Всех – к ногтю!

Не заладилось у Совы… Кадр из мультфильма «Винни-Пух и день забот». 1972

Другие грабли

Сергей Белорусец

На досуге

Искажая собственную роль,

– Я отзывчив! – проорал Пароль.

Отзыв промолчал. А – почему?

Речь адресовалась не ему.

Про другие грабли

– Украли грабли

Среди бела дня!

– Ограбили?

– ОГРАБЛИЛИ

Меня!

Темная история

Коль скоро Удлинитель Лампу спросит:

– Ну где тебя по белу свету носит? –

То Лампа мрачно так ему ответит:

– Мне здесь, в чулане – ничего

не светит!

Из разных положений

1. Из положения лежа

– В угол

Меня загнали! –

Шар –

Земноводной Дали.

2. Из положения стоя

– К стенке

Меня приперли! –

Выси Небес –

Кость В Горле.

Клюв прощелкала?

(Наша небывальщина)

– Не заладилось у Совы:

Ночью носом Сова клевала...

– Вместо клюва был нос?

– Увы...

– Веришь,

Клюва – как не бывало!

Без парикмахера

– Дадим-ка нынче жару! –

Печь (с пылом) Кочегару.

А тот и в ус не дует:

Над бородой колдует.

***

НАШЕ ВСЁ

Не Басё!

Кногтюрн

Всех –

К ногтю!

И –

Тю-тю...

***

Кроме жизни –

Больше ничего

Не сидит

В печенках

У него.

Остроконечное

– А мы – за что боролись,

На то и напоролись.

– А мы – чего стремались,

На том и обломались.

Спасенное знамя

Александр Хорт

Народ у нас, конечно, совершенно неуправляемый. Взять хотя бы завод, на котором во время оно работал бывший коммунист Карнаухов. Ведь сколько раз пожарные предупреждали – не играйте с огнем, не жгите партбилеты в помещении, это чревато. Так нет же – заваливались почем зря в партком, жгли там свои билеты. Ну и допрыгались в результате: начался пожар. Здание заводоуправления старое, деревянное, перекрытия насквозь прогнили. Вспыхнуло быстро и красиво, как в кино.

Само собой разумеется, сразу началась паника. И тут надо отдать должное совсем молодому тогда Карнаухову, который в этой ситуации повел себя просто безукоризненно, выше всяких похвал. Пока все кругом носились, воздев руки и выпучив глаза, словно персонажи древнегреческих трагедий, Карнаухов вбежал в до отказа заполненное дымом помещение парткома. Все продумал до мелочей. Ни одного лишнего движения – схватил стоявшее возле несгораемого шкафа знамя партийной организации, рывком содрал с древка полотнище и обмотал его вокруг тела. После чего выпрыгнул через объятое пламенем окно и помчался домой. Дома Карнаухов бережно завернул знамя в полиэтиленовую пленку. Как раз накануне он купил новую для теплицы, а в старую – завернул. Сверток со знаменем закопал в саду под яблоней. Жену предупредил:

– Никому ни гу-гу. Даже соседям. Пусть лежит до лучших времен.

Так и лежало годами красное полотнище в карнауховском саду. Иногда жена, отличавшаяся хорошо развитым ассоциативным мышлением, услышав по телевизору про какую-либо святыню, интересовалась:

– Долго будешь держать в земле свой флаг?

– Знамя, – строго поправлял глава семейства.

– Ну, знамя. Может, откопаешь уже?

– Рано еще. Не время.

Так продолжалось много лет. Уже сын женился и переехал в другой город. Сам Карнаухов вышел на пенсию. По ночам жена прислушивалась к каждому шороху. Ей казалось, что к ним вот-вот нагрянут с обыском. Скорей бы избавиться от этого флага. Наконец однажды Карнаухов ушел на прогулку, а вернувшись, торопливо схватил в сарае лопату и начал рыть землю. Откопав заветный сверток, сразу куда-то с ним умчался. «На митинг, собрание, пикет?» – гадала жена. Однако мучиться старушке пришлось недолго. Вскоре муж вернулся довольный, умиротворенный, предложил выпить по рюмашечке. За ужином рассказал жене:

– Дождался я все-таки своего часа. Все советские раритеты постепенно растут в цене. Раньше интуристы предлагали мне за знамя пять-шесть баксов. Я отказывался. Сегодня же культурный японец попался – тридцать долларов отстегнул.