Георгий Бондарев
Выступление экс-председателя Комитета национальной безопасности Казахстана Амангельды Шабдарбаева оставило много вопросов. Кадр из видео из Youtube-канала Abay Live
Бывший председатель Комитета национальной безопасности (КНБ) Казахстана Амангельды Шабдарбаев пополнил список отставных силовиков, решившихся в последнее время на выход в публичное поле. Деятель, покинувший пост в 2009 году на фоне систематических скандалов, попытался, по-видимому, активировать информационную бомбу, поделившись оценками о фигурах, давно покинувших политическую авансцену страны, но промахнулся. Появление Шабдарбаева больше выглядело как пропагандистская акция, которая оставляет неоднозначное впечатление.
Интервью, которое вызвало дискуссию, было показано на канале Abay Live. В 54-минутной беседе Шабдарбаев обращается преимущественно к событиям времен, когда он сам был руководителем всесильной спецслужбы. Вообще, надо сказать, что далеко не первое интервью бывшего руководителя КНБ — в последнее время он все чаще выходит из тени, чтобы сделать различные заявления с несколько экстравагантными посылами. Например, в одном из них — он предлагает возобновить расследование самоубийства бывшего мэра Алма-Аты Заманбека Нуркадилова. Нюанс тут в том, что многие считают, что самоубийство на самом деле было убийством, которое не стали раскручивать именно силовики. Но у внимательного наблюдателя сразу возникает вопрос — кто возглавлял в этот период КНБ? Амангельды Шабдарбаев. Что мешало ему провести расследование тогда — остается загадкой.
Да и пересказанные эпизоды из новейшей истории Казахстана вряд ли являются темой для большого обсуждения. Разве что Шабдарбаев смог попытаться заработать репутацию возмутителя спокойствия. Только зачем это нужно сейчас? Многие резонансные скандалы начала 2000-х, в том числе связанные с внутренним противостоянием по линии КНБ – финансовая полиция, не обходились без его фамилии. К примеру, противостояние силовиков того периода (в процесс были вовлечены по слухам, все, включая Таможенный комитет) в том числе было связано с тем, что очень важный с точки зрения логистики таможенный переход «Хоргос» между Китаем и Казахстаном контролировал лично сын Шабдарбаева — Арлан. О том, почему «Хоргос» так важен, говорит такой факт — до сих пор статистика Китая и Казахстана по объемам поставленных товаров не совпадает. И разница составляет порядка 5,7 миллиардов долларов.
Но вернемся к высказываниям генерала. Не менее громкий скандал, который принято связывать с уходом Шабдарбаева в отставку, произошел в том же году, когда в сети всплыла видеозапись допроса бывшего президента национальной компании «Казатомпром» Мухтара Джакишева, которому инкриминировали коррупционные преступления. Видео сыграло против интересов КНБ. Эксперты на тот момент предполагали, что ее «слили» представители той внутренней оппозиции, которая выступала против репрессивных мер тогдашнего режима и хотела рассказать о подоплеке дела. Отдельно этот случай нанес репутационный удар по центральной власти, потому что он вскрыл существование серьезных противоречий между разными группами влияния в сфере национальной безопасности.
Совпадение или нет, но некоторое время спустя после отставки Шабдарбаева в конце 2009 года мощный репутационный удар едва не принял на себя его непосредственный оппонент, бывший глава КНБ Сат Токпакбаев. Он критиковал силовиков за излишнее вмешательство в частную жизнь. Тогда в сети появился видеоматериал, который был недвусмысленно направлен на компрометацию личной жизни Токпакбаева. Газета «Голос Республики» откровенно связана появление ролика с действиями сторонников Шабдарбаева, которым, по ее версии, захотелось взять таким образом реванш. Несмотря на то, что в начале 2010 года специалисты КНБ установили факт монтажа видео, сама ситуация пролила свет на методологию подобных противостояний.
Тем более интригующими с точки зрения возможной цели выглядят нынешние высказывания Шабдарбаева.
В интервью Abay Live отдельную порцию откровений Шабдарбаев, видимо, хотел сделать и по поводу январского кризиса 2022 года. По его словам, незадолго до этих событий он провел встречу с экс-главой КНБ Каримом Масимовым. «Помню, как Масимов сказал мне: «с наступлением нового года всё изменится. Назарбаев сдаст все позиции». Я запомнил, но не обратил внимание на его эту фразу. Но уже в январе 2022 года ко мне пришло осознание», – отметил Шабдарбаев. Он допустил, что за организацией кризиса стоят «обеспеченные люди, которым не нравилась действующая власть». «В Комитете нацбезопасности точно знали о планах этих людей. Они пытались использовать кыргызский сценарий революции», – подчеркнул спикер.
На протяжении всего интервью трудно отделаться от чувства недоверия – из-за логических несостыковок и постоянных отсылок к прошлому. Предполагаемые мотивы, почему эти истории вдруг появились в публичном пространстве, туманны. Трудно предполагать, что Шабдарбаев может претендовать на какой-либо государственный пост. Он и сам говорит об отсутствии каких-либо амбиций в этом плане в силу естественных причин: «Возраст не позволяет». Тем не менее, углубленная ретроспектива в интервью экс-главы КНБ формирует на первый взгляд выгодный контраст, на котором положительно смотрится нынешняя власть. Совсем неслучайно в какой-то момент Шабдарбаев фиксирует: «А Токаева я уважаю. Сильный президент». И это — очень важный акцент. Зачем одному из самых влиятельных еще десять лет назад человеку в стране вдруг настолько ярко высвечивать свою лояльность действующей власти? Может, потому что дети Шабдарбаева находятся в рамках обновленной после прихода Токаева к власти системы и теперь всем игрокам предыдущего периода стало необходимо демонстрировать сторону, которую они занимают? Логика в этом есть, непонятно только, зачем рассказывать различные небылицы, с учетом того, что в мировой политике есть традиция не опускаться до опровержений заявлений бывших охранников. А факт демонстрации лояльности — это не очень хорошо с точки зрения местных властных традиций — любой, кто погружался в эту среду, понимает, что подобные «доказательства» нужны, когда система очень слаба. А бывшие председатели КНБ (которые, кстати, массово пошли в последние годы в информационное поле) лучше других чувствуют изменения подобного рода.
