"Театральное дело" завершено

Фото агентства городских новостей "Москва"

Суд назначил дату оглашения приговора по самому громкому делу нового времени – 26 июня. Прокурор запросил для Кирилла Серебренникова, Алексея Малобродского, Юрия Итина и Софьи Апфельбаум от четырех до шести лет колонии, штрафы и возмещение ущерба государству – по мнению обвинения, это около 129 млн руб.

Эти чудовищные цифры заставили содрогнуться. Хочешь не хочешь, а поверишь в то, что у дела этого есть некий могущественный заказчик, который инициировал возбуждение дела в 2017-м – притом что проект «Платформа» был завершен в 2014-м – и методично влиял на ход судопроизводства. Кто, как, за что, почему? Сегодня на эти вопросы ответить может разве что сам Кирилл Серебренников, поскольку, если верить в версию заговора, цель этого дела именно он, остальные – заложники.

Еще одна мысль, которая возникает в связи с этим делом, – вопрос о том, какое наследие оставил Владимир Мединский: вспомним его желание реформировать научные институты, новосибирского «Тангейзера», невмешательство в ситуацию с безумствами Энтео, покушавшимся на произведения искусства, наконец, согласие с тем, что «Платформа» растрачивала государственные деньги, а сотрудница министерства участвовала в преступном сговоре. И так далее. Там, где министерство, по идее, должно было вмешаться и защитить – оно молча сдавало. Жаль, что Ольга Любимова, новый министр, на которую было обращено внимание общественности в последние дни, никак не обозначила свою позицию по «делу Седьмой студии». А ведь министерство по-прежнему считается пострадавшей стороной в этом деле.

Экспертиза, на которой может быть построен вердикт судьи, выполнена крайне непрофессионально, об этом говорили и обвиняемые, и их адвокаты, и – в СМИ – руководители крупных театров, детально разбирающиеся в предмете технических нормативов оценки спектакля.

Три с лишним года длится это дело – Серебренников, Итин и Апфельбаум много месяцев сидели под домашним арестом, Малобродский – в СИЗО.

Никто из них не признал вину. Софья Апфельбаум в своем заключительном слове методично и профессионально резюмировала правоправность своих действий, которые ничем не отличались от ее работы по другим аналогичным проектам. «Ни о чем не жалею. Сочувствую вам», – зашифровано, по первым буквам каждого абзаца, в выступлении Кирилла Серебренникова.

«О чем я думал, когда предложил идею сложного, многожанрового проекта новому президенту России, который провозгласил тогда курс на модернизацию и инновацию? Черт возьми, думал я, ну, может быть, хоть сейчас у большого количества талантливых, ярких, непокорных молодых людей, которых я знаю лично и которые не находят себе места в рамках традиционных, еще советских институций, может, молодых ребят, которые все чаще работают в Европе, получают там гранты, успех, признание, может, у них благодаря государственному финансированию в конце концов будет шанс реализоваться и на родине и не быть унизительно заключенными в гетто необязательного эксперимента», – сказал Серебренников. Все так, и для этого не нужна никакая специальная искусствоведческая экспертиза – достаточно подборки статей в прессе, написанных театральными, музыкальными, арт-критиками и журналистами страны, и в ангажированности их упрекнуть довольно сложно, хотя бы имея в виду их количество. Авторы самых разных убеждений и эстетических взглядов уделяли внимание событиям проекта, а значит, считали их важными в контексте культурной жизни России.

Серебренников инициировал и провел масштабный проект, аналогов которому, кстати, не было ни до, ни после. На «Платформе» многое было сделано впервые – и речь не только о мировых премьерах (их было много, скажем, в музыкальной части), но о самом принципе взаимоотношений жанров, искусства и зрителя, искусства и сцены (помещения) – все это проросло в самых разных театральных, музейных, концертных проектах. Об этом действительно трудно сожалеть.