Ольга Козлова Поистине неисповедимы пути собирательства! Немецкий режиссер Вернер Некес вот уже несколько десятилетий собирает все, что связано в нашем представлении с оптической иллюзией, обманами, играми. Все то, что будило воображение и возбуждало зрение в "докинематографическую эпоху". Что предвещало появление движущейся картинки на экране - кино, покорившего затем весь мир. А вот когда кино и телевизор еще не существовали и надо было чем-то занять семейство долгими зимними вечерами при свечах, когда уже наскучивало читать Библию на сон или вышивать крестиком, наши предки очень любили различные визуальные развлечения. То театр теней, то вырезание силуэтов, отбрасывающих таинственные очертания на стены, то забавные картинки с "двойным дном", когда благодаря переворачиванию разных ее частей получалось в результате новое изображение... Что-то из этого мира оптических забав нам известно из тех же фильмов, что-то даже могло сохраниться в бабушкиных сундуках, а уж камера-обскура и "латерна магика" известны всем...
Для нас, живущих в мире интернета и многоканального телевидения, собранные Вернером Некесом объекты - это часть прошлого, привлекающая к себе, как все художественные раритеты.
Начальные экспонаты его собрания относятся к позднеренессансному времени, когда возникла мода на так называемые анаморфозы. Их не брезговали создавать и известные художники. Суть игры в том, что в плоской проекции на листе картона изображение похоже на некое бесформенное облако. Оно, однако, "собирается", если ровно в центр листа поставить цилиндрическое зеркало, на стенке которого появляются то жанровые сценки, то животные, а то и портреты монархов.
В XVII-XVIII веках придумали и такое развлечение, как "картины-жалюзи". С той разницей, что дощечки-жалюзи пересекали холст сверху вниз и были прибиты по отношению к нему перпендикулярно с небольшим отступом друг от друга. Перемещаясь на расстоянии примерно метра от картины, зритель мог поочередно видеть самые разные изображения. Например, при подходе к картине слева - возникала Богоматерь, ровно в центре - Наполеон, а при отходе направо появлялся Иисус Христос. Причем это были масляные произведения известных художников, которые так "шутили". Известный шутник Арчимбольдо, создававший в XVI столетии портреты из овощей и фруктов, был только одним, хотя и гениальным, представителем целой плеяды художников-фокусников, зашифровывающих изображения человека в пейзажах и самых неожиданных предметах.
На выставке в Кельне представлена коллекция тростей начала XIX века, резные костяные набалдашники которых дают на экране тени в виде профилей Наполеона, Линкольна и других исторических деятелей. Все это вещи уникальные, сделанные на заказ. Однако уже в XVIII веке возникают целые производства "театров теней" для детей и взрослых, книжек-загадок и открыток-обманок. Чуть позже начинается царство "волшебного фонаря", где простое кинетическое устройство наподобие рычага позволяло мгновенно менять картинку. Смотреть на пластины этого фонаря в зале современного музея доставляет несказанное наслаждение: вот летний пейзаж, "заимствованный" явно у какого-то голландца. И вдруг он по мановению руки, держащей "латерну магику", покрывается снегом. В другом случае на небо взлетает ангел... Или пустой храм вдруг наполняется народом. Действительно, волшебство! Хотя "латерна магика" знала и совсем другие сюжеты: в более поздний час, уже во время сеанса для взрослых, появлялись пластины с весьма двусмысленными мотивами. В конце века, очевидно в США, появились даже автоматы, где за цент можно было, заглянув в окуляр, увидеть девицу и нажатием рычага раздеть ее.
Время, однако, шло, и все более насущной становилась проблема воплощения движения. Тогда, непосредственно перед изобретением кинематографа, возникают особые аттракционы - колеса-крутилки, "мутоскопы". Их нужно было вращать руками с определенной скоростью, чтобы из мелькания картинок, близких друг к другу по сюжету, но различных по фазам движения, возникал оптический эффект. На кельнской выставке представлен такой аппарат 1894 года, где на нескольких тысячах фотографий запечатлен танцор в различных фазах движения. Эти картинки нанизаны на колесо, вращая которое, зритель видел, как танцор действительно кружился в танце. Собственно говоря, кинематограф только перевел это изобретение на пленку, показываемую с определенной скоростью.
У некоторых зрителей выставки от всех этих оптических эффектов голова просто кругом идет. Зато безмерно рады дети всех возрастов. Ведь они могут насладиться и кривыми зеркалами, и камерой-обскурой, сделанной по ренессансному принципу, когда все перевернуто с ног на голову, и книжками-раскладушками времен их прапрадедушек.
Коллекция Некеса уникальна, потому что она собрана специалистом-кинематографистом, но одновременно и фанатом мира оптических иллюзий. Очевидно, собирание именно этих объектов и произведений помогало ему, а вслед за ним и зрителям открывать и наслаждаться тайнами визуального открытия и восприятия мира.
Кельн
