Герхард Симон Все страны Восточной Европы, бывшие ранее членами Варшавского договора, уже вступили в НАТО и ЕС. К этому же стремятся и все расположенные в Европе бывшие советские республики – за исключением России и Белоруссии. Прибалтийские государства уже достигли своей цели. Украина и Грузия пока стучатся в двери НАТО и Евросоюза. Однако лишь вопрос времени, когда они станут членами этих организаций.
Следовательно, вопрос о причинах такой интеграции имеет принципиальное значение и касается не одной Украины. Прежде всего следует констатировать, что инициатива по расширению НАТО и ЕС исходила и исходит от самих кандидатов, а вовсе не от ЕС или НАТО. Наоборот, обе международные организации все еще колеблются и откладывают решение вопроса с этими кандидатами на будущее, что недавно испытали на себе Украина и Грузия, стремящиеся к присоединению к Плану действий по подготовке к членству в НАТО (ПДЧ).
Основной причиной для желания стать членом альянса и ЕС является решимость этих стран ориентироваться на Запад, на Европу, стать частью зоны широкой евроатлантической интеграции, сложившейся после Второй мировой войны. Мотивы новых государств существенно не отличаются от целей Конрада Аденауэра и других западногерманских политиков в период после 1949 года, когда Западная Германия решила стать частью Запада, навсегда отказавшись от особого, немецкого пути развития.
Евроатлантическая интеграция считается гарантией стабильности, безопасности и благосостояния. Этому нет никакой альтернативы. Государства на востоке Европы, ранее управлявшиеся коммунистами, хотят получить это благосостояние, участвовать в свободной демократии и иметь гарантии безопасности, предоставляемые НАТО. Скорее следовало бы поинтересоваться причинами, почему от этой общей тенденции отказываются Россия и Белоруссия.
После 1991 года Россия вынашивала идею создания своей зоны интеграции, то есть она хотела не интегрироваться, а интегрировать. Существовали представления, что СНГ, Ташкентский договор или Единое экономическое пространство смогут превратиться в структуру, похожую на ЕС или НАТО. Сейчас, по прошествии более чем 15 лет, стало ясно, что это были иллюзии. Россия не в состоянии создать структуры, которые бы обладали такой же притягательной силой, как НАТО или ЕС.
Причина этого состоит вовсе не в отсутствии доброй воли или экономических возможностей. Причина лежит в прошлом. Это еще один мотив, которым руководствуется Украина, стремясь к вступлению в НАТО. Для Украины, так же как и для стран, предшествовавших ей на этом пути, членство в НАТО является важным шагом, направленным на то, чтобы отмежеваться от прошлого и встать на путь в независимое будущее. В течение столетий Украина была составной частью империи. Высвобождение из империи является неотъемлемым условием для гарантии будущего. В европейской истории бывшим империям нигде и никогда не удавалось вернуть в свое лоно страны, отделившиеся от метрополии и ставшие национальными государствами. Это в одинаковой степени касается как британской и французской колониальных империй, так и Австро-Венгрии и Османской империи.
Большая притягательная сила НАТО и ЕС базируется на том, что у них нет никакого прошлого. Они являются новообразованиями, порожденными катастрофой ХХ столетия. Они оставили позади имперское прошлое и вместе с тем, по крайней мере частично, отказываются от принципа национального государства. В этих международных организациях действует принцип равноправия всех членов, включая также и малые нации. Символически это демонстрирует тот факт, что в настоящий момент в ЕС председательствует Словения. Конечно, США внутри НАТО – не просто равные среди равных. И тем не менее недавний саммит в Бухаресте, в ходе которого американскому президенту так и не удалось добиться поддержки своей позиции относительно Украины и немедленного предоставления ей возможности присоединения к ПДЧ, продемонстрировал ограниченные возможности для действий Америки внутри блока.
НАТО – это нечто большее, чем просто военный договор. Одновременно это и политический альянс, требующий от своих членов достижения определенного уровня демократии и правовой государственности, а также предполагающий соблюдение обязательных политических ценностей. Это третья причина желания Украины стать ее членом. Киев настоятельно нуждается в рычагах, способных продвинуть вперед политические и экономические реформы. Украина в настоящий момент не является стабильной демократией, но она стремится к этому. Демократические, ориентирующиеся на Запад элиты нуждаются в поддержке извне, и они ищут ее. Их цели, направленные на борьбу с коррупцией, создание независимой судебной системы, функционирующей Конституции, могут быть легче реализованы при поддержке этих требований извне. Перед тем как Украина станет членом НАТО, в стране не только пройдет реформа Вооруженных сил и их адаптация к стандартам НАТО, страна-кандидат должна подтвердить, что она находится на пути к либеральной демократии, что в ней наблюдается прогресс в сторону правовой государственности и исключен возврат к авторитарной системе. Именно эти рычаги и стремится получить в свои руки ориентирующаяся на европейские, западные ценности украинская элита. Поскольку ЕС до сих пор не готов открыть для Украины такую перспективу членства, все силы в настоящий момент направлены на вступление в НАТО.
В связи с взволнованной реакцией противников вступления Украины в НАТО напомним, что Украина вот уже 10 лет поддерживает интенсивные партнерские отношения с НАТО. В мае 2002 года президент Кучма объявил вступление в альянс стратегической целью. То есть вовсе не нынешнее оранжевое правительство «изобрело» этот принцип. Тогдашний премьер-министр Янукович и его Партия регионов, пока они были у власти до конца 2004 года, не отказывались от официальной цели членства в
НАТО. Наоборот, в те годы, когда Кучма был президентом, а Янукович премьер-министром, Киев искал интенсивного сотрудничества с блоком. В 2003 и 2004 годах разрабатывались и реализовывались ежегодные планы действий между НАТО и Украиной. Ежегодные планы действий служили предварительной ступенью к ПДЧ.
Заявлению, сделанному в заключительном коммюнике в Бухаресте о гарантии вхождения Украины и Грузии в НАТО, предшествовала долгая предыстория. Хотя предоставление ПДЧ было отсрочено, речь больше не идет о том, станут ли Украина и Грузия членами НАТО. Вопрос лишь в том, когда это произойдет. Противниками вступления в альянс обычно приводятся два аргумента: во-первых, большинство украинских граждан отклоняют такую перспективу, а во-вторых, членство в НАТО якобы еще больше усложнит взаимоотношения с Россией.
Опросы общественного мнения показывают, что лишь треть граждан выступают за то, чтобы Украина стала членом НАТО. Все ведущие политики постоянно заявляют, что Украина вступит в альянс лишь после проведения референдума, в ходе которого большинство граждан выскажутся в пользу НАТО. Поэтому озабоченность тех, кто предупреждает о нарушении принципа демократии, излишняя, то есть они ломятся в открытую дверь, ибо никто серьезно не намерен осуществить вступление в НАТО помимо воли населения. Сторонники НАТО скорее убеждены, что с помощью соответствующей разъяснительной работы среди населения через несколько лет удастся добиться поддержки большинства. Так обстояло дело и в других странах, недавно вступивших в НАТО, например в Словакии и Словении. Уверенность в том, что также и украинцев, проживающих на востоке и юге страны, удастся убедить в том, что вступление в НАТО отвечает интересам страны, подтверждается анализом прошлого. Ведь именно Кучма и Янукович, то есть политические представители восточной части Украины, были первыми, сформулировавшими эту цель.
Возникает вопрос: приведет ли вступление в Североатлантический альянс к конфронтации с Россией и нанесет ли оно таким образом тяжелый политический и экономический ущерб Украине? Если верить нынешней риторике некоторых ведущих российских политиков и военных, то следует исходить именно из этого. Но в данном случае полезно обратиться в недавнее прошлое. Перед тем как в 1999 году Польша, Чехия и Венгрия вступили в блок, антинатовская риторика Москвы достигла головокружительной высоты – вплоть до угроз, что расширение НАТО может привести к войне. Нечто похожее, хотя и на более низком уровне, повторилось, перед тем как в 2004 году членами НАТО стали прибалтийские государства. После этого российская политика смогла вернуться к своей прагматической и кооперативной линии. В конструктивном сотрудничестве между Россией и НАТО заинтересованы обе стороны. Российский президент подчеркнул это, впервые приняв участие в заседании Совета НАТО–Россия в связи с Бухарестским саммитом.
Для стороннего наблюдателя трудно понять, почему российская политика вновь и вновь неизбежно впадает в риторику, оказавшуюся в прошлом безуспешной. В 1992 и 1993 годах Верховный совет принял несколько резолюций о том, что Крым и Севастополь принадлежат России. Эта и подобные ей кампании в 1996 году внесли существенный вклад в укрепление стремления Украины к независимости, так что после этого даже украинские коммунисты стали выступать за «незалежность». Сейчас опять раздаются угрозы, будто Россия в случае вступления Украины в НАТО прибегнет не только к военным мерам, Украина прекратит свое существование как государство и распадется на исторические составные части. В действительности такая риторика дает дополнительные аргументы к тому, почему Украине следует как можно быстрее искать защиты НАТО.
А есть ли выход? Как Украина и Россия могут разрушить фатальный круговорот взаимных страхов? Если политический класс в России прекратит видеть в конце Советского Союза крупную геополитическую катастрофу, а, напротив, будет усматривать в развале империи шанс для лучшей России в будущем, это станет первым шагом на пути к выходу из заколдованного круга подозрений и утопий, обращенных в прошлое.
