Андрей Капустин Год назад, когда новый российский президент Владимир Путин впервые встретился один на один с украинским лидером Леонидом Кучмой, аналитики предрекали этой дружбе недолгий срок. Отношения между бывшими братскими союзными республиками к тому времени были более чем прохладными. Россия требовала немедленной выплаты "газового долга" и черноморский флот в придачу. Украина делала вид, что долгов за газ просто не существует, и строила планы по скорейшему вхождению страны в НАТО. Перспективы урегулирования конфликтов выглядели безнадежно.
Вчера стало известно, что после встреч в рамках саммита СНГ в Москве 30 ноября Леонид Кучма и Владимир Путин встретятся для обсуждения конкретных проблем межгосударственных отношений еще раз в декабре в Харькове. До этого правительственные эксперты должны согласовать два основных вопроса: пресловутые газовые долги и проблему допуска украинских труб на российский рынок. Политическая воля да еще стечение обстоятельств позволили получить эффект, который год назад мог казаться только чудом. За лето и осень 2001 г. удалось добиться невозможного. Согласован механизм выплаты долгов за российский газ, энергосистемы двух стран заработали в параллельном режиме, решены или как минимум стали разрешимы политические проблемы, связанные со статусом русского языка и положением русскоязычного населения соседней республики, использованием военно-морских баз на Черном море и т.д. Даже чудовищная ошибка украинских военных была удивительно спокойно воспринята российской стороной. Несмотря на инцидент со сбитым самолетом, российские и украинские официальные лица продолжают заявлять, что будущий год будет "годом Украины".
Но, как выясняется, у российско-украинских отношений есть и подводные камни, одним из которых является трудный трубный вопрос. Вкратце напомним суть. Металлургическая отрасль в последние годы была для Украины спасительной соломинкой, способной вытащить страну из кризиса. И одним из важнейших для Украины оказался рынок производства труб. Главным партнером, естественно, была Россия.
Однако несколько лет назад российские производители труб задумались: а нужны ли им украинские трубы? Украинские предприятия, стараясь занять свою нишу на нашем рынке, снижали цены. Россия попыталась уменьшить ввоз украинских труб на свой рынок, для начала ограничив его квотой в 620 тыс. т в год, а теперь введя пошлину в 40% от таможенной стоимости труб.
Соглашение об ограничении поставок трубной продукции в Россию было обоюдно вынужденным. Украинцы так до конца и не согласились, что их трубы наносят ущерб российским предприятиям, и пошли на ограничение экспорта только под давлением обстоятельств. Россия, в свою очередь, вынуждена была выбирать между интересами производителей, которым украинские трубы не нравились, и потребителей, которым товар из соседней республики был вполне по вкусу. Но теперь, когда обстоятельства изменились и можно было бы принять решение, удовлетворяющее обе стороны, вновь появились разногласия.
Во-первых, обиженная украинская сторона начала расследование по факту дискриминации Россией украинских поставщиков. Добиться таким путем изменения параметров соглашения нельзя, а вот подмочить репутацию перед вступлением России в ВТО можно. Во-вторых, некоторые киевские чиновники слишком увлеклись отстаиванием интересов своих трубников. После первого раунда переговоров министр промышленной политики господин Стеценко высказался в том духе, что украинская сторона готова к переговорам, но только в том случае, если закончатся они решением об отмене всяческих пошлин в пользу свободной торговли. То есть "мы согласны все обсудить и уже подготовили совместное решение".
Понимают ли в Киеве, что такими мерами добиться от российской стороны каких бы то ни было уступок невозможно? Конечно, можно было бы все списать на слишком высокий градус патриотизма отдельных представителей украинского госаппарата, если бы не одно "но". Отрасль черной металлургии для Украины действительно сверхзначимая. Поэтому сыграть с помощью ее проблем на политической доске легче легкого. Срыв переговоров для России будет досадным недоразумением, но на Украине его можно будет использовать как козырь во внутриполитической борьбе, демонстрируя ненадежность восточного союзника и подогревая "самостийные" настроения.
Война непродуктивна по своей сути. Как Россия, так и Украина останутся с носом: первой придется конкурировать на трубном рынке на общих основаниях, платя те же пошлины за собственные трубы. Вторая потеряет значительную часть валютного дохода и будет вынуждена постоянно снижать производство. Выгодно это только тем, кто не хочет мирных отношений двух стран, а именно эти люди и держат руки на рычагах экономического влияния на политическом ринге Украины.
Харьков
