Дмитрий Тараторин
Владимир Андрейченко: «В Палате представителей ожидается проект об амнистии», Фото с сайта www.house.gov.by
В ближайшие дни на рассмотрение депутатов поступит проект закона об амнистии. Об этом сообщил председатель Палаты представителей Владимир Андрейченко. От этого закона может зависеть очень многое. Эксперты отмечают, что Александр Лукашенко меняет риторику и начинает намекать на возможность компромисса с оппозицией. Но он будет во многом зависеть от того, кто и на каких условиях будет освобожден из заключения. Кроме того, камнем преткновения в отношениях власти с оппозицией остаются отношения с Россией.
Председатель Палаты представителей белорусского парламента Владимир Андрейченко заявил: «В Палату представителей уже поступил законопроект о гражданстве, ожидается проект закона об амнистии. Это те вопросы, которые сейчас имеют особое звучание, затрагивают национальную безопасность нашего государства. Поэтому депутатам нужно очень взвешенно и внимательно посмотреть их через призму обеспечения стабильности и спокойствия в обществе».
Напомним, что во время обсуждения закона о гражданстве в кабинете Александра Лукашенко пару недель назад он высказал мысль, что «нужно еще раз посмотреть на тех, кто, выехав за границу, действует во вред государству и народу, совершая преступления». Тогда президент задался вопросом относительно судьбы политэмигрантов: «Достойны ли эти люди оставаться гражданами Беларуси, если они сбежали из родной страны и фактически разорвали с ней связь?» Теперь депутатам предстоит на этот вопрос ответить.
А затем придет черед закона об амнистии. Изначально предполагалось, что она будет объявлена к Дню народного единства, который отмечался 17 сентября. Но праздник закончился, а амнистия только обсуждается.
В своем Telegram-канале лидер белорусской оппозиции Светлана Тихановская так отреагировала на это: «17 сентября не случилось амнистии – Лукашенко в очередной раз соврал. Он также придумал «праздник» 17 сентября – но и это ложь: эта дата никогда в истории не была для народа Беларуси днем единства».
Тихановская заявляет: «При этом в Беларуси цены растут буквально на все, аресты и суды продолжаются каждый день – а режим продолжает врать и себе, и людям, будто может вывести страну из кризиса. Но это тоже просто слова. Пока режим ежедневно задерживает несогласных, любые обещания и «амнистии» – лишь освобождение тюрем для новых заключенных. Цивилизованный мир уже знает, что бывает, когда соглашаешься на торг с диктатурой, поэтому старые приемы больше неприемлемы».
Светлана Тихановская считает, что компромисс возможен только при условии освобождения всех, кого оппозиция считает политзаключенными. Она отмечает: «Мы все хотим, чтобы люди выходили из тюрем, чтобы семьи воссоединялись, чтобы дети снова могли обнимать родителей – без торга, без условий, без новых задержаний. Тогда это будет свидетельством решения кризиса и изменения политики на благо народа. На свободу должны выйти все. Мы не должны забывать, что страна без политзаключенных – это и есть нормальная страна».
Между тем политолог Павел Усов на сайте «Салидарнасць» размышляет о новых интонациях в риторике Лукашенко. И считает, что диалог с ним мог бы начаться и не на таких жестких условиях, которые озвучивает Тихановская.
Усов отмечает: «Я, конечно, не верю словам Лукашенко, уж слишком далеко зашла ситуация и в стране, и вне ее, но не понимать того, что происходит, и игнорировать это он не может. Поэтому наблюдается определенное смягчение, по крайней мере, риторики с его стороны, что можно отметить по его выступлению на «форуме» 17 сентября».
Эксперт отмечает, что президент отказывается от однозначно жестких формул: «Это уже не мобилизационный призыв к своим сторонникам, направленный на уничтожение внутренних врагов, здесь есть общее «МЫ».
Наверное, впервые за многие годы. Что это – минутное озарение или что-то более серьезное? В этом можно прочитать намек на возможный «разговор» с противниками – «давайте возьмем голову в руки», ради страны (!), которую, как в 18, 19, 20-м, готовы разорвать. Ведь раньше он требовал, чтобы «беглые» приползли на коленях и прощения просили. А теперь «МЫ», «Наша страна» и внешние мировые игроки против наших интересов».
Эксперт полагает: «Сигналом для перетрансформации внутренней политики будет «амнистия», которую он сам же и объявил. Конечно, ожидать полной амнистии при диктатуре бесполезно, но освобождение женщин (без предварительных условий), в особенности Катерины Андреевой, Полины Шарендо-Панасюк, Валерии Костюговой, можно расценивать как действительный сигнал к действию».
Политолог задается вопросом: «Как на это отреагирует демократическое сообщество? Учитывая, что, с одной стороны, в процессе противостояния с режимом общество заплатило высокую цену, а с другой – устало от этого напряжения, потеряло надежду на скорые перемены и разочаровалось в политических акторах». И видит два варианта. Первый – жесткий. То есть тот, который и озвучивает Тихановская. Но политолог рассматривает и второй как вполне вероятный. Суть его в следующем: «Компромиссный подход (условно торг): смягчение санкций, начало кулуарного переговорного процесса в целях «дальнейшей нормализации ситуации» в стране, вывода ее из-под влияния России и гарантии личной власти для Лукашенко».
Между тем сам Александр Лукашенко требует при подготовке обновленной Концепции национальной безопасности как раз зафиксировать союзнические отношения с Россией. Он заявил на встрече с государственным секретарем Совета безопасности Александром Вольфовичем: «Я бы попросил, прежде чем мы ее рассмотрим в Совете безопасности, чтобы она была абсолютно откровенная. Не надо ничего прятать, исходя из каких-то политических мотивов или даже экономических». Лукашенко подчеркнул: «Если мы с Россией, значит, мы с Россией. Мы создали оборонное пространство, у нас общие вооруженные силы».
