Зачем он убил канарейку?

Думаете, в Киев едут ради достопримечательностей? Нет, ради лучших в мире курсов английского при районной библиотеке! Фото Евгения Никитина

***

Таможенник на выходе из аэропорта Борисполя:

– Вы похожи на человека, который может везти 50 тысяч долларов наличкой. Признавайтесь. Есть?

– Гадкий! Вы мне льстите!

– Проходите быстрее, мужчина. У меня нет времени на ваши американские шуточки.

***

На Святошинском рынке:

– У вас есть зонтики с надписью «Киев»? Меня просили привезти.

– Нет! Зачем вам с такой простой надписью? У меня есть зонтики «Париж», «Лондон». И только что получила – и специально для вас, мужчина, за полцены – «Нью-Йорк».

***

Зашел в районную библиотеку, куда бегал мальчишкой. Библиотекарша на входе кричит мне:

– Быстрее! Сейчас начнется.

– Что начнется?

– Как – что? Курсы английского.

– Я окончил нью-йоркский колледж по специальности «английский язык и литература».

– Да перестаньте морочить мне голову! Вы ничего не знаете. Самые лучшие курсы – в Киеве, в нашей библиотеке. Идите быстрее на второй этаж.

***

Разговорился в автобусе с красивой девушкой. Вдруг увидел интересный рекламный плакат, как бросить пить или соскочить с наркотиков. Сфотографировал телефоном. Девушка больше говорить со мной не захотела.

***

Проходил мимо двора моего детства. Бывший сосед Аркадий Моисеевич очень обрадовался, когда увидел и узнал меня:

– Давай я позвоню папе в Израиль. Он так тебя любил.

– Как? Oн еще жив?

– Ему уже за 100, но жив, конечно.

– Ну, не знаю, удобно ли.

– Не волнуйся.

Аркадий набрал израильский номер и поставил на громкую связь. Раздался старческий голос:

– Аркаша? Кто умер?

– Папа! Тут Саша! Сын наших соседей.

– Каких соседей?

– Гальпер.

– Не помню таких.

– Ну, на восьмом этаже.

– А, вспоминаю этого антисемита. Спроси, зачем он убил нашу канарейку Голду.

– Папа! Ты все путаешь! Голда вылетела из клетки, и ее загрыз наш кот Мурзик.

– Скажи этому негодяю, если он приедет ко мне в Израиль, то я ему голову откручу за Голду. Я так ее любил.

Послышались рыдания. Сосед криво улыбнулся. Я попытался смягчить неловкий момент:

– Аркадий Моисеевич! Приходите ко мне завтра на выступление.

– Что за глупости ты говоришь? Завтра в Мариинском парке концерт еврейской музыки. Выступает лучший музыкальный коллектив Биробиджана, а ты непонятно куда меня тянешь.

***

С тетей Цилей Абрамовной ищем могилу моей бабушки Тойбы Шлемовны. Хотя в администрации кладбища дали и карту, и точный адрес, ничего не можем найти. Циля возмущается:

– Тойба в своем стиле! Я ее и при жизни никогда не могла дома застать. Вечно она где-то бегала.

Прибираем могилу. Тетя продолжает:

– Саша! Что же ты не сказал, что едешь в Киев? Тебе же, наверное, жить негде. У друзей, наверное, по диванчикам.

– Не волнуйтесь. Я остановился в хорошей гостинице.

– Зачем деньги на ветер выбрасывать? У меня есть квартира покойного папы. Мог бы в ней бесплатно пожить. Правда, она на продаже, и я туда привожу покупателей. Ну так ты бы на этот часик выходил на улицу погулять. Ничего бы с тобой не случилось. Не снегурочка – не растаял бы!

***

Встречаюсь с разбогатевшим другом детства Пашей:

– Ну что, идем в тот бар, где в мой прошлый приезд, четыре года назад, сидели? Неплохо тогда выпили.

– Нет. Туда мы не пойдем. Там полгода назад человека зарезали. Прямо в баре. Мы пойдем в другое место.

– А там никого не убивали?

– Как это не убивали? Ну, ты скажешь! Конечно, убивали. Но аж год назад.

Выпили. Паша:

– Я теперь доктор физико-математических наук.

– Доктор? Ты в детстве вроде не интересовался наукой.

– Ну, смотри. Кандидатская стоила 10 тысяч зелененьких, а докторская – 20. Если бы я кандидатскую купил, то жена бы не поняла: .чем мы хуже других людей.

– Раз ты такой богатый, не мог бы мне денег дать?

– Деньги не проси. Не могу – из принципа. Но могу тебе сделать докторскую степень. В какой области ты хочешь? Сейчас по молекулярной биологии подешевели.

***

Чтобы вакцинированному американскому гражданину вернуться в Америку, нужен свежий тест на коронавирус. 50 долларов. В варшавском аэропорту польская медсестра так глубоко засунула зонд, что я аж вскрикнул на великом и могучем. Она все поняла.

Нью-Йорк