День граненого стакана и другие странные праздники

На берегу можно и повеселиться, но меру знать нужно. Фото из архива автора

К тому же сегодня еще и День специалиста органов воспитательной работы. То есть, по сути, день политработника. Кстати, хороший политработник никогда не пытается предотвратить пьянку на корабле, он старается ее возглавить. Это я по себе знаю. Именно нас, политработников, во времена перестройки и, соответственно, «петли Горбачева» заставляли бороться с зеленым змием. И мы «боролись» изо всех сил.

Мне лично пример такой «борьбы» дал наш любимый замполит тыла в рижской бригаде охраны водного района Валерий Аномаевич Стопка (подпольная кличка Гладиатор – за любовь гладить женщин за все, что попадется под руку). Его как-то очередной проверяющий озадачил вопросом: «Товарищ капитан 2 ранга, а вы пьете?», на что тут же получил прямой ответ: «Если вы спрашиваете, то нет. Если предлагаете, то да».

В каюте замполита обязательно должен висеть портрет генерального секретаря. Фото из архива автора

– Витька, слышал, вышел новый приказ министра обороны? За нумером 0125. «О мерах по борьбе с пьянством и алкоголизмом в СА и ВМФ».

– Что, новый, говоришь? А ты знаешь, откуда он появился?

– Откуда?

– Да когда гробницу Тутанхамона раскопали, у него в заднице папирус торчал...

– Ну?

– Старпома гну! Это и был этот самый приказ...

Кстати, о замполитах, Корабельных, естественно. Тут, как известно, два пути. Или тебя ценят в политотделе, или же на корабле. Первый вариант дает хорошие карьерные перспективы, второй – уважение офицеров и мичманов. Не все выбирают второй вариант, хотя у меня с этим проблем не было. Может, потому, что окончил строевое училище, ракетно-артиллерийский факультет. Когда прибыл служить в Балтийск на малый корабль радиотехнической разведки «Линза», командир Виктор Михалыч Мавзолевский и старпом Валера Носуля тут же решили проверить нового зама, как говорится, «на вшивость». Пригласили меня в каюту командира, налили в стакан шила (спирта) по «марьин поясок» (риска такая на граненом стакане, не совсем мухинском, как раз на граммов 50) и глянули на меня выжидательно. Ну я, конечно же, Балтийский флот не подвел.

– Будем служить, – сказал командир.

Сразу видно – утро после тяжелой ночной вахты. Фото из архива автора

Зима 1983-го. Уходим на боевую службу. Начальство пришло проводить. Тут ветер вдарил. Не можем от стенки оторваться. Так, значит, командуют, дробь, не наблюдать, штормовое предупреждение, выход переносится на завтра. Женатикам добро на сход, на борту быть в шесть утра.

Утром, как и положено, завтракаем. Уже по-походному. С ветчиной, тушенкой и прочей снедью. Вваливается механик. Шура Дремов, он же Дремыч. Тяжелый, как стадо мамонтов. На стул, уже принайтованный по-штормовому, не сел, а упал. Вестовой чай поставил перед ним. Взял мех ложку, поковырялся ею в тушенке, наковырял там что-то и – в стакан с чаем. Мы внимательно наблюдаем. Мех помешал ложечкой в стакане. Отхлебнул. Поморщился. Добавил еще пару ложек тушенки. Выпил чаек. Рожа удивленная.

– Ни хрена, – говорит, – не пойму. Вестовой! Почему чай несладкий?