Дмитрий Рогозин События, развернувшиеся вокруг изменения цен на газ для Украины, стали новой точкой отсчета внешнеполитического курса Кремля в отношении бывших республик СССР. Главным в этой политике становится переход России от патернализма к политической прагматике. Однако существует и встречный процесс со стороны независимых государств, бывших членов СССР – они перестали видеть в России «старшего брата», которого следует беспрекословно слушаться. Собственно, это и есть «многополярный мир», на котором так настаивала Россия, со всеми его плюсами и минусами. Конечно, остается главный мощный игрок – США, и во многом он задает правила игры. Но эти правила становятся все более гибкими, и Россия, обладая мощнейшим геополитическим ресурсом, остается ведущим игроком. Более того, новый внешнеполитический курс Путина позволяет стране укрепить позиции в мире. Думаю, что события вокруг соглашения о поставках газа на Украину убедительно продемонстрировали это.
Разговоры о заниженных ценах на газ для Украины по сравнению с европейскими были уместны в момент переговоров о создании единого экономического пространства. Такой шаг российское руководство и «Газпром» могли бы объяснить гражданам России. Но после заявлений нового украинского руководства о вступлении в ЕС и НАТО и отказа от участия в ЕЭП дальнейшее субсидирование украинской экономики российскими налогоплательщиками выглядит неуместно. Странно было ожидать от России продолжения спонсирования своего политического и экономического конкурента, особенно на фоне антироссийской истерии на Украине. Российским производителям не нужны дополнительные конкуренты в лице украинской металлургической, трубной и химической промышленности. А после приобретения «Криворожстали» индийским металлургическим магнатом субсидирование цен на газ для украинских потребителей выглядело бы вовсе абсурдным. Ничего личного, только бизнес.
Логичный ответ на критику
«Новогодний газовый кризис» между Россией и Украиной вызвал на Западе очередную волну критических высказываний в адрес России. Суть претензий сводилась к двум простым тезисам: якобы Москва использует поставки энергоносителей и цены на них в своих коварных внешнеполитических целях, что не пристало председателю «восьмерки», и якобы ОАО «Газпром», компания с большим участием частного капитала, используется в качестве инструмента государственной политики в ущерб интересам ее акционеров.
Первый тезис критики не выдерживает. Россия – собственник энергоресурсов и вправе использовать их по своему усмотрению, в том числе и для достижения определенных внешнеполитических целей. Арабское нефтяное эмбарго в 70-х и последующая деятельность ОПЕК демонстрируют высокую эффективность такого инструмента внешней политики. Субсидируя все эти годы дешевым газом Украину и другие республики бывшего СССР, Россия только и делала, что использовала поставки энергоносителей в своих внешнеполитических целях, стремясь сохранить влияние на новые независимые государства.3,5 млрд. долл. российских газовых субсидий Украине в 2005 году – это такой же инструмент внешней политики, как и 174 млн. долл. американской помощи Киеву за тот же период. Разница только в объемах финансирования и эффективности его увязывания с конкретными политическими целями.
А вот в претензиях насчет недопустимости использования ОАО «Газпром» в качестве внешнеполитического инструмента есть рациональное зерно. «Газпром» – публичная компания, которая должна действовать прежде всего в интересах своих акционеров. А акционеры, в том числе и владеющее контрольным пакетом акций государство, заинтересованы прежде всего в росте прибыли и капитализации компании. Неправильно перекладывать на «Газпром» и его акционеров политические риски, связанные с реализацией международной стратегии государства.
Чтобы избежать этого, необходимо создать специальные инструменты внешней политики, позволяющие государству целенаправленно влиять на экспортные цены на российские энергоносители, не ставя под удар коммерческие интересы частных и публичных российских компаний. В развитых странах такими инструментами являются различные программы международной помощи, финансируемые напрямую из государственного бюджета. Например, в США в рамках администрируемой госдепартаментом программы международной помощи действует специальный «Фонд экономической поддержки», посредством которого выплачиваются целевые безвозвратные субсидии Израилю, Египту и ряду стран Восточной Европы за осуществление отвечающего интересам США внешнеполитического курса (объем выделенного в рамках фонда финансирования до 30 сентября 2007 года составляет 2,634 млрд. долл.).
Наши западные партнеры не стесняются декларировать свои внешнеполитические цели и инструменты их достижения, чему России было бы полезно поучиться. А именно: четко обозначать свои стратегические приоритеты на международной арене – особенно на постсоветском пространстве – и открыто выделять для этого необходимые ресурсы. Уже в рамках бюджета 2007 года можно было бы создать целевой «Фонд энергетической безопасности», который стал бы инструментом прямого и прозрачного субсидирования поставок российских энергоносителей в страны, с которыми Россия имеет особые политические и экономические отношения (Белоруссия, Армения и некоторые непризнанные государства – Абхазия, Южная Осетия, Приднестровье). В этом случае «Газпром» мог бы экспортировать газ во все страны без исключения по рыночным ценам. А «политическая разница в экспортной цене» (в зависимости от приоритетов внешнеполитических интересов России) выплачивалась бы напрямую из госбюджета государству – получателю помощи. Такой механизм позволит сделать максимально прозрачной систему инструментов внешнеполитического влияния России, оставляя «Газпрому» возможность беспрепятственно зарабатывать максимальную прибыль для своих акционеров.
Внешнеполитическая стратегия
России не следует стесняться открыто заявлять о своих внешнеполитических интересах и четко обозначать цену, которую мы готовы заплатить за их реализацию. Это особенно актуально в отношениях с Украиной, новое руководство которой, как уже отмечалось выше, декларировало курс на вступление в НАТО. Этот враждебный по отношению к России курс не может не иметь последствий для Украины, и нам следует уже сейчас обозначить их. Я считаю необходимым рассмотреть в таком случае вопрос о возвращении Крыма в состав России. Должны быть найдены юридические основания для отмены незаконного решения Никиты Хрущева. Все необходимые для этого ресурсы у России сегодня есть. Севастополь как был, так и остается русским городом. У наших международных партнеров и соседей должна быть стратегическая ясность относительно целей и интересов России на международной арене, а также готовности задействовать все имеющиеся инструменты для их реализации. Тогда всем наконец станет понятно: с Россией не стоит ссориться.
