Петенька, Машенька, Лизонька

А самым любимым кроличком была Лизонька… Эдуард Мане. Кролик. 1881. Национальный музей Уэльса, Кардифф

Плела она грубые веревки из крапивы и продавала их на базаре. Тем и жила. Был при ее домике маленький участочек земли. И построила она там жилища для кроличков.

Пять крольчат было у нее: Петенька, Машенька, Васенька, Митенька и Лизонька. Ох и любила их Добрая женщина! Утром до зари встанет, клеточки им вычистит, да и выпустит побегать по участочку. Как они всю травку выщиплют, так ходит в лес, травки свежей, пахучей им из леса приносит. А вечером сядет возле них и затянет песенку добрую. Кролички знай себе прыгают вокруг да на ручки к ней идут. А она уж и гладит их, и чешет брюшко, и глазки им почистит, да еще погладит.

А самым любимым кроличком была у нее Лизонька. Вся беленькая, только черное пятнышко на лобике. Пушистенькая девочка, самая маленькая из крольчат. Добрая женщина больше всех Лизоньку жалела. Травки посочнее ей подкладывала, морковочкой да капусточкой кормила. Когда холодно – домой к себе брала, чтоб малышка ночью не замерзла. И стала Лизонька не хуже других. Выросла, окрепла. Лапки сильные, ушки длинные, носик черный, глазки розовые, пушистая шкурка густая.

Так и дожили они душа в душу до осени. А как заморозки пришли, забила Добрая женщина кроличков, шкурки содрала и выделала да на базаре продала. А мяско в баночки закатала, да на каждой имя написала. В темные зимние вечера, когда на улице завывает вьюга да метет метель, она зайдет в погреб и вспомнит, как прыгали они по травке. Гладит баночки и ласково перечисляет: это Петенька, это Машенька, это Васенька, это Митенька, а это моя любимица, Лизонька, самая жирненькая.

Тут бы и сказочке конец, только быстро сказка сказывается, да не быстро дело делается. Вот съела Добрая женщина и Петеньку, и Машеньку, и Васеньку и Митеньку. Лизоньку на сладенькое оставила. Открыла баночку, взяла в рот ложечку, да и подавилась косточкой. Кашляла‑кашляла и выплюнула ее на пол. А косточка в уголок закатилась.

Не прошло и нескольких дней, как выросло из косточки деревце. И росло, и крепло оно не по дням, а по часам. Захотела Добрая женщина его срубить да на дрова пустить. Ведь не дело деревцу в доме расти. Только взяла она топор, как услышала стук в дверь. Открыла, а на пороге замерзшая девочка стоит. Всю ее снегом замело, на ногах легкие ботиночки, нет ни варежек, ни шапочки. Бросила Добрая женщина топор да кинулась отогревать девочку возле печки.

Рассказала девочка, что потерялась в лесу, когда шла с кладбища. Нет у нее ни папы, ни мамы, ни одной родной души нет. И разрешила Добрая женщина девочке у себя переночевать. Та пожить попросилась, но не могла Добрая женщина ее оставить. Ведь кончилось уже мяско, остались лишь сушеные яблоки да мерзлая картошка. И тех немного, себе‑то не хватает.

Утром покормила Добрая женщина девочку, напоила горячим чаем с травками, носочки потеплее дала, собрала ей котомочку да решила проводить девочку до станции. Только та и говорит:

– Смотри‑ка, Добрая женщина, на деревце ягодки красные поспели!

Не успела Добрая женщина глазом моргнуть, как девочка ягодку съела. Испугалась Добрая женщина, что отравится девочка, а та смеется да женщине их предлагает. Подумала‑подумала Добрая женщина и тоже отведала ягодок. Ох и вкусные оказались ягодки красные. Сладкие, но с кислинкой, а сытные такие, что после одной горсточки есть не хочется до самого вечера.

Обрадовалась добрая женщина такому везению и разрешила девочке остаться. И зажили они вместе, хорошо да весело. Женщина девочку стала Доченькой называть. Заплетет ей русые волосоньки в косу, а девочка обернет ее вокруг головы да закрепит черным бантиком. Так и ходит день‑деньской, миленькая, маленькая, во всем Доброй женщине помогает. Деревце поливает, а на нем знай ягодки спеют. Вечером заберется к женщине на колени, а та и рада. Гладит, гладит Доченьку по головке.

Так прошла зима лютая и настала весна красная. А как сосульки закапали да ручейки потекли, так и засобиралась Доченька.

– Не могу я, – говорит, – дольше остаться.

Заплакала тогда Добрая женщина, а Доченька ей и говорит:

– Как уйду я, ты съешь ягодку с деревца и иди спать. Я тебе и приснюсь.

Ушла девочка, а Добрая женщина заскучала. Поскучала она один день и другой, а на третий невмоготу ей стало без Доченьки. Съела она ягодку красную и легла спать. Увидела во сне девочку, а та и говорит:

– Дорогая ты моя Добрая женщина. Ведь я не девочка, а кроличек Лизонька. Не смогла я забыть твою доброту и ласку. Когда ты косточкой моей подавилась, стыдно мне стало, что так я отблагодарила тебя за твою любовь. Вот и выросло из меня деревце с ягодками. И помогла я тебе зиму перезимовать лютую.

Сказала так доченька и исчезла. Проснулась Добрая женщина и заплакала. Плакала она день, плакала два, а потом взяла веревку из крапивы грубую да на деревце и повесилась.

Тут и сказочке конец, а кто слушал – молодец.