Тарас Велесаев В связи с волной обсуждений трагических событий прошлого польской общественностью закономерен вопрос: вспоминают ли здесь о разрушении собора Александра Невского? Вообще участвует ли наследие православия в этой стране в «войне памятей»? С этими вопросами журналист Тарас ВЕЛЕСАЕВ обратился к общественному деятелю православной общины Польши, бывшему депутату сейма Евгению ЧИКВИНУ.
– Евгений Григорьевич, обсуждается ли в польском обществе снос собора Александра Невского в связи с 90-летием этого события?
– Нет, не обсуждается. И раньше это событие освещалось только в специализированных изданиях, например нашем журнале «Православное обозрение». Я нигде никакого отголоска не слышал. Тема разрушения православных храмов в Польше после обретения независимости достаточно известна в среде интеллигенции. Меньше известно про волну разрушений храмов, которая прокатилась по Польше в 1938 году. Это происходило вполне организованно в восточной части страны, в регионах Холмщина и Подляшье. Там, кстати, проживало украинское население, что интересно в свете недавней резолюции польского сейма о событиях на Волыни.
Поляки считают, что разрушение собора Александра Невского стало актом справедливости. Он был архитектурной доминантой в Варшаве и символизировал российское господство. Когда готовился его снос, в сейме звучали голоса «против», но сейчас этот вопрос закрыт и больше не поднимается. Хотя единственный сигнал прозвучал, когда мы получили предложение опубликовать книгу одного польского историка, который задался вопросом, почему в христианской стране разрушались христианские храмы, многие из которых обладали значительной художественной ценностью. Да, это была реакция на царизм, на русификацию. Но он задался вопросом, почему подобных чувств не возникало в отношении следов господства Пруссии и Австро-Венгрии на польской земле. По его мнению, дело в том, что там была западная традиция христианства. Но этот автор поставил еще один интересный вопрос. Вавель, королевский замок в Кракове, некогда имел стены с трех сторон, а сейчас он закрыт и с четвертой стороны. Эта стена была построена по приказу немецкого гауляйтера Польши Ганса Франка. Почему же после Второй мировой войны польская интеллигенция не призывала к разрушению этой стены?
Видимо, дело в том, что историческое отношение поляков к восточным соседям, я уж не говорю к России, но и к украинцам и белорусам, предполагает чувство превосходства. Дескать, мы представители западной цивилизации. Это обычное отношение: православные не спасутся без Рима. И в культурной сфере существует такое высокомерие, убеждение в превосходстве западной культуры.
– Сколько в настоящее время в Варшаве православных храмов?
– Считается, что до 1914 года было около 30 храмов. Надо сказать, что городские власти современной Варшавы выделяли средства на исследования, на издание альбома, рассказывающего про православную Варшаву дореволюционных лет. Ныне осталось несколько храмов. Прежде всего собор Марии Магдалины в районе Прага. Есть еще один храм на кладбище. Еще один домовый храм Варшавской православной духовной семинарии. Сейчас строится собор Святой Софии. Уже возведен фундамент. Так что за последние 100 лет впервые будет построен православный храм в Варшаве. И еще вернули одно здание, некогда отобранное у Церкви. Это право обеспечено законом о Православной церкви, очень хороший, к слову, закон. В самом центре была построена так называемая Греческая церковь, во время войны она была разрушена немцами, потом здание в перестроенном виде восстановили, а в новые времена передали Православной церкви, и сейчас там тоже храм. Но таких особых зданий, своим видом показывающих, что это именно православная церковь, пока два, и строится третье.
– Существует специальный закон о православном меньшинстве в Польше?
– Да, когда я был депутатом сейма, долго продвигал этот закон, и считаю, что даже в России нет таких положительных для Церкви юридических норм, какие мы, маленькая Церковь, имеем в Польше. Дело в том, что здесь большие возможности имеют католики, и сейм еще при народной власти принял очень полезный для Католической церкви закон. Когда наступили политические перемены, я, как депутат, ссылаясь на равенство Церквей по Конституции, добивался подобных прав для православной общины. То, что получили католики, получили и мы, а затем протестанты и еврейская община. Скажем, на востоке Польши в школах учат православной религии – и не просто основам религиозной культуры, а оплачивает это государство.
