Каспийское море поделят на сектора

Российская военная флотилия на Каспии удерживает внешних игроков от прихода в регион. Фото с сайта www.mil.ru

В каспийской интриге, длившейся более 20 лет, поставлена точка. Министр иностранных дел РФ Сергей Лавров по итогам совещания глав МИДов сообщил, что страны Прикаспийского региона достигли согласия по правовому статусу Каспия. Дело за президентами. Проведение юбилейного V саммита глав каспийских государств запланировано на будущий год в Астане. Детали проекта Конвенции по статусу Каспия не разглашаются. Известно только, что будет использован секторальный принцип деления.

Замминистра иностранных дел Азербайджана Халаф Халафов приоткрыл тайну механизма сотрудничества прикаспийских стран. Согласно проекту Конвенции о правовом статусе Каспия, которую планируется подписать в Астане, прикаспийские страны признают суверенитет, исключительные права, юрисдикцию друг друга. 

«Определены границы водной зоны: 15 миль на поверхности, 10 миль  – рыболовная зона. Остальная часть же была определена для общего пользования судов и других целей», –  сказал азербайджанский чиновник. Он пояснил, что дно моря полностью делится секторально между расположенными рядом и противостоящими странами. Однако это вопрос для переговоров этих стран. «Переговоры по спорным месторождениям пока не результативны, поэтому мы не говорим об этом, и главный вопрос – вопрос делимитации с Ираном и Туркменистаном. В дальнейшем вопрос эксплуатации месторождений будет решаться на основе международного права», – сообщил Халафов.

Вопрос строительства трубопроводов по дну водоема будет согласовываться теми странами, по секторам которых они будут проходить. В большей степени это касается Транскаспийского трубопровода, в строительстве которого заинтересован Ашхабад. Все последние годы власти Туркменистана ведут переговоры с европейскими чиновниками по продаже своего газа. После прекращения поставок туркменского газа в Россию Ашхабад заявил о готовности экспортировать в Европу до 40 млрд куб. м газа в год. Для этих целей он самостоятельно построил газопровод «Восток–Запад», которым соединил крупные месторождения Южного Йолотаня с побережьем Каспия. По задумке, газ должен транспортироваться по Транскаспийскому трубопроводу через Азербайджан, Турцию и далее в Европу. Однако строительство этой трубы блокировали Россия и Иран. Москва и Тегеран настаивали, что ввиду замкнутости моря, уязвимости ее экологии любые трансграничные инфраструктурные проекты должны быть согласованы всеми игроками. После подписания конвенции Ашхабаду нужно будет договориться только с Азербайджаном и Ираном. По словам Халафова, достигнуто также согласие в вопросах судоходства на Каспийском море, сохранения военного баланса, который не будет вредить ни одной из сторон.

Эксперты считают, что подписание конвенции вовсе не означает, что в будущем среди прикаспийских государств не возникнут разногласия. «Принцип раздела Каспия по страновым секторам, в первую очередь в том, что касается дна, – не лучший вариант снижения конфликтности. Спорные месторождения – это, вероятно, вопрос отдельных переговоров для оспаривающих эти месторождения стран. А вот прокладка нефте- и/или газопроводов – вопрос высокой конфликтогенности, в частности, по известному проекту так называемого Транскаспийского газопровода, суть которого – в транспортировке туркменского природного газа в Азербайджан и далее через Турцию в Европу, это уже многолетний предмет серьезного конфликта. К счастью, до сих пор – потенциального», – сказал «НГ» эксперт по Центральной Азии и Ближнему Востоку Александр Князев. По словам эксперта, узаконивание юрисдикции каспийского дна за странами – участницами этого и подобных проектов конфликтность вопроса не снимает абсолютно, просто в случае реализации проекта конфликт будет происходить, вероятно, в менее цивилизованных формах. И в этой ситуации существующее де-факто доминирование российской Каспийской флотилии не требует согласия других стран.

«Флот – такой же фактор реальной политики, как и любой другой из факторов, сформировавшихся географически или, как в данном случае, исторически. Тем более после того, как Каспийская флотилия продемонстрировала свои возможности на сирийском театре военных действий, используя «Калибры». Это сдерживающий фактор, пока трудно даже гипотетически представить его применение в Прикаспийском регионе. Но он способен, как мне кажется, заставить каспийских партнеров задуматься прежде, нежели приступить к реализации того или иного проекта, затрагивающего интересы России», – полагает Князев. Он считает, что во взаимоотношениях России с Ираном и Казахстаном проблем в обозримой перспективе не просматривается. «Пока нет реальных механизмов согласования интересов, а это относится и ко многим предыдущим каспийским решениям – например, о недопущении на Каспия военного присутствия внерегионального игрока, флот имеет право не только существовать в нынешнем виде, но и динамично совершенствоваться. Это как ядерное оружие – его не обязательно применять, но иметь и быть готовым к применению правила современного мира заставляют», – отметил эксперт.

Генеральный директор Института каспийского сотрудничества Сергей Михеев в ходе конференции «Проблемы Каспийского моря» отметил, что для России важно, чтобы зона Каспия оставалась в стабильном, спокойном и предсказуемом состоянии, и чтобы третьи силы, которые, может быть, хотят внести сюда конфликтную составляющую, такой возможности не имели. Документ о правовом статусе сужает возможности любых деструктивных сил вмешиваться в эту ситуацию.

По его словам, конвенция может стать своего рода конституцией Каспийского моря. Конституция есть у каждого государства, но ее наличие не означает отсутствие внутренних противоречий и конфликтов. Несомненно, конвенция позволит уменьшить разногласия между прикаспийскими государствами и расширить сферу сотрудничества, но нельзя думать, что она решит абсолютно все вопросы. По его мнению, детали соглашения не разглашаются именно потому, что 100-процентной уверенности в том, что подписание произойдет, нет.

Проект Конвенции по статусу Каспия обсуждается уже 21 год. В 1996 году была создана специальная рабочая группа на уровне заместителей министров иностранных дел. На разных этапах наблюдалась различная динамика. В 2010–2014 годах казалось, что стороны очень близки к подписанию, так как постоянно звучали заявления о скором окончании переговоров, готовности соглашения. Оптимистичные оценки превалировали и в итогах встречи в Астрахани в 2014 году. Но ожидаемый саммит в Астане не состоялся ни в 2016 году, ни в 2017-м. В этой ситуации заявление Сергея Лаврова выглядит оптимистично. Российский министр сообщил, что саммит глав прикаспийских стран должен пройти в Астане в первой половине 2018 года.