела, что он уже принял решение, и хотя интуиция подсказывала ей, что не стоит этого делать, спорить не стала. Майкл остановил такси у высокого многоквартирного дома на Мэдисон-авеню.
- Ты иди, - по голосу чувствовалось, что Марион нервничает. - А я лучше подожду здесь.
- Пожалуйста, пойдем вместе.
- Зачем? Он в кровати и вряд ли хочет, чтобы к нему вторгались всякие дамы.
- Но тебе-то он точно обрадуется. Ты его подбодришь. И он поймет, что мы не держим на него зла. По телефону голос у него был такой грустный, такой виноватый.
Он убедил ее.
- Только на минуту, - прошептала она, когда они поднимались на лифте. - Спектакль начинается в половине девятого.
- Вам направо, - сказал им лифтер.
Они позвонили. Вскоре дверь открылась, и они вошли в большую студию Чарли Харта.
Там было полно народу. Из конца в конец протянулся длинный стол, освещенный лампами, украшенный листьями папоротника и розами. Слышался смех, гул разговоров, пахло табачным дымом. Двадцать женщин в вечерних платьях по одну сторону стола болтали, глядя поверх букетов, с двадцатью мужчинами; благодаря бургундскому, то и дело наполнявшему охлажденные хрустальные бокалы, у всех было дивное настроение. На узком балконе, который тянулся вдоль стен, струнный квартет играл что-то из Стравинского. Музыка эта звучала чуть громче женских голосов, наполняя воздух пьянящими каскадами мелодий.
Дверь открыл один из официантов, который тут же отступил в сторону, пропуская, как он предполагал, двух запоздавших гостей. Красивый импозантный мужчина, сидевший во главе стола, мгновенно вскочил, замер, зажав в руке салфетку, не сводя округлившихся глаз с вновь прибывших. Разговор затих, взгляды всех гостей, подобно взгляду Чарли Харта, были устремлены на парочку у дверей. Затем, словно рухнули неведомые чары, снова, слово за слово, разговор начал набирать силу.
- Уходим! - из далекого далека до Майкла донесся тихий, переполненный ужасом голос Марион, и на какое-то мгновение он решил, что все это ему привиделось - в студии нет никого, кроме Чарли Харта. Потом легкий туман, застилавший глаза, рассеялся, и он увидел кучу народа┘ Он никогда еще не видел такого огромного сборища! Музыка внезапно набрала силу, загремела, словно струнный квартет уступил место духовому оркестру. И в лицо им повеяло жарким ветром от громко взревевших труб. Не поворачиваясь, он и Марион отступили назад, закрывая за собой дверь.
- Марион!
Она уже бежала к лифту, а остановившись, с силой нажала на кнопку вызова, по коридору раскатился звон, словно последняя, догнавшая их нота музыки, звучавшей в студии. Дверь внезапно открылась, и оттуда выскочил Чарли Харт.
- Майкл! - воскликнул он. - Майкл и ты, Марион! Я хочу объяснить! Вернитесь. Говорю вам, я хочу объяснить.
Он волновался┘ лицо пылало, и губы вроде бы шевельнулись, беззвучно произнося еще какие-то слова.
- Быстрее же, Майкл, - донесся от лифта напряженный голос Марион.
- Позвольте мне объяснить, - с надеждой крикнул Чарли. - Я хочу┘
Майкл уходил от него┘ Кабина лифта остановилась на их этаже, лязгнув, открылась дверь.
- Вы ведете себя так, будто я совершил преступление, - Чарли продолжал идти следом за Майклом. - Да поймите же вы! Это случайная накладка!
- Всякое бывает, - пробормотал Майкл. - Я понимаю.
- Нет, не понимаешь, - голос Чарли почти срывался на визг. Он пытался заставить себя рассердиться на них, чтобы хоть как-то оправдать собственное недопустимое поведение. - Не уходите. Хватит беситься, присоединяйтесь к нам. Раз уж вы пришли, то почему бы не остаться? Останьтесь┘
Майкл вошел в лифт.
- Вниз, пожалуйста! - крикнула Марион. - Я хочу спуститься вниз, пожалуйста!
Дверь с лязгом закрылась.
Таксисту было велено отвезти их домой. Идти в театр обоим расхотелось. Всю дорогу Майкл сидел, закрыв лицо руками, пытаясь осознать, что дружба, которой он так дорожил, канула в Лету. Теперь-то он понимал, что точка в их отношениях была поставлена раньше, что за весь этот год Чарли ни разу не выразил желания встретиться с ними, и шок от этого открытия был куда более болезненным, чем сегодняшняя оскорбительная сцена.
В такси Марион не произнесла ни слова, но, когда они приехали, сразу прошла в гостиную и кивком пригласила мужа сесть.
- Хочу кое о чем тебе рассказать. Ты должен это знать. Если бы не сегодняшний случай, скорее всего я ничего тебе не сказала бы, но теперь думаю, что ты должен услышать всю историю, - она чуть помешкала. - Начнем с того, что Чарли Харт вовсе и не твой друг.
- Что? - Майкл тупо уставился на жену.
- Он - не твой друг, - повторила Марион. - И не был им все эти годы. Он - мой друг.
- Ну что ты, Чарли Харт┘
- Я знаю, что ты собираешься сказать. Чарли Харт - наш общий друг. Но это неправда. Я не знаю, кем он считал тебя раньше, но четыре года тому назад он перестал быть твоим другом.
- Почему тогда┘ - в глазах Майкла читалось удивление. - Если это правда, почему он проводил с нами столько времени?
- Из-за меня, - твердо ответила Марион. - Он любил меня.
- Что? - Майкл недоверчиво рассмеялся. - У тебя слишком богатое воображение. Я знаю, он прикидывался, будто┘
- Он не прикидывался, - оборвала его Марион. - Будь уверен. Все, возможно, начиналось, как шутка┘ но закончилось тем, что он предложил мне бежать с ним.
Майкл нахмурился.
- Продолжай, - тихо произнес он. - Полагаю, это правда, ты не стала бы мне просто так ничего такого рассказывать┘ но в это трудно поверить. Он что, внезапно стал┘
Он сомкнул губы, не в силах произнести ни слова.
- Все началось, когда однажды мы втроем пошли на танцы, - Марион опять замялась. - И поначалу мне это нравилось. Он умел все подмечать. Мои новые платья, туфельки, прическу. И он умел ухаживать. Знал, как заставить женщину почувствовать себя привлекательной и неотразимой. Только не думай, что я предпочитала его тебе. Чего не было, того не было. Я знала, что Чарли - законченный эгоист, и все, что он говорит, не более чем слова. Но я, пожалуй, поощряла его┘ думала, что это вполне невинное развлечение. Просто Чарли проявлял себя с новой стороны, и это получалось у него очень мило и забавно, как, собственно, и все остальное.
- Да┘ - с усилием согласился Майкл. - Наверное┘ это было очень забавно.
- Поначалу ты по-прежнему ему нравился. Он не думал, что предает тебя. Просто вел себя так, как ему хотелось, только и всего. Но через несколько недель начал понимать, что ты - помеха. Ему хотелось пригласить меня на обед без тебя, а он не мог этого сделать. В общем, так все тянулось чуть больше года.
- А потом?
- А потом - ничего. Поэтому он и перестал с нами общаться.
Майкл медленно поднялся.
- Ты хочешь сказать┘
- Подожди. Если ты немного подумаешь, то и сам поймешь, что иначе быть не могло. Когда он сообразил, что я не намерена дальше его поощрять, что, наоборот, стараюсь свести все на нет, чтобы он вновь стал просто нашим старым другом, он взял и ушел. Роль давнего друга семьи его больше не устраивала.
- Ясно.
- Ну┘ - Марион встала и начала нервно покусывать нижнюю губу, - вот и все. Я подумала, что сегодняшнее недоразумение покажется тебе не таким обидным, если ты будешь знать все.
- Да, - подавленно ответил Майкл. - Полагаю, ты права.
═
Перевод с английского Владимира Вебера.
Дарья Гармоненко 
