Александр Самойлов Наталья Володина. Майковы. - СПб. Наука, 2003, 342 с. (Преданья русского семейства).
Представители рода Майковых как на подбор отличались спокойным нравом, трудолюбием, аккуратностью и ретроградным пристрастием к имени Аполлон. Они были благообразны и гармоничны. Они ни с кем не ссорились и прощали обидевших. Основоположником своего рода считали, не имея, впрочем, на это особенных юридических оснований, Нила Сорского. Все изменилось в ХХ веке: один из последних Майковых, Аполлон Аполлонович, сын поэта, стал во главе "Союза русского народа", а Нило-Сорская пустынь была превращена в приют для душевнобольных.
"Мысль семейная", занимавшая умы писателей позапрошлого века и ими же дискредитированная в веке прошлом, обратила на себя внимание ученых: целая книжная серия в издательстве "Наука". И вот на примере такого внешне благополучного (хотя бы в духовном плане) семейства, как Майковы, мы видим, как это благополучие (опять-таки исключительно духовное) хранилось, передавалось, приумножалось и вдруг исчезло.
Майковы были талантливы от природы. Василий Иванович, поэт Екатерининской эпохи, автор ирои-комической поэмы "Елисей, или Раздраженный Вакх", не получил систематического образования и не знал иностранных языков. Николай Аполлонович, художник, самостоятельно выучился живописи и был произведен в академики лично Николаем I. Его дом посещали Гончаров, Данилевский, Бенедиктов. Первый и вовсе был домашним учителем в семье Николая Аполлоновича, и именно в домашнем журнале Майковых "Подснежник" состоялся литературный дебют Гончарова. Словом, Майковы были не только талантливы сами, но могли привлечь к себе и возле себя удержать людей неординарных. Какое славное свойство второстепенных поэтов и художников! Именно по этому разряду и проходил всю жизнь, да и сейчас проходит, Аполлон Николаевич Майков, поэт. Адепт "чистого искусства", вдохновлявшийся образами античности, нашел единственного, пожалуй, читателя в лице все того же одиозного царя и "солдафона". Разночинцы и демократы величали Аполлона Николаевича в своих эпиграммах подлецом и мракобесом, потом, правда, плакались ему же в жилетку, и Аполлон Николаевич все им прощал.
Удивительно, что все это кончилось. Жена Владимира Николаевича, младшего брата поэта, Екатерина Павловна бросила мужа и троих детей и сбежала с одним нигилистом. Вместо гражданской борьбы она обрела гражданский брак с пьяницей и грубияном. Их сын рос у посторонних людей. Почему так? Было бы интересно, поучительно даже прочесть историю рода такого вот борца за народное счастье, беда только, что не мемуары о них придется искать, а свидетельские показания да доносы.
Завершая свою книгу, Наталья Володина выражает надежду на то, что русской культуре, несмотря на происки разного рода "новых людей", свойственно устойчивое и эволюционное развитие. Что "энергия", накопленная тем же родом Майковых за пять столетий, не исчезла, что она где-то сохраняется, что будет востребована. Может быть. У последних представителей рода, обозначенных на генеалогическом древе, вместо дат жизни и смерти - вопросы.
