Жизнь филолога

НИКОГДА не думала, что книгу об узком специалисте можно было читать с таким упоением. И ладно бы книга была об астрономе, мореплавателе или изобретателе нагана - все-таки это редкие специальности на земле, а мы существа, в общем-то, любопытные┘ Здесь герой рассказчика - филолог. Много ли тут драматургии для рассказа?

Алексей Шахматов всегда трепетно относился к Слову. Оно представляло Язык, как отдельная личность представляет род человеческий. И, конечно, судьба его семьи - это история России.

На долю Шахматова отца выпало тоже интересное время - время пореформенной - еще 1861 г. - России. Одним словом, из крепостничества - сразу в европейскую демократию. Покруче, чем у нас в конце ХХ века! И это придает тексту удивительную временную перспективу┘ Все как у нас сегодня! А мы еще жалеем себя и удрученно говорим о своей особой доле.

А тогда это не мешало отцу Шахматова просто работать по претворению в жизнь реформ, не мешало растить своих детей и сделать счастье в одной отдельно взятой семье. Интересная подробность о временах и нравах: "Когда Шахматова-отца наградили орденом, он в соответствии с существовавшей тогда традицией (выделено мною. - Л.Н.) как кавалер ордена сделал взнос в 120 рублей в фонд учреждения богоугодных заведений и на лучшее их благоустройство" (сам орден давал право на пенсию в 143 рубля).

Чудес на свете все-таки не бывает: учение почти в младенческом возрасте, причем сразу нескольким иностранным языкам (автор воспроизводит почти анекдотическую ситуацию, когда в ответ на панибратское похлопывание по щеке одним из гостей трехлетнего будущего академика тот, отступив на шаг, произнес по-французски: "Месье, я не имею чести Вас знать!"). Заметим, что дети в семье, кроме четырех языков, учатся географии, истории и естественным наукам.

Затем Алексей поступил в частную гимназию, где училось чуть ли не все московское дворянство, где учителями были личности, переходящие затем на университетскую кафедру. Во время короткого пребывания за границей Алексей учится в Лейпциге, в двенадцать лет проводит несколько недель в Париже, а точнее сказать, в его библиотеках, читая оригиналы исторических трудов.

Одним из увлечений учеников гимназии было коллекционирование слов разных языков. В словарях, в трудах по языкознанию отыскивались слова, которых не было у соучеников. Так, у Шахматова на один момент было 700 санскритских слов, 40 исландских, 60 готских, множество персидских. Это были многие и многие тетради, заполненные детским еще почерком! Это трудно себе вообразить. Сам будущий ученый описывал это так (в 15 лет): "Как приятно иметь такую привязывающую, утешающую, моральную работу! Забываешь о своем существовании, о существовании мира, переносишься в отвлеченный мир!"

Любовь к истории помогла ему увидеть роль истории языка в человеческом обществе. Сравнительно-историческое языкознание станет с тех пор делом его жизни - отсюда многолетнее исследование и переводы русских летописей в монастырях, составление многотомных словарей, записи редких слов в диалектах российских земель (помним ли мы сегодня, что именно диалектам обязаны такими словами, как бублик, бесшабашный, вобла, доскональный, ушанка, сослепу, путина?) Отсюда - увлечение русской народной культурой, прикладным народным искусством, с которым он знакомился в многочисленных поездках "по селам и весям".

Книга содержит множество коротких биографий, зарисовок учителей, ученых, работающих на поприще образования, обучения студентов. И это еще одна самостоятельная тема. Любой педагог найдет здесь для себя много поучительного: как общаться со студенчеством, с учениками┘ Ничего от инструкции, только биографические подробности, но очень много смысла. Интересны и даже злободневны диалоги о способах преподавания русского языка в школах. И такие знакомые проблемы - безденежье, штатность-внештатность, уход особо ценимых преподавателей на "богатые хлеба". Никогда учительский хлеб не был сладким, а главное - дармовым. Когда женатый Алексей Шахматов ушел по причине безденежья на работу в земство, чем он только не занимался: и с холерой боролся, и пожары тушил┘ Это было не просто "хождение в народ", это была все та же работа для народа, неизбывное чувство вины перед ним, "желание помочь крестьянину обрести необходимый ему кусок хлеба насущного и начатки культуры".

Шахматов использовал для этого все, его избирали даже в состав первых российских дум. И там его голос был гласом вопиющего в пустыне, но это был голос российского интеллигента, когда он говорил такие слова: "Законодательная власть должна всячески укреплять в обществе мысль, что жизнь человеческая священна и что всякое посягательство на нее, во имя каких бы то ни было идей, преступно и позорно".

Скоро эта проблема станет для России еще более актуальной. Наступал 1917 год. Нельзя без содрогания читать описание жизни энтузиастов-ученых в первые годы советской власти. Страна всех перемолола...

Обратим внимание на год издания книги - "2000". Может быть, это "очепятка", а может, здесь глубинный смысл? Герой, конечно, представляет ХХ век масштабностью личности, драматичностью судьбы.